Алексей Арестович: На пациентов я не обижаюсь, нет такой привычки
Спикер украинской делегации в Трехсторонней контактной группе по урегулированию конфликта на Донбассе, советник главы Офиса президента Алексей Арестович своими высказываниями часто дает повод для яростных дискуссий, обвинений и даже насмешек. Из последнего: экс-министр МВД Арсен Аваков на днях раскритиковал Арестовича за его старую фразу "АТО – это курорт для мальчиков"…
Мы решили лично узнать у Алексея Арестовича, почему его слова вызывают бурный резонанс в обществе и как реагируют на это его родители.
- Алексей, вы часто высказываетесь, скажем так, довольно резонансно. После ваших слов в украинском обществе начинаются бурления и споры. Последняя цитата об "АТО – курорт для мальчиков" стала очередным катализатором негативной реакции… А ведь были и другие ваши фразы – о "солдатах, которые жалуются волонтерам и нардепам", об "уровне женского общежития ПТУ", о переименовании Украины… Вот вы зачем так говорите?
- "Курорт для мальчиков" - это высказывание 2017 года, которое подняли сейчас на крыло. Но давайте вспомним о том, что ответственность за интерпретацию несет не тот, кто говорит, а тот, кто интерпретирует. Я просто излагаю свою точку зрения по некоторым вопросам. А то, что я яркий персонаж и говорю ярко - ну, на том и стоим!
- Но общество очень тяжело реагирует на ваши высказывания…
- Если общество болезненно реагирует на мои высказывания, то я могу только посочувствовать этому обществу в некоторой степени. И дать совет: разбираться, что, когда, как и в каком контексте было сказано. Потому что фраза, вырванная из контекста, не имеет никакого самостоятельного значения. Когда их вырезают из интервью четырехлетней давности, снабжая соответствующими комментариями, и дают таким политикам как Аваков, естественно, общество будет реагировать болезненно. Не растаскивали бы интервью, не сопровождали комментариями те, кто ушел в оппозицию к Офису президента – может, и не было бы такого резонанса.
- Это ведь естественный резонанс? Или искусственный?
- Это искусственный резонанс, который проходит в рамках политической борьбы против Офиса президента и против президента как такового.
- Алексей, но в вас постоянно летят громы и молнии от ваших оппонентов. Нет ли ощущения, что вас наделили функцией громоотвода от других персон украинского политикума и глобальных проблем?
- Я вам объясню. Дело в том, что 25 лет профессионально я занимаюсь психологией. И для меня быть громоотводом – это естественное состояние. Существует так называемый стандартный фрейдистский перенос: когда человеку плохо, он идет к тому, кто ему может помочь. Но это движение иногда принимает разные формы: иногда это движение любви, иногда – ненависти, обиды, но в любом случае это проекция. Проекция вины, проекция невысказанного, или наболевшего и так далее. Мне не привыкать, я много лет уже нахожусь в положении объекта переноса.
- Уже как-то жалко вас…
- Можете не жалеть! Я все это ем на завтрак, как яйца вкрутую. Очень спокойно отношусь к подобным выпадам. На пациентов я не обижаюсь, нет такой привычки.
- То есть никогда не извинялись за свои высказывания, не брали свои слова обратно?
- Почему? Много раз извинялся за свои слова, если они действительно были резкими. В 2017 году я заявил, что проношу извинения за черную пропаганду, которой я занимался в рамках российской контрпропаганды с 2014 года.
Но когда мои слова вырваны из текста и поданы специально как элемент информационной войны против власти – извиняться, наверное, должны те, кто занимается этой войной на материале нашего общества, и кто сеет ненависть, неприятие, кто делит людей на правильных и неправильных. Вот им надо бы извиниться!
- Свежие примеры есть у вас?
- Недавно журналистка в комментариях к статье обвинила меня, мол, когда я служил в штабе бригады на Светлодарской дуге в 2018 году, то отсиживался в штабе, поэтому война для меня курорт. Я ей привел пример, когда в составе группы, вышедшей на задание в серую зону, подорвался и остался один с двумя убитыми и двумя ранеными. И имел четыре часа непростой эвакуации через минно-взрывные заграждения. Журналистка не посчитала нужным извиниться за свои обвинения, а ведь это только один эпизод из моей богатой военной карьеры, как вы понимаете. Так это журналист, а что уж говорить о простом человеке!..
Тому же Авакову можно вспомнить историю с рюкзаками, когда он зарабатывал на солдатах. О каждом из них можно что-то вспомнить. Но именно потому, что им можно кое-что вспомнить, они пытаются отвести от себя внимание и пытаются атаковать Арестовича.
- Ваши близкие и родные переживают за то, что вам достаются "шишки" от оппонентов?
- У меня все привыкшие. Родители, кстати, читают "КП в Украине" - вот они увидят это интервью и еще раз поймут значение того, что происходит. Мой отец - профессиональный военный, отвоевавший три войны. Мама – жена офицера, дочь и внучка офицера. Мы потомственные военные. Поэтому мы настолько ко всему этому привыкли, что для нас это не является ни малейшим поводом для изменения картины мира или отношения к людям, или для каких-то особенных переживаний.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
