• Главная
• Шоу-биз

Фото: Фото: СТБ

Наша беседа с Михаилом Присяжнюком, ведущим ток-шоу "Один за всех", получилась не только телевизионно-семейной, но и в какой-то мере исторической. Оказывается, мама телеведущего писала нашу Конституцию. Накануне нового сезона проекта, который стартует на СТБ с 30 августа, мы поговорили с "народным адвокатом" о разных гранях его непростой работы.

"Мама написала в Конституции раздел "Правосудие"

- Михаил, в начале августа у вас был день рождения. Как отмечали? 

- Когда я был совсем маленьким, мечтал, чтобы на мой день рождения шел снег. Мне, естественно, объяснили, что 3 августа снег идти не может, и тогда, помню, я очень расстроился. Пару лет назад рассказал о своей мечте сыну, которому в сентябре будет 12. И в этом году он воплотил мою мечту в реальность: в доме он развесил белые шарики, из которых потом пошел снег в виде конфетти. Были большие снеговики, сшитые из ткани, играли рождественские песни, в общем – снежная вечеринка.

Это, наверное, был самый запоминающийся мой день рождения за все мои 38 лет, это действительно было очень неожиданно приятно и круто.

- Почему снег? Вы так любите зиму или просто хотелось какого-то волшебства?

- Я люблю зиму. В детстве родители особо не отпускали меня на улицу. Они были государственными деятелями, строили нашу независимую Украины в свое время, папа - в правоохранительной сфере, мама – в судебной системе, она писала нашу Конституцию, поэтому боялись, что меня украдут, обидят и тому подобное. 

Я мог гулять только до 6 вечера. А когда приходило лето и все мои друзья уезжали вместе на отдых в Крым, Одессу или Херсон, я, естественно, оставался дома. Поэтому лето не любил.

А зимой было хорошо, мы все были вместе – школа, мы копались в снегу, лепили снеговиков, делали снежных ангелов, играли в снежки, поэтому к зиме я был как-то более расположен, чем к лету. И свой день рождения я не любил до рождения моих деток. Моя семья придала этому дню совершенно другой окрас и другие ощущения.

- Ваша мама, получается, одна из мам нашей Конституции?

- Да, все верно. Она написала в Конституции раздел "Правосудие". Она и Криминально-процессуальный кодекс писала, была одной из тех, кто был за отмену смертной казни. Мотивировала и объясняла тем, что любое решение суда – это гипотеза, предположение, основанное хоть и на материально-доказательной базе, но при этом эту материально-доказательную базу собирают люди. И их некомпетентность может быть ярко выражена. Тамара Ивановна Присяжнюк вообще легендарная женщина. У нее более ста тысяч принятых решений. Она была судьей 38 лет. Из них – 24 года была судьей Верховного суда, была первой женщиной-судьей в независимой Украине. У нее есть все возможные государственные награды, кроме Героя Украины. Это она ввела обращение "ваша честь" вместо "член Верховного суда". По судебной системе даже хохма ходила, что Присяжнюк сказала: "Ну, какой я член Верховного суда, посмотрите на меня!" (смеется). Это она придумала дисциплину "Язык официальных документов". И когда я учился в университете Шевченко, учился уже по маминым методичкам.

- Это вы по маминым стопам пошли на юридический?

- Она никогда не хотела, чтобы я был юристом. Она хотела, чтобы я был врачом. Я, конечно, хотел быть автогонщиком, но с этим у нас как-то сразу не сложилось. Я обожал Михаеля Шумахера, Колина Макрея, Лешу Мочанова обожаю, крепко с ним дружу. С врачеванием у меня тоже как-то не сложилось. Поэтому решил идти на юридический. Хотя никогда не питал никаких особо нежных чувств к этой профессии. Мне всегда казалось, что это скучно. Но в итоге стал народным адвокатом. Вроде бы и адвокат, и в то же время близко к людям.    

- Август у вас, между прочим, выдался очень насыщенным. Помимо дня рождения, вы с женой отмечали и 19-летие ваших отношений. Романтический ужин был?

- У нас были романтические зюськи. Зюська – так наша Маша, когда была маленькой, говорила на звездочку. Так что у нас с женой была романтическая зюська. Она легла звездочкой на кровать и я, и в такой романтической позе мы уснули. Мы ведь хороводили день рождения, развлекались, поэтому 4-го, когда дети нам дали спокойно романтично провести вечер, мы просто уснули в позе звездочек.

- Это, знаете ли, тоже очень романтично!

- Это романтика родителей, у которых есть маленькие дети.

В студии "Один за всех" телеведущему приходится непросто. Фото: СТБ

"Я – не священник, но если люди каются, надо реагировать по достоинству"

- У вас есть 3 поэтических сборника. Адвокат, ведущий такого острого социального ток-шоу и… стихи. Как это в вас совмещается?

- А стихи, как и музыка, – это к человеку не относится. Господь через человека приводит в мир что-то большее, чем мы можем понять. Когда ты начинаешь писать стихи, когда рифмоплетишь, получается ужас. Я могу написать какую-нибудь хвалебную оду или очерк, но это не то.

Помню, смотрел тогда еще на свою будущую жену, и мне в голову пришли 4 строки, которые я мгновенно записал: "Ответь Всевышний, что любимой снится, каким же мир ей видится во сне, какие люди в нем, какого цвета птицы, и есть ли место в этом мире мне". Не могу сказать, что я его написал, я просто записал.

Об этом когда-то говорил и Александр Розенбаум. Еще до всех этих событий, до того, пока нас развела политика и его неприемлемые для меня нелицеприятные взгляды на Украину. И вот он когда-то говорил такие слова: "Не пытайся объяснить, как ты пишешь. Ты не пишешь, ты записываешь, так не приписывай же себе стихи. Стихи – это от Бога, они просто проходят через тебя". Поэтому когда наступает нужное мгновение, я перестаю быть ведущим остросоциального ток-шоу, мистером Справедливость или народным адвокатом, я являюсь тем, кто просто записывает.

И меня очень печалит, когда это длительное время не происходит. Понимаю, что все эти судьбы, которые проходят сквозь меня, накладывают тяжелый отпечаток, как бы я ни пытался быть "твёрдым и непробиваемым", казаться таким, что не пропускаю это через себя. Это невозможно, ведь это давно не просто работа. Невыносимо тяжело, когда у тебя в студии плачут детки, которых или насиловали, или мучили, или от которых отказались родители.

Помню, у нас в студии был 13-летний мальчик, от которого отказалась мама. Она его упекла в психушку на полгода для того, чтобы собрать документы и от него отказаться. Он пришел в студию и просит: "Мама, забери меня назад, я тебя очень прошу, я больше никогда не буду плохо себя вести, буду делать все, что ты захочешь". А она ему: "Видеть тебя не хочу, мне даже имя твое противно". И он сидит, плачет, я держу его за руку… Это безумно тяжело и больно.

- Помню, мы с вами разговаривали около двух лет назад, когда вы только начали вести проект "Один за всех", и вы говорили, что переход из эксперта в ведущего был непростым. Сейчас многое изменилось? Человек ведь, когда постоянно со всем этим сталкивается, привыкает. И привычка – вещь не очень хорошая. Это как с нашей войной, как бы это ужасно ни было. Все привыкли, это стало какой-то обыденностью, хотя так же умирают люди. Но это уже не шокирует, как в первые годы.

- Бесконечно признателен вам за то, что вы называете это войной. Когда говорят конфликт, мне сразу начинает болеть. Конфликт – это когда двое соседей на лестничной площадке не нашли общий язык и поконфликтовали. Когда люди гибнут – это война. И на востоке идет война. Но, к огромному сожалению, война идет везде – и в центре, и на западе, и на юге, который у нас нагло отобрали, и на севере. Мы раздерганы. Нас постоянно пытаются сталкивать лбами. И такое же, к сожалению, я наблюдаю в своей студии. Люди очень яростно ненавидят друг друга.

Когда я пришел в студию "Один за всех" как ведущий, стал чуть резче к этому относиться. Считал, что самое главное – это справедливость. Но в прошлом году впервые прочел Библию, и прочел дважды за год, чтобы познать и ответить на многие для себя вопросы.

Есть такая "Книга пророка Ионы". Иона провел 3 дня во чреве кита после того, как отказался исполнять волю Божью. Но вопрос не в этом. В ней есть очень сильная и важная фраза, которую Господь говорит Ионе. Когда Господь помиловал людей и не стал разрушать город Ниневию, Иона на него сильно обиделся и сказал: "Вот почему я не хотел быть с тобой, потому что ты – слабый Бог, ты прощаешь, а они по справедливости должны были заплатить за свои грехи". На что Господь Ионе отвечает: "Кроме справедливости необходимо еще и милосердие, потому что на одной справедливости мир погибнет, тогда мир будет состоять из зла. Вершить только справедливость – это тоже зло".

Поэтому сейчас в студии я стараюсь дать не только справедливость, но и милосердие. Безусловно, педофилов, я не считаю людьми, я непреклонен к насильникам женщин, тиранам, которые кошмарят свои семьи годами. Почему я должен таких людей называть на "вы"?! Я вообще не считаю их людьми. Но при этом есть люди, которые приходят в студию, чтобы осознать свои ошибки или покаяться в грехах. Да, мы не церковь, я – не священник, но если люди каются перед людьми и просят прощения, на это надо реагировать по достоинству и адекватно.

Поэтому стараюсь помирить людей, если их ссора не завязана на крови. Как все будет дальше, будут ли эти люди любить друг друга, не знаю. Мне важно, чтобы между ними завязался контакт, чтобы они могли между собой общаться.

Поэтому сейчас, могу сказать, я стал сильнее и мудрее, чем был, допустим, год назад. Сейчас я не стою на том, что нужна только справедливость! Милосердие тоже важно.

- А к Библии как пришли? Это последствия работы в проекте?

- Я уперся в стену. Считаю, что Библия приходит в жизнь человека тогда, когда он больше не может идти сам.

Человек, по сути, сам и не идет никогда. Его все равно ведет Господь. И он рано или поздно приходит к Богу. Так случилось и с моим отцом. Он всю жизнь был атеистом, человек советской закалки. Последние 2,5 года мы с ним не общались, он обвинял меня, что мама умерла, была сложная ситуация между нами, он уехал к брату в Харьков, с братом у меня после очень сильно испортились отношения. То есть я фактически остался без отца и без брата. А за 2 недели до смерти отец мне позвонил, сказал, что умирает, и хочет, чтобы я приехал. Я не думал - через 20 минут мы с женой уже ехали в Харьков.

За эти 2 недели я был у него 5 раз. Это, наверное, самые важные 5 дней в моей жизни. Я ждал его 36 лет, ждал, что он станет мне отцом. Не было у нас такой близости, как мне хотелось. Он был занят работой, а мне хотелось тепла.

Предпоследняя наша встреча была уже в реанимации, он был уже очень плох, тяжело умирал, рак легкого. Мы говорили, наверное, часа два. И он мне признался в том, что жалеет, что так прожил свою жизнь, пусто, без Бога, что теперь ему не к кому обратиться. И первый раз за всю нашу жизнь он меня обнял. Его правая рука уже не работала, он прижимал меня к себе одной. Это и есть иллюстрация того, как человек в любом случае приходит к Богу.

Мне Библия помогла окончательно найти себя, понять свой путь. Знаю, что если даю обещание, то даю обещание Богу, а не человеку, и обещание перед ним я обязан сдержать.

Но, что важно, я разделяю Бога и религию. Для меня это абсолютно противоположные понятия, и меня очень печалит то, что, к огромному сожалению, церковь не приводит людей к Богу. Она приводит к религии.

- Здорово, что вы нашли взаимопонимание, хоть и поздно, но многие так к этому и не приходят.

- Я на самом деле папу очень любил. Просто он был очень сложным человеком. У моего брата характер такой же. Но я благодарен папе, что обрел брата. После папиной смерти мы очень близко общаемся, он по-настоящему стал мне близким человеком. Спасибо папе, что свел нас перед смертью.

Михаил с женой Лерой, сыном Ваней, дочерью Машей и домашними питомцами. Фото: СТБ

"Маразм, когда говорят, что я подсидел Карпачева, чтобы быть ведущим"

- Сын в школу собирается?

- Он меня так замучил этой школой. Он вообще мой герой. У меня не было какой-то особенной любви к школе. А он мне о школе каждый день разговоры заводит. Я уже сегодня за завтраком говорю: Вань, может, я тебя уже отвезу и ты подождешь там?!

Он готовится, математикой, английским занялся, чтобы подтянуть. Уже Машу зарядил школой, ей еще 6-ти нет, а она уже хочет в школу.

- А что с мерами безопасности? Все же карантин продолжается.

- Если честно, очень-очень-очень волнуюсь по этому поводу. И меня волнует подготовка учебных учреждений. Я не готов пока поверить даже на 50%, что школы готовы к карантинному обучению. Тем более, Ванька идет в 6 класс. Ему же 12 лет, туда побежал, сюда, там руки облизал, с пола поднял...

Люди уже очень эмоционально устали от карантина, а это еще страшнее, чем сама болезнь. Государству пора серьезно подумать о психологическом состоянии людей, потому что эмоционально мы все очень сильно устали от карантина.

Но готовы ли школы технически – не знаю. 

- Возвращению друга Дмитрия Карпачева на СТБ рады?

- Конечно! Я очень Димку люблю. Боже, это такой маразм, когда говорят, что я подсидел Карпачева, чтобы быть ведущим. Я его полгода уговаривал, чтобы он не уходил. Он был и остается для меня близким другом и близким человеком. У него есть чему поучиться. Он действительно классный психолог, и не только по книжке. Он подает психологию так, что заинтересовывает человека проситься к психологу. А это же очень важно. Мало быть хорошим специалистом, надо уметь еще продать свою услугу. И речь сейчас не о деньгах, важно уметь показать человеку нужность обращения к психологу. И он это умеет.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Юрий Горбунов – о возрасте, воспитании сына, любви и комедиях

24 августа популярному телеведущему и актеру исполнилось 50!