Вадим МУЛЕРМАН: «После концерта на Муслиме порвали рубашку, а мне оторвали рукав пиджака»
В среду исполнилось 40 дней со дня смерти Муслима Магомаева. Популярный в советские годы певец Вадим Мулерман вспоминает о человеке, которого хорошо знал (хоть и не настолько, чтобы называть другом)
«Я с детства завидовал ему белой завистью»
- Вадим Иосифович, когда и как вы познакомились с Магомаевым?
- Мы первый раз увиделись… Даже нет, первый раз я его услышал, когда заканчивал службу в армии. Ему было тогда около 19 лет. Я совершенно обалдел, потому что очень люблю красивые голоса. Он пел «Бухенвальдский набат», тогда бомбовую вещь…
А познакомились в Москве. У Высоцкого был двоюродный брат, крупный администратор, мой друг Паша Леонидов. Он первым начал организовывать концерты во Дворце спорта, на стадионах. И как-то он пригласил к себе домой всех ведущих исполнителей, в том числе Высоцкого, Магомаева, меня. Пожали друг другу руку и все.
- Каким он был другом? Преданным? Открытым?
- Мы не были друзьями. Сейчас, после его смерти, очень много людей хотят записаться к нему в друзья, но это чепуха полная… Отношения у нас были классные, очень уважительные. Магомаев был выдающимся певцом. Когда мне задавали провокационный вопрос, кто вам нравится из вашего поколения, я всегда говорил: «Мусик» - мы его так ласково называли. У него был красивый голос, мало того, он был просто пропитан музыкой. Муслим из музыкальной семьи, и из-за этого я завидовал ему белой завистью (сам-то я родился в бедной семье, у меня не было возможности заниматься музыкой). А у него другая ситуация – он «родился» в музыке, дед знаменитый, и так далее, и так далее. Я всегда завидовал, когда он садился и сам себе аккомпанировал. Мне не довелось этому научиться.
Когда ведущий сказал, что Муслима не будет, все хотели уйти
- У вас были конфликты на творческой почве?
- Нет, у каждого был свой репертуар, и мы не перепевали песни друг друга. Хотя иногда композиторы сталкивали исполнителей лбами.
Только однажды я спел его песню, но тогда мне пришлось это сделать, чтобы не сорвался концерт. Случай такой. После успешных сольных гастролей мы отдыхали в Сочи в гостинице «Приморская», прямо на берегу моря. За игрой в преферанс нас застал директор филармонии и предложил организовать концерт в Зимнем театре им. Фрунзе. Мы подумали и решили спеть по три-четыре песни. Все билеты сразу после объявления о концерте раскупили. Но в вечер выступления директор Магомаева позвонил и сказал: «Муслим заболел». На концерте его ждали до последней минуты. Так и не дождавшись, конферансье объявил, что Муслима не будет - все зрители встали и пошли к выходу. Тогда я не выдержал и выскочил на сцену. «Одну секундочку, присядьте. Знаете, это не сольный концерт Магомаева, есть еще другие артисты. Мы все иногда болеем, он себя плохо чувствует. Но я вам обещаю, что когда спою все свои песни, то исполню песню Магомаева, и, может, при мысли о нем у вас станет приятно на душе».
Как ни крути, но он всегда был номером первым среди нас.
- Какие воспоминания остались у вас о нем как о человеке?
- Прекрасный парень. В нем часто бывало много детского. Он вдруг мог как ребенок себя повести: и обидеться, и рассмеяться, и пошутить. Все о нем, как о человеке, отзывались очень хорошо.
Любил он только Тамару
- Известно, что особенно Магомаева любили женщины…
- В связи с этим могу рассказать один показательный случай. Мы выступали на одном стадионе, где-то далеко, может, в Красноярске… Раньше же не было такого, чтобы ходили с охраной, да и зарабатывали копейки – 47,50 за концерт на стадионе. Закончился концерт, и публика с трибун рванула к нам. А мы шли гуськом, как футболисты уходят с поля. И вот женщины догнали нас и начали рвать на Муслиме белую рубашку. А я шел сзади в костюме и в суматохе мне оторвали рукав пиджака. «Девушка, это не магомаевский рукав, это мулермановский! «Ну хорошо, - закричала она, - пусть будет мулермановский…» Да, я был ниже ростом, обаятельный, но красавцем был он.
Очень хорошо Магомаев был знаком с Милой Кареевой – музыкальным редактором на радио. Был у них роман или не было – я не знаю, не хочу распускать сплетни. Знаю только, что она для него очень многое сделала - весь эфир заполняла им. Но любил он, конечно, только одну Тамару Синявскую, и она его обожала. Это была шикарная пара.
|
