• Главная
• Политика

Фото: Фото: РБК-Украина/Виталий Носач

Владимир Зеленский дал первое интервью после выборов. Исключение кандидат в президенты сделал для РБК-Украина, так как проиграл спор Владиславу Красинскому. Журналист выиграл у Зеленского в настольный теннис 31 марта в его штабе. "КП" в Украине" публикует главное из интервью, опубликованное за день до дебатов на "Олимпийском". В РБК отмечают, что сначала Зеленский просил текст на согласование, но журналисты переубедили его. Издание также указало, что кандидат не просил темы беседы или приблизительные вопросы.

О черном списке российских артистов

- Смотрите, их же (российских артистов. – Авт.) тоже нужно делить. Я понимаю, почему сначала запретили. Потому что была информационная война, очень сложная, однозначно. Была информационная война. И некоторые российские артисты превратились из артистов – взять того же Пореченкова и Охлобыстина – в политиков. Мало того, поехали на Донбасс, стреляли по нашим пацанам. Это катастрофа.

…Нет, она (информационная война. – Авт.) продолжается. Сейчас просто совершенно другой этап информационной войны. Я считаю, что к этому вопросу нужно подходить избирательно. Почему? Эти люди уже не артисты. Им, конечно, не должен быть разрешен въезд в Украину. Однозначно. Но если мы с вами берем Макара… Извините, что так говорю, – Макаревича, мы знакомы очень близко, и много раз встречались, и говорили про Украину. И, честно говоря, могли с ним выпить по рюмке коньяка. И каждому такому человеку, как Макаревич, стыдно за то, что делает Кремль. Понимаете? Ну как мы можем запрещать таким парням въезд? Или Лия Ахеджакова? Талантливейшая актриса. Им очень сложно.

Да, мы информационно защищаем Украину, и говорим, что Россия – агрессор. А им, таким людям как Макаревич и Ахеджакова, еще сложнее. Ведь они же там, на территории России, и они говорят: Кремль – агрессор, Россия – агрессор, как мы могли, забрали Крым, и что на Донбассе происходит, что это позор. Им тоже очень сложно. Поэтому к таким людям мы должны быть открыты. Для меня они сегодня большие украинцы, я их таковыми считаю. Поэтому – выборочно, список должен быть избирательным. Ко всему в жизни, вы же знаете, надо подходить избирательно.

О запрете российских соцсетей

- И чего мы добились? Наши начали обходить запрет. Вы это знаете прекрасно. Украинцы обходят. Я этим не пользуюсь. Честно говоря, и до этого не пользовался. Мое мнение: эта ситуация – я ее называю "парковки в Киеве". У меня когда-то забирали машину, а сейчас штрафуют. Не там припарковался, например, – оштрафовали. Ты мне дай парковки, а потом жестко меня наказывай, когда я не выполняю закон. Точно такая история и здесь. Ты дай людям платформу – вот где украинцы, где мы общаемся, где у нас одинаковое мировоззрение – и "хлопни" те.

..Вы знаете, значит чего-то недостаточно людям, раз они обходят. А если на тех же "Одноклассниках" и так далее люди занимаются политикой, занимаются какой-либо агрессией, если там есть свои боты, которые информационно влияют на украинцев, антиукраинские у них лозунги, тогда это уже, ребята, криминал, это другое дело.

В чем вообще наша история, в чем наша проблема? Мы ничего не доносим обществу. Ничего. Мы не объясняем, почему это плохо. Объясни и скажи людям: "Люди, вот вы считаете, что это должно работать после того, что там напечатано и после информационной политики, которую они введут? Это должно работать?". Все общество скажет: "Спасибо, что ты меня спросил". И мало того, что согласятся с закрытием, никто не будет находить обходные пути. Но сначала нужно в любом решении сплотить общество, объяснить why, предложить модель, а потом закрывать, только так. Но это мое личное мнение.

О декоммунизации

- В целом, я нормально отношусь к декоммунизации. Общество выбрало, и – нормально. Есть неоспоримые герои. Степан Бандера – герой для какого-то процента украинцев, и это нормально и классно. Это один из тех людей, которые защищали свободу Украины. Но я считаю, что, когда мы такое количество улиц, мостов называем одним и тем же именем – это не совсем правильно. Кстати, дело не в Степане Бандере. Я могу то же самое сказать и о Тарасе Григорьевиче Шевченко. Я очень уважаю его потрясающее творчество. Но мы же с вами должны помнить о героях сегодняшних, о героях искусства, о героях литературы, просто о героях Украины. Почему мы их именами не называем – героев, которые сегодня объединяют Украину? Такой накал в обществе, что нужно делать все возможное, чтобы объединять Украину. Как-то меня спросили, а чего именем Андрея Шевченко не назвали какую-то улицу? Для меня он герой, я правда так считаю.

О языковом законе

-  Смотрите. Во-первых, его надо глубоко изучить. Потом я хочу узнать мнение общества по поводу этого закона. …Почему референдум? Референдум – это, в принципе, твое ощущение, что ты постоянно разговариваешь с обществом. Это не значит, что для этого нужна целая процедура. Мы сейчас говорим не о глобальных стратегических вещах. Как мы, допустим, создавали программу "Слуги народа", программу нашей партии? Это тоже был референдум. Мы можем с вами назвать это другим словом – разговор с обществом. И у вас сразу целая палитра, и вы видите, как люди реагируют, из каких уголков Украины, на что они смотрят. Любой закон сегодня можно онлайн с живыми людьми проговорить. Ребята, у нас есть тут раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь моментов, таких-то и таких-то. Сказали, посмотрели.

Ребята, сегодня мы хотим этот закон, мы хотим защитить украинский язык, и это нормально, это язык этой страны, это государственный украинский язык. Кто-то, в то время, пока вы принимаете закон, какие-то кучки людей рассказывают: "Вы знаете, что там за закон? Вы знаете, что вам всем нельзя будет говорить по-русски, или по-татарски, по-польски, где-то на Закарпатье по-венгерски". Никто ничего не объясняет. Вы понимаете?

О языковых квотах на радио и ТВ

- Смотрите, я очень хорошо понимаю этот закон. Поэтому у меня есть вопросы к закону, о котором мы говорили. Квоты останутся. Вопрос, какие они должны быть? Даже не так. Там вопрос в регулировании этих квот. Если вы хорошо в этом понимаете, там есть хитрость, дополнение с этими квотами. Вообще: больший процент украинского языка, а дальше – разные языки, потому что там надо давать возможность каждому языку. Потому что у нас реально большое количество людей говорит по-русски. Нельзя у них забрать русскоязычное телевидение. У нас есть люди, которые говорят и на других языках. Понимаете, тут большой вопрос с этими квотами. Никто отменять квоты не будет, но есть регулирование…

Те люди, которые принимали этот закон, они не совсем телевизионные специалисты, мягко говоря. Я пояснял госпоже Сюмар (глава комитета парламента по свободе слова Виктория Сюмар, - Авт.), мы встречались, что это как раз тот случай с парковками. Я вам объясню, как человек, который руководит большим телевизионным бизнесом, большой налогоплательщик. Если бы вы снизили налоги для всех телевизионных крупных медиа разных компаний, которые долгие годы делали, в силу рынка и в силу отношений в СНГ, материалы на русском языке... Если бы вы пришли к ним и сказали: смотрите, ребята, вот перед вами два фильма. Фильм, который сделан украинском языке – налог 10%. Фильм, который делается на русском языке – оставляем налог какой был.

Вы считаете, что нужны были бы квоты? Я вам отвечу очень быстро. Через год я как бизнесмен и все крупные телевизионные бизнесмены без закона про квоты, без этих палок, перешли бы в основном на украинский язык и всё. Забудьте про государственные деньги. Это же просто, извините меня, это подарки. Что значит государство дает тебе деньги на кино, а ты потом государству не возвращаешь? Почему? Потому что. Это что такое, это государственные деньги, это откуда?

Поэтому, когда у тебя такой подход в целом, что мы должны поднять украинскую культуру, украинское кино, это должно быть модным, мы должны с вами его делать, давайте с вами мирно и спокойно сговоримся. Мне как телевизионщику не нужны государственные дотации, можно было мне просто снизить налог и в этом меня убедить. Я думаю, что в любом вопросе всегда есть этот момент. Говори с обществом, говори с профессионалами и принимай взвешенные решения.

О том, почему не ходит на телеканалы

- Что такое ролик со стадионом (распространенный в сети ролик, в котором Зеленский предлагает устроить дебаты на "Олимпийском". – Авт.)? Хороший, плохой, я вообще не берусь оценивать, я не занимаюсь оценочной историей. Я был уверен, что будет десять миллионов (просмотров, - Авт.). Мне сказали: "Вова, будет один". А сейчас четырнадцать. То есть, вот эта коммуникация, я считаю, что это номер один в решении любых вопросов.

О референдуме насчет вступления в НАТО

- Иногда есть какие-то решения в жизни, когда ты знаешь, что они правильные, и знаешь, что общество может отвернуться. Может отвернуться. Это серьезные решения. И тут может быть вопрос: что с этим делать? Но дай людям… Почему мы говорим про Европу, НАТО и про референдум? Когда люди будут готовы, тогда только референдум.

Вы же понимаете – мы выбрали направление в Европу, однозначно, мы хотим быть не совком, мы хотим быть европейским государством, да, да, да. НАТО – класс, безопасность, уровень армии, все понятно. Но я хочу объединить страну. Я буду каждый день записывать видео к восточным регионам Украины и говорить им: смотрите, НАТО – не зверюга, не проглотит вас. Смотрите, что это. Пусть люди думают, пусть начнут читать об этом, пусть начнут изучать.

Если вы поговорите с европейцами, не буду называть их, чтобы не бросить тень, они вступали в НАТО точно в тот момент, когда знали, что очень высокий процент, в некоторых странах восемьдесят процентов было, за НАТО. Потому что вам нужно объединять страну.

О религии

- Есть вещи, которые мы никогда не обсуждаем за столом в моей семье. Так меня учил мой отец. Я никогда их ни с кем не обсуждаю. Вопрос религии – номер один. Мы никогда не обсуждаем вещи, которые раскалывают семьи и общество. Я никогда это не делаю. Ни-ког-да. Но я верю в Бога, если про это вопрос… Я считаю, что это вообще, честно говоря, мое личное дело, мое внутреннее. Но я это транслировать на весь мир, по телевизору, честно говоря, не хотел бы. Потому что мой разговор с Богом я предпочитаю решать тет-а-тет.

О законе про импичмент

- Я не держусь за пост, я не держусь за должность. Поэтому, кстати, один из главных и первых законов, которые ждало общество 28 лет, и мне непонятно, почему его нет, во всем цивилизованном обществе есть закон про импичмент. Я сам иду навстречу. Не мне предлагают депутаты Верховной Рады или там какие-то отдельные мужи чиновничьи. Нет, я сам этого хочу. Почему? Потому что есть цивилизованный путь, как убрать человека, который, по мнению общества, стал недостаточно достоин их выбора.

О перевыборах в Верховную Раду

- Перевыборы… Смотрите, ребята. С перевыборами, вы же понимаете, что есть определенные законодательные сроки, вы прекрасно в этом ориентируетесь… Я боюсь, что я не успею (распустить Раду. – Авт.). Я ломать закон не буду, нарушать закон не буду. Если мы успеем в сроки за шесть месяцев до следующих выборов, когда мы имеем право распустить парламент… Будем думать, да. Но вы же понимаете, что нам это выгодно… Но не факт, что это выгодно для Петра Алексеевича… Ну, знаете, он сегодня самый главный лидер, и он в оппозиции к народу Украины. Вот это самое страшное, что есть.

…Управляемая Рада, неуправляемая Рада… Во-первых, она не должна быть управляемой президентом. Чего вдруг президент должен ею управлять? Это – законодательный орган. Поэтому я, имея президентскую инициативу, могу подавать свои законопроекты, законопроекты своих ребят, своей команды в Верховную раду. Я, как минимум, буду это делать. Честно говоря, я понимаю, что я могу потерять рейтинги, но ведь общество увидит, что я делаю. Все, что я смогу сделать в рамках своих полномочий, общество это увидит. Я думаю, оно должно оценить.

О Порошенко

- Я бы на его месте, – я слава богу, не на его месте – после такого феерического ответа общества по доверию к президенту, ушел бы из политики. Он человек обеспеченный, он человек богатый, он может унести с собой в памяти те заслуги, которые он сделал для Украины. Я думаю, какие-то вещи оценит, какие-то вещи общество не простит. Я поэтому сказал "я бы на его месте", со своими моральными отношениями. В положительных, порядочных, демократических странах такие люди уходят из политики, просто уходят. И это правильное решение. Я закончу мысль – он богатый человек, он может позволить себе заниматься благотворительностью, большим производством, и так далее. У него много решений в жизни может быть.

Об уголовных преследованиях в случае победы

- Если они виновны, однозначно. Есть Свинарчуки и так далее, которые грабили нашу армию, поднимали себе деньги на крови ребят. Однозначно. Я думаю, что будет большой ошибкой, если действующий президент будет мешать нам это делать. Огромной ошибкой. Я поэтому вам и сказал, что у них там связи, вы же прекрасно понимаете, разные, толстые и тонкие. Поэтому я считаю, что на его месте я бы ушел из политики.

О коалиции с Бойко, Медведчуком или Порошенко

- Нет.

Об Арсене Авакове

- Да, иногда (общаюсь. – Авт.)… Ну, честно, до последних трех-четырех недель фактически не общался. Пару раз в жизни. Тема моего очень серьезного общения связана с безопасностью. К сожалению, не только моей, но и с безопасностью моей семьи.

О парламентской республике

- Ну, мы живем в парламентско-президентской республике… Смотрите, я вообще плохо отношусь к глобальным изменениям главного закона Украины – Конституции. Я в принципе к этому плохо отношусь. Парламентская республика в нашей стране – это может быть, в принципе, та же узурпация власти. Все-таки разделение власти, мне кажется, в нашей стране дает этот баланс в обществе.

Об Игоре Коломойском

- И что, самолет прямо летал в те места проживания? (Коломойского. – Авт.)… Вот туда самолет прям летит? Вы мне скажите, когда летал? В политический период я летал? Мне кажется, я в политический период точно туда не летал. Может быть, у нас были какие-то выступления. У нас были. И для него тоже были.

Об амнистии боевиков так называемых "ДНР/ЛНР"

- Нет.

Об особом статусе Донбасса

- Я считаю, что нет. Я считаю, что это вообще наша большая история, и нам придется долго выходить из этой криминальной ситуации. Вот здесь, может быть, нам поможет именно информационная война. Я очень надеюсь информационно вернуть этих людей в состояние, что они нужны Украине также, как Украина нужна им, и что они такие же украинцы. Но нужно будет сделать очень много гуманитарных шагов. Много всего.

О легализации оружия

- Нет. Я против легализации оружия. Нельзя на него ответить коротко, объясню почему. Легализация оружия сегодня в Украине, в стране, где идет война, это неправильно, потому что мы прекрасно с вами знаем, сколько оружия…

О легализации наркотиков

- Медицинская марихуана, я считаю, что это нормально, в капельках она продается. Я, кстати, консультировался по этому поводу с Евгением Олеговичем Комаровским… За легалайз капелек – да.

О легализации проституции

…Честно говоря, парни, я думаю, что у нас есть возможность, и я сейчас отвечу на все предыдущие вопросы, сделать Лас-Вегас. Общество было бы не против, и налоги бы платили. Дать возможность какому-то городу, какой-то территории и там все это открыть… Кривой Рог – город производственников, там не все мужики поймут. Но я думаю, что в принципе нужен отдельный город, где это все можно…  Да, взять все это и перенести туда, дать там возможность. Пожалуйста, там тусите. Это же не закрытая будет территория. Можно этим самым поднять какой-то город, в который никто не приезжает и там - пожалуйста.