• Главная
• Харьков

На этой неделе в нашей стране отмечали День грамотности. К празднику «Комсомолка» разузнала, какую лепту внесли наши земляки в «великий и могучий».

 Босяков и воров 200 лет величают «раклами»

 По одной из версий, колоритное словечко появилось благодаря учащимся коллегиума, которые после занятий бежали по Бурсацкому спуску и сметали с прилавков торговок колбасы, пирожки и прочую снедь.

- У бурсаков, которые совершали набеги на рынок, вероятно, был предводитель по имени Ираклий. Очевидно, торговки его узнавали и, пряча товар, выкрикивали: «Ираклий идет!» Имя Ираклий со временем трансформировалось в «ракло», тем более что суффикс у слова был пренебрежительный, как, например, у «быдло», - рассказал «Комсомолке» доцент кафедры зарубежной литературы и классической филологии ХНУ им. Каразина Андрей Краснящих.

Впервые слово «ракло» появилось в книге Александра Куприна «Киевские типы» в рассказе «Босяки» в 1896 году.

- «В Петербурге его называют «вяземским кадетом», в Москве - золоторотцем, в Одессе - шарлатаном, в Харькове - раклом...» - цитирует Куприна Краснящих.

Вспоминает «раклов» в своих поэмах футурист Велимир Хлебников, живший в Харькове в 20-е годы прошлого века. А Сергею Есенину и вовсе довелось лично повстречаться с харьковскими босяками. Местные воры украли у известного поэта поздно вечером на улице часы. А наутро трофей подбросили Есенину на порог дома, где тот остановился. А с ним - записку: «Серега, извини. Сперты ошибочно».

 Плойкой у нас волосы не завивают

 Харьковским считают слово «тремпель»: в конце XIX века немецкий промышленник с ныне нарицательной фамилией Тремпель наладил в столице Слобожанщины выпуск плечиков. И на каждом изделии стояло клеймо «Фабрика Тремпеля». С тех пор харьковчане именуют вешалку для одежды только так.

А электрощипцы для завивки волос у нас называют - только «локоном», хотя в остальных областях Украины это нехитрое приспособление знают не иначе, как плойку. Дело в том, что электробигуди переняли название торговой марки - на коробочке изобразили кокетливо завитую прядь, а ниже размашисто подписали:  «Локон».

Есть у Харькова и свой кондитерский символ, который везут в подарок так же, как «Киевский» торт - это «Делис». Название шоколадно-вафельного торта, как рассказывают краеведы, появилось благодаря ошибке - неверно написали слово «деликатес».

 150 лет ездят на «ваньке»

 Нигде, кроме нашего города (а сегодня и вовсе только от старожилов), не услышишь на трамвайной остановке: «О, наша марка идет!». «Маркой» коренные харьковчане именуют маршрут или номер городского транспорта. Так же, как «ваньками» сегодня - водителей такси. В дореволюционном Харькове на окрик «Ванько!» подъезжала карета - так подзывали извозчика. Нобелевский лауреат Иван Бунин, который в Харькове на улице Воробьева прожил полгода, был очарован слобожанскими кучерами и  даже описал их в романе «Жизнь Арсеньева» (1933): «Я вышел из вокзала, сел в извозчичьи сани, извозчики, оказалось, ездили тут парой, с глухарями-бубенчиками, и разговаривали друг с другом на «вы»... Великий писатель нашим извозчикам польстил: историкам известен случай, как «ванько» отшмагал кнутом капризную пассажирку, надумавшую качать права. И хотя коляски, запряженные лошадями, с харьковских улиц давно исчезли, горожане, вызывая такси, по-прежнему говорят: «Поеду на «ваньке».

 Встречаются у «Струи» и лечатся на Сабуровой даче

 Словами «Градусник» или «Стекляшка» никого не удивишь, но только в Харькове они означают место в центре города, где вам могут назначить встречу. Часто романтические свидания начинаются у «Троих из ломбарда, которые тащат холодильник» на площади Конституции. На самом деле революционеров в групповой композиции пятеро, но с какого угла ни глянь - видишь только троих. Скульптуры тесно прижались спинами к какому-то огромному предмету - его-то жители нашего города и окрестили «Холодильником». А по соседству с памятником - самое старое в Харькове здание ломбарда. Памятник влюбленным на станции «Архитектора Бекетова» иронично называют «чернобыльцами» или «не добежавшими к «Макдональдсу».

Любимое место молодоженов - «Струя» или фонтан «Зеркальная струя». Его в 50-е годы прошлого века влиятельный обкомовский чиновник устроил в честь любимой женщины, скопировав с фонтана в Кисловодске. «Сквозняком», или «Трубой», старожилы называют место, где теперь ресторан «Метрополь», а еще 15 лет назад был сквозной проход с улицы Сумской на Мироносицкую. В «Пулемете» (угол Совнаркомовской и Сумской) и «Булке» (угол Скрыпника и Сумской) в конце 80-х - начале 90-х собиралась творческая интеллигенция.

Литераторы Велимир Хлебников, Всеволод Гаршин, Владимир Сосюра, Михаил Булгаков прославили Сабурову дачу - известную лечебницу для душевнобольных, которая с 1820 года расположилась в бывшем загородном имении генерала Сабурова - наместника Екатерины II на Слободской Украине. Ее же в народе именуют «пятнашкой» - 15-й больницей, хоть номер давным-давно поменялся.

 В тему

 «Сковородка», «хаевня» и «хирятня»

 Есть Харькове и свой «Мавзолей», но, к счастью, без мумии Ленина: так на Салтовке называют обветшалое здание непонятной архитектуры, где 15 лет назад был Дом быта. Германским именем Гертруда жители все той же Салтовки окрестили станцию метро «Героев Труда», Жуками - поселок Жуковского, а Тракторами - жилой микрорайон возле метро ХТЗ.

За продуктами харьковчане традиционно ездят на Благбаз - базар у Благовещенского собора, за книжками - на Балку (рынок «Райский уголок»), а вот одежду и обувь подешевле ищут на «Барабашке» или «Барабане» - так местные называют самый большой в Восточной Европе вещевой рынок.

«Юркой» харьковские студенты кличут юридическую академию, «Булочкой» - в прошлом техникум, а сегодня колледж технологии питания, «Сковородкой» ласково прозвали педагогический университет. «Хаевня» - это аэрокосмический университет, который раньше назывался ХАИ, с его общежитиями, а «хирятня» - университет радиоэлектроники.