Убежать от войны: три истории украинцев, спасшихся в последний момент
Бросить все и уехать в неизвестность – такая судьба настигла многих украинцев. Кого-то восемь лет назад, кого-то уже в этом году. Жители разных городов рассказали «КП в Украине», почему решили покинуть место жительства и как выбирались из ставшего «горячей точкой» милого сердцу города.
Евгения Лапенко, Славянск:
«Из-под колес выскакивали камешки – и мне казалось, что начался обстрел»
- Я полюбила этот город в 2015 году, когда мы приехали сюда беженцами из Макеевки. До этого мне казалось, что это крохотный пыльный сонный городок, но почему-то Славянск был гораздо красивее, ярче и шумнее, чем столица Донбасса после захвата «дэнээровцами». Мне повезло в том плане, что я смогла купить небольшую квартиру себе и двум сыновьям. Цены на жилье здесь не кусались, а у меня был депозит в банке, и, слава богу, мне удалось его снять без проблем. Купили квартиру, дети пошли в школу, записались в кучу кружков и секций.
Одно омрачало жизнь – муж, который остался в Донецке и поддерживал «республику». Сначала мы общались по телефону, я надеялась, что он одумается и приедет, но он стал отдаляться, и говорить с ним было невозможно, я превратилась для него в «правосечку» и «бандеровку». С детьми он еще как-то поддерживал контакт, а меня вычеркнул из жизни. Я подала на развод через суд.
Все складывалось хорошо, я работала в салоне красоты, дети учились, мы ездили отдыхать на море и даже один раз за границу.
И в один миг все закончилось, когда Славянск начали обстреливать. Мы прожили беспокойный март, и тогда к нам начали приезжать в эвакуацию люди из других регионов. Я не понимала, почему так, если война от нас совсем недалеко, мы же тоже Донецкая область. Потом узнала, что едут эвакуационные поезда из Киева в Краматорск – еще больше удивилась. Появилось обманчивое спокойствие, что все будет хорошо…
Но мы же из Донецка, мы же понимали, что хорошо не будет, что идет наступление и, возможно, нас оккупируют. В общем, в конце апреля нервы не выдержали, мы погрузились в машину и выехали в сторону Днепра. Ехали за эвакуационным автобусом, чтобы не сбиться с маршрута.
Было страшно, очень страшно! Нервы были на пределе, постоянно казалось, что начался обстрел, особенно если из-под колес выскакивали камешки и стучали по кузову. В каждой тени я видела солдата, мне даже казалось, что бывший супруг вот-вот появится с оружием… В общем, состояние было далеким от нормального. Но со мной были дети, и я держалась как могла. На блокпостах проблем не было, мы дольше ждали, когда отпустят автобус, чтобы ехать за ним.
В Днепре мы ночевали в машине – настолько я устала физически и морально. Дети спали на заднем сиденье вповалку. Уже на следующий день мы занялись поисками жилья, нашли крохотную квартиру на окраине за вменяемые деньги. Пока остаемся тут, а что будет дальше - покажет время. В нашей квартире в Славянске живут друзья, и они рассказывают страшные вещи… Боюсь, что нам некуда будет возвращаться…
Лина Полякова, Харьков:
«Дом шатался от взрывной волны, а убежища у нас не было»
- Утром 24 февраля мы проснулись от фейерверков. Нам показалось, что кто-то запускает салюты и фейерверки, но кто в пять часов утра будет так делать? Тут зазвонил мобильный телефон, и мама сказала, что началась война.
Мы с мужем только переглянулись – какая война? Война далеко, к нам в Харьков еще в 2014-2015 приехало много людей, которые спасались от войны, как она тут может быть? Но тут начался страшный гул, задрожали окна, снова начало бабахать. И вдруг мы поняли, что это взрывы.
Выглянули в окно, было темно, но на улице полно народу, все бежали куда-то, машины срывались с мест и уезжали в разные стороны. Мы запаниковали, начали собирать вещи в сумки, я зачем-то начала греть воду в чайнике. Потом схватили документы и деньги и помчались к маме в другой район Харькова. Наша Салтовка уже ходила ходуном.
У мамы было не лучше, но мы смогли хотя бы перевести дух и собраться с мыслями. Через несколько дней решили, что надо уезжать, потому что эта ситуация явно не на один день. Хотели ехать в Одессу, созвонились с друзьями, но они сказали, что сами пытаются выехать из города: эвакуационные автобусы то не приходят, то возвращаются с полпути из-под обстрелов. За 500 долларов они нашли перевозчика, который согласился довезти их с детьми до молдавской границы.
Мы побыли у мамы и решили вернуться домой, но соседи сообщили, что в наш дом был прилет то ли снаряда, то ли ракеты от «Града», в доме нет отопления и электричества. Рассказали, что ночевали на лестничной площадке между этажами, дом шатался от взрывной волны, и они боялись, что он обрушится, а бомбоубежища у нас не было. Может, где-то и было, но никто о нем не знал.
В марте к нам чудом прорвались родственники из Мариуполя. Они рассказали такое, что я ночами перестала нормально спать. Как они выжили – я не представляю. Как они ехали – это был кошмар, по заминированным дорогам, ночевали где-то в полях. Сказали, что Мариуполь больше похож на огромное кладбище, что там вся жизнь умерла.
Мне так не хотелось уезжать из Харькова, но жить хотелось еще больше. В итоге, мы всей компанией – мы с мужем, моя мама и родня из Мариуполя - поехали в область и в одном селе нам удалось снять дом за небольшие деньги. В тесноте, да не в обиде, как говорится. Иногда муж мотается на нашу квартиру в город, чтобы забрать какие-то вещи. Пока все живем на гуманитарной помощи, потому что работу мы все потеряли, а на мамину пенсию нам, молодым и здоровым, рассчитывать стыдно.
Владислав Черненко (имя изменено), Донецк:
«Ребята, я научился молиться – только бы не загребли!»
- Мне 46 лет, я житель Донецка. Оставался в оккупированном городе до последнего рядом с пожилыми родителями. С февраля был вынужден «уйти в подполье», поскольку «военная комендатура ДНР» начала ловить на улицах мужчин возрастом от 18 до 55 лет и отправлять их на убой. Это у них называлось мобилизацией. Я не собирался воевать ни за какие «республики», но и сидеть дома безвылазно, боясь выйти даже в магазин, стало невозможным. Поэтому встал вопрос выезда.
Вариантов сейчас не очень много: ехать в Россию, ехать в страны Балтии, а потом за границу и ехать в Украину, но через территорию той же РФ и Балтии. Ситуация осложнялась тем, что я подлежу мобилизации и не имею права выезжать куда-либо.
Но, как говорится, деньги решают все. В соцсетях, в разговорах уже звучат имена тех, кто «вывозит мужиков». То есть уехать можно – были бы деньги. Но звонить было страшно: вдруг это замануха от местного военкома? Договоримся о встрече – и меня привезут прямо на фронт… Но вроде знакомые сказали, что контакт проверенный, надежный.
«Надежный контакт» звали, допустим, Саша. Он сразу сказал, что возит людей в Польшу через Балтию за 350 евро, а я как «спецконтингент» еду за 1000 евро. Как я понял, у Саши на всех блокпостах по дороге из Донецка к границе с Россией стоят «свои» люди, которые прикроют глаза иностранной купюрой на то, что я вообще-то должен не ехать на Запад, а бежать с винтовкой Мосина в сторону Славянска. Таких блокпостов мы потом насчитали четыре.
Рано утром Саша подъехал к моему подъезду на своем легковом авто. Кроме меня, в салоне было еще двое таких же, не желающих воевать. На первом же блокпосту, где стояла военная комендатура, я, конечно, малость струсил. Я прямо чувствовал, как меня вынимают из авто, допрашивают и сразу везут на фронт. У меня десять прыжков с парашютом – я тогда так не волновался, как в тот момент! Обыскивали нас по полной программе, чуть ли не до нижнего белья, но упорно делали вид, что не замечают мой возраст. На трех других блокпостах было примерно то же самое – проверяли тщательно все что угодно, смотрели паспорта, но ничего не сказали по поводу мобилизации. Перевозчик потом сказал, что каждый пост взял с него по 100 евро, не считая мелких подарков типа сигарет.
Ребята, на каждом посту мы чуть ли не отдавали богу душу! Я научился молиться, только чтобы не загребли. Родители уже были в Польше и боялись не меньше моего.
На последний, четвертый блокпост «ДНР» мы заехали не сразу, а ждали почти 10 часов – почему-то была не «наша» смена. Мы ждали, когда заступит человек, обещавший нашему перевозчику свободный проезд. Десятичасовое стояние на обочине поля за селом с полным непониманием, как оно все будет дальше, - это просто адовы муки. А вдруг не получится, вдруг развернут и всучат повестку? Я был готов ломиться через границу пешком, пусть стреляют.
Но бог, видимо, любит таких дурных, как я. Нужный человек отзвонился, мы проехали – и вот уже граница с РФ. Там нас особо не проверяли – если прошли блокпосты, значит, мы «чистенькие». Потом долго ехали по российской территории, потом Балтия – все это прошло как будто за одно мгновение, и вот я в Кракове, обнимаю маму.
На следующий день зашел в костел и честно помолился, как мог, за родителей и за перевозчика. Если честно, все это было просто похоже на чудо. И пока не освободят Донецк, возвращаться мы не собираемся.
