Первым гонораром Гоголя был фунт медовых пряников
- Почему именно Гоголь? - на секунду задумался над вопросом «КП» Николай Владимирович. - Потому что он - фигура парадоксальная. Я со студенческих лет интересуюсь им, и в этой книге, можно сказать, воплотил в жизнь свою аспирантскую мечту - показать Гоголя с другой стороны. Не с лучшей или противоположной, а просто с другой. Показать людям того Гоголя, который, несмотря на то, что жил в России и больше считается российским автором, переживал за Украину и страдал без нее. Который безумно красиво говорил о ней, который мечтал работать в Киевском университете и написать фундаментальную историю Украины.
«Комсомолка» прочитала новую книгу известного политика. В ней оказалось много такого, о чем нам не рассказывали в школе и вузах.
Товарищи смеялись над его произведениями
Повесть «Братья Твердиславичи», посвященную жизни древних славян, друзья молодого Гоголя по гимназии раскритиковали настолько резко, что он ее тут же уничтожил. «Однажды, впрочем, мы поместили в «Навозе Парнасском» одно небольшое стихотворение Гоголя на тему из малороссийской жизни «как жили в старину», - вспоминает однокурсник Гоголя Любич-Романович, - но и то лишь потому, чтоб потом посмеяться и отблагодарить его за эти вирши фунтом медовых пряников, которые он любил и которые были ему преподнесены через особую депутацию в одной из аудиторий, перед классными занятиями. Но на это Гоголь страшно рассердился и швырнул подарок чуть ли не в лицо депутатам, а потом, оставив класс, почти две недели не появлялся под предлогом болезни».
«Сам не знаю, какая у меня душа - хохлацкая или русская»
Гоголь сделал одну из первых попыток в популярной форме объяснить специфику характера украинцев: «…Вот составился народ, по вере и месту жительства принадлежавший Европе, но между тем по образу жизни, обычаям, костюму совершенно азиатский народ, в котором так столкнулись две противоположные части света, две разнохарактерные стихии: европейская осторожность и азиатская беспечность, простодушие и хитрость, сильная деятельность и величайшая лень и нега, стремление к развитию и усовершенствованию - и между тем желание казаться пренебрегающими всякое совершенствование».
По поводу принадлежности себя к той или иной национальности Гоголь размышляет: «…Сам не знаю, какая у меня душа, хохлацкая или русская. Знаю только, что никак бы не дал преимущества ни малороссиянину перед русским, ни русскому перед малороссиянином. Обе природы слишком щедро одарены Богом, и, как нарочно, каждая из них порознь заключает в себе то, чего нет в другой - явный знак того, что они должны дополнять одна другую. Для этого самые истории их прошедшего быта даны им непохожие одна на другую, дабы порознь воспитались различные силы их характеров, потом, слившись воедино, составить собою нечто совершеннейшее в человечестве. На сочинениях же моих - не основывайтесь и не выводите оттуда никаких заключений о мне самом».
Уже при создании своих первых произведений Гоголь оказывал такое внимание к мельчайшим деталям описываемого им быта украинской народной культуры, которому позавидовали даже историографы. Одним из своих личных «журналистов» он просил быть собственную маму: «Вы, почтеннейшая маменька, имеете тонкий наблюдательный ум, вы много знаете обычаи и нравы малороссиян наших, и потому я знаю, вы не откажетесь сообщить мне их в нашей переписке. В следующем письме я ожидаю от вас описания полного наряда сельского дьячка, от верхнего платья до самых сапогов, с поименованием, как это все называлось у самых закоренелых, самых древних, самых наименее перемешавшихся малороссиян; равным образом названия платья, носимого нашими крестьянскими девками, до последней ленты, также нынешними замужними и мужиками».
Знакомые и друзья Гоголя определяют его еще и как знатока и любителя украинских песен. Были случаи, когда Гоголь даже надоедал друзьям своим увлечением, из-за того, что «иной куплет повторял раз тридцать сряду, в каком-то поэтическом забытьи, пока наконец надоедал самым страстным любителям малороссийских песен, и земляки останавливали его словами: «Годи, Мыколо, годи!»
Хоронить меня не спешите!
Известно, что за несколько дней до своей смерти Гоголь сжег все свои последние рукописи. В воспоминаниях современников говорится, что « ночью Николай Васильевич велел своему мальчику раскрыть печную трубу, вынул из шкапа большую кипу писанных тетрадей, положил в печь и зажег их. Мальчик заметил ему: «Зачем вы это делаете? Может, они и пригодятся еще». Гоголь его не слушал; и когда почти все сгорело, он долго еще сидел, задумавшись, потом заплакал и велел пригласить к себе графа. Когда тот вошел, он показал ему догорающие листы бумаг и с горестью сказал: «Вот что я сделал! Хотел было сжечь некоторые вещи, давно на то приготовленные, а сжег все! Как лукавый силен - вот он к чему меня подвигнул! А я было там много дельного уяснил и изложил. Это был венец моей работы; из него могли бы все понять и то, что неясно у меня было в прежних сочинениях!».
Отдельный интерес представляет собой завещание, оставленное Гоголем. В самом же его начале он подробно рассказал о том, как необходимо произвести его захоронение, потому что при жизни страдал тафефобией - страхом погребения заживо: «Завещаю тела моего не погребать до тех пор, пока не покажутся явные признаки разложения. Упоминаю об этом потому, что уже во время самой болезни находили на меня минуты жизненного онемения, сердце и пульс переставали биться… Будучи в жизни своей свидетелем многих печальных событий от нашей неразумной торопливости во всех делах, даже и в таком, как погребение, я возвещаю это здесь в самом начале моего завещания, в надежде, что, может быть, посмертный голос мой напомнит вообще об осмотрительности. Предать же тело мое земле, не разбирая места, где лежать ему, ничего не связывать с оставшимся прахом; стыдно тому, кто привлечется каким-нибудь вниманием к гниющей персти, которая уже не моя: он поклонится червям, ее грызущим; прошу лучше помолиться покрепче о душе моей, а вместо всяких погребальных почестей угостить от меня простым обедом несколько не имущих насущного хлеба».
ИЗ ЛИЧНОГО ДЕЛА
Николай Владимирович Томенко родился 11 декабря 1964 года в Черкасской области. Окончил исторический факультет Киевского госуниверситета. С 1992-го - заведующий кафедрой политических наук Института государственного управления и самоуправления при правительстве Украины. В 1994-1998 годах - заведующий кафедрой политологии Национального университета «Киево-Могилянская академия». В данное время - народный депутат Украины VI созыва, со 2 сентября 2008 года - заместитель главы Верховной Рады Украины. Автор более сотни научных статей, книг «История украинской Конституции», «Азбука украинской политики», «Теория украинской любви», соавтор учебника «Основы теории политики». Женат, супруга Валентина - историк. Есть сын.
кстати
Почему Гоголь запрещал публиковать свой портрет?
Целый абзац в завещании Гоголь выделил для объяснения причин, по которым он никому не продавал права на публикацию собственного портрета: «Я хотел, чтобы портрет мой, распродавшись во множестве экземпляров, принес значительный доход тому художнику, который должен был гравировать его. Художник этот уже несколько лет трудится в Риме над гравированием бессмертной картины Рафаэля «Преображенье господне». Он всем пожертвовал для своего труда убийственного, пожирающего годы и здоровье, и с таким совершенством исполнил свое дело, подходящее ныне к концу, с каким не исполнял еще ни один из граверов. Но по причине высокой цены и малого числа знатоков эстамп его не может разойтись в таком количестве, чтобы вознаградить его за все; мой портрет ему помог бы.
Теперь план мой разрушен: неосмотрительным образом похищено у меня право собственности и без моей воли и позволения опубликован мой портрет. Но если бы случилось так, что после моей смерти письма, после меня изданные, доставили бы какую-нибудь общественную пользу и пожелали бы мои соотечественники увидать и портрет мой, то я прошу всех таковых издателей благородно отказаться от своего права; тех же моих читателей, которые завели у себя какой-нибудь портрет мой, прошу уничтожить его тут же, по прочтенье сих строк, тем более что сделан он дурно и без сходства, и покупать только тот, на котором будет выставлено: «Гравировал Иорданов».
