Юрист и правозащитник Владимир ЗАИЧЕНКО: «Когда нельзя изменить несовершенство системы, надо ее хоть высмеять»
Так вы суд или не суд?!
После публикации интервью с Владимиром Заиченко о днепропетровском правосудии (см. «КП» от 10 июня) произошел ряд событий, которые побудили редакцию вновь обратиться к Владимиру Георгиевичу с новыми вопросами. Напомним, что в первой публикации рассказывалось о судье палаты по гражданским делам Апелляционного суда Днепропетровской области, который отказался от своих обязанностей по гражданскому договору. Суть того договора была такова: «Заиченко В.Г., с одной стороны, способствует освобождению судей этой палаты от тирании тогдашней председателя палаты, а те, с другой стороны, принимают в гражданских делах с участием Заиченко В.Г. хотя бы одно законное решение». Рассматривали мы и иск, поданный по этому поводу. Там же «КП» опубликовала копию судебного документа с формулировкой «суддівський народ палати у цивільних справах звільнений від тиранії голови».
- Вначале - о вашем споре с «судейским народом», вызвавшем в среде юристов целую дискуссию. Чем закончилось это дело? Было ли судебное заседание, про назначение которого мы писали?
- Дело не только не закончилось, оно еще не началось, хотя само судебное заседание прошло, и было оно, на мой взгляд, прекрасным. Комичность ситуации заключалась в том, что судья районного суда определил - нет такого народа, а я это оспаривал - мол, как же нет, когда есть?! В апелляции так и было написано: «Есть тут кто-нибудь?» И на заседание пришла коллегия из трех представителей этого «народа». Кстати, им самим было интересно - дело-то необычное: «Мы есть или нас нет?» А решение постановили, конечно, об отклонении апелляции, что в переводе на обычный язык следует читать: «Есть-то мы есть, но для вас нас нет». Однако самое потешное даже не это. Смешнее всего, что дело этому суду неподсудно по очень давнему принципу: «никто не может быть судьей в своем деле», а необходимость применения указанного принципа - это очень давний наш спор.
Театр абсурда в судейских мантиях
- У вас уже были такие дела?
- Давно и много. С 2005 года приблизительно в десятке дел я раз за разом объяснял апелляционному суду - судьи этого суда не могут быть судьями в деле, где их суд - ответчик. Доходило до очень забавных диалогов: «Суд сообщает, что представитель ответчика не прибыл в судебное заседание, информирован о времени слушаний. - Но я вижу представителей ответчика в виде данной коллегии. - Нет, мы не представляем ответчика. - Хорошо, но тогда вы не суд. - Нет, мы суд. - Но тогда вы, как суд, представляете ответчика. - Нет, мы представляем суд, как суд, но не суд, как ответчика».
Такой цирк длился почти год, пока в 2006 году до одного из судей, наконец, не дошло - так мы ж ответчик и не можем рассматривать дело, в котором мы ответчик! Дело направили вышестоящему суду, и на первый раз там пошли навстречу коллегам, сменив подсудность. И все уже было почти хорошо (все такие дела направляли туда же), да вот беда: там со второго раза отлуп - и все дела назад. В результате среди прочих красот получился следующий протокол судебного заседания 17 апреля 2007 года: «Истец просит сообщить - имеется ли в деле предыдущее определение этого суда об отсутствии права этого суда рассматривать данное дело. Суд сообщает - имеется. Истец просит сообщить - отменено ли оно или имеет законную силу. Суд сообщает - данное определение имеет законную силу. Истец просит суд выполнить его определение, имеющее законную силу. Суд предлагает истцу заявить составу суда отвод. Истец заявляет составу суда отвод на основании наличия решения этого же суда об отсутствии права этого суда рассматривать данное дело. Суд удаляется в совещательную комнату, по выходу из которой оглашает определение - в удовлетворении отвода отказать».
- Но ведь это ...
- Да. Это, в лучшем случае, театр абсурда. Постоянно действующий. К спору с «судейским народом», с которого мы начали, это имеет отношение по простой причине - для надежности этот же иск был направлен в Верховный cуд Украины с просьбой определить подсудность. Что им определением от 21.11.07 было сделано - данное дело днепропетровским судам не- подсудно, а подсудно Зачепиловскому районному суду Харьковской области (см. фото). Тот пока ни мычит ни телится. Ждем-с.
Кстати, не думайте, что наши днепропетровские судьи «лучше» всех (хотя, конечно, они стараются). Но уж слишком велика конкуренция. Например, с теми же киевскими, про которых тоже можно немало «веселых» историй рассказать.
- Уж это определение Верховный суд точно должен отменить!
- Заблуждаетесь. То есть должен был бы, конечно, но извернулся и не отменил.
- Почему же об этом так, как вы, никто не говорит?
- Потому что либо не видит, либо не хочет видеть. Ну вот, как со статуей Фемиды в этом суде, с символом правосудия. Тысячи людей на это смотрят и в упор не видят, а если и видят, то не понимают - что именно. Ладно, что Фемиду посадили. В конце концов, мы - не древние греки, на Руси с идолами и не так обращались. Но посмотрите на ЭТО в профиль - сидит невесть что с завязанными глазами с чем-то эрегированным на три буквы (имеется в виду «меч»)! То ли заложник, то ли насильник, а мы все, кстати, и тот же «судейский народ», по этой символике - просто жертвы. Другое дело, что эти жертвы сами кого хочешь ухайдокают. Можете считать, что это комично, а на самом деле - ужасно: социальную жизнь общими стараниями свели к старому воровскому принципу - умри ты сегодня, а я завтра.
Изживи из себя макаку!
- Давайте чуть сменим тему. По телевизору сообщили о недавно вышедшей вашей книге «О сущем». Она как-то связана с этими историями?
- И очень. И на нескольких уровнях. На первом - несколько из случившихся юридических приключений, один из рассказов так и называется «Сказочные приключения в дремучем лесу». На втором - попытка понять: как такое получается? На третьем - гораздо более общие и серьезные вопросы. Иногда оказывается, для меня самого это каждый раз бывает открытием, что самое высокое, что есть в человеке, фантасмагорически соединяется в социуме с самым низким и подлым. И наоборот. «...Двигаясь вверх-вниз по замкнутой диалектической спирали социально-политического нужника, человеческие сообщества и отдельные люди одновременно соблазняются высшими порывами к свету, к вершинам, к вожделенному Очку - источнику содержимого своего существования - и низменной страстью, поднимаясь вверх, утопить ближнего в этом содержимом» - это, понятно, односторонне, но, согласитесь, со своей стороны предельно точно. В целом «О сущем» - не для массового читателя, чтение книги требует не очень-то любимых что населением, что «элитой» занятий - думать. Думать, чтобы хоть ненадолго отвлечься от шкурных интересов, позволить себе самоиронию и, увидев в себе «макаку», не культивировать ее, а постараться ее из себя изгнать. Как один мой товарищ вроде бы шутит - это принципиально неприемлемо. А кроме того, данная книга - естественное продолжение очень давней дискуссии, начатой еще Гераклитом, - можно ли человека, в том числе и юриста, вразумить и усовестить Словом? Или же, как утверждал тот же Гераклит по иному поводу, «им следует перевешать друг друга поголовно»? Мне представляется, что из «О сущем» следует предпочтительность комплексного решения (смеется). Но, конечно, не в виде: «Так вразумить и усовестить, чтобы...» - далее по Гераклиту.
- Как-то все это совсем безнадежно.
- Отнюдь нет. Впереди у нас еще много смешного и разного, а упомянутая «макака», хоть юридическая, хоть общечеловеческая, живуча, мерзавка (даже по себе вижу). Но не непобедима!
|
