• Главная
• Шоу-биз

Фото: «Квартал 95»

Новогодний номер «Вечернего Квартала» под названием «Дівчина, яка все життя розмовляла росіянською мовою, переїхала на Закарпаття», уже пересказывать не надо.

«Квартал 95», как и лично актеры Юрий Великий и Ирина Гатун, изинились перед зрителями, кого мог оскорбить номер о девушке из Скадовска. Но волну хейта в соцсетях это не остановило.

Об этом периоде жизни, хейте, людях, которые были рядом, поддержке, личном - в интервью Коротко про с актрисой «Вечернего Квартала» Ириной Гатун.

Мы точно никого не хотели оскорбить

- Ира, когда вы репетировали сценку о девушке из Скадовска, которая не очень правильно говорит на украинском, ни у кого не было замечаний, что эти шутки могут оскорбить людей? Потому что авторы авторами, они варятся в собственном соку, а со стороны бывает другой взгляд.

– Мы точно не хотели своим номером никого оскорбить. Этот номер для тех людей, которые не переходят на украинский, потому что боятся разговаривать с ошибками. Главный посыл в нем – что не надо стесняться переходить на украинский. И что гораздо хуже во время войны – продолжать в Украине общаться на языке врага. Я понимаю этот посыл. Смогли ли мы донести его зрителям – это пусть зрители скажут. Но мне многие писали, что в этом номере узнали себя – потому что они стараются говорить на украинском и так же иногда смешно коверкают слова. Конечно, восприятие юмора у разных людей – разное. И претензии морального характера могут быть разными. Мы понимаем это. Но мы точно не хотели никого обидеть.

– Есть ли в «Квартале» какая-то, условно говоря, фокус-группа, на которой вы тестируете шутки?

– Конечно, у нас люди придумывают шутки, обсуждают их, редактируют. Это длительный процесс. И хочу отметить, что не только через нас прошел этот номер до того, как он вышел в эфир.

Во-первых, съемки новогоднего концерта были в середине декабря, проходили при полном зале, где сидели 1500 человек. Среди зрителей были разные люди – и военные, и представители телеканала, и я думаю, что были люди из разных регионов Украины.

Потом мы с «Вечерним Кварталом» поехали в благотворительный тур по городам Украины, где дали еще 7 концертов – были в Кривом Роге, Днепре, Полтаве, Кропивницком, Умани, Виннице, Хмельницком – и всюду показывали этот номер. Это еще до Нового года было. 31 декабря концерт вышел в эфир. Насколько я знаю, это была самая рейтинговая программа в новогоднюю ночь. Еще миллионы человек увидели концерт с этим номером в эфире.

Но почему-то скандал вокруг номера поднялся только 2 или 3 января. То есть миллионы людей его посмотрели – и не было никаких нареканий. Люди не обращали особого внимания на этот номер и не воспринимали его как обиду. А потом понеслось… Но опять же, у всех восприятие юмора разное. И мы понимаем, что чьи-то чувства действительно могли задеть этой темой.

– Вы сама, проанализировав все, как считаете, вы обидели украинцев?

– Мы точно этим номером не хотели никого обидеть, особенно тех украинцев, которые находятся в оккупированных городах. Еще раз озвучу посыл авторов, что смысл номера в том, чтобы люди не боялись говорить на украинском языке даже с ошибками. По сути это номер о многих из нас. О каждом, кто делает ошибки в произношении, но все равно не сдается, продолжает говорить и учиться на своих ошибках. Мне кажется, что в этом есть сила украинцев – что мы можем посмеяться над собой.

Очень многие люди мне в личные писали, что они не понимают, в чем проблема, что они сами так говорят и тоже смеются над своими ошибками. Причем писали из разных городов. Писали, что говорят на суржике.

Пожалуйста – можете разговаривать на суржике, не надо бояться. Это тоже часть нашего языка. И я себе позволяю говорить на суржике. Но все украинцы должны знать украинский и не должны бояться переходить на украинский, если даже раньше на нем не разговаривали. Напротив, люди, которые стараются говорить, пусть и с ошибками, но все же стараются, вызывают уважение.

– А что, по вашему мнению, возмутило людей? Если говорить о тех, кого это действительно обидело и задело, а не тех, кто пришел просто пнуть ногой.

– Что могло обидеть людей? Скажу то, что люди мне лично писали. Людей задело именно упоминание о Скадовске. Но Скадовск был упомянут в номере только из-за игры слов, которая выходит при произношении фразы «зі Скадовська». Это был каламбур. Никто не хотел никого обидеть. Мы также могли в номере вспомнить Кривой Рог, Одессу или любой другой город. Мы не хотели обидеть людей.

Ирина Гатун перешла из «Женского Квартала» в «Вечерний Квартал» в декабре прошлого года. Фото: «Квартал 95»

Мама видела, что писали в соцсетях, и через себя это пропускала

– В своем извинении вы одновременно и извинились, и обозвали людей. Вы действительно считаете, что все, кто писал возмутительные комментарии, это «проплаченные твари»? Я сейчас говорю именно об возмутительных комментариях, а не о жестоком хейте. Ведь одно дело, когда говорят, что так нельзя, вы обидели, вы перешли границы, причинили боль и так далее, другое – когда тебя проклинают, желают смерти, вносят в базу «Миротворец», когда зрителей «Квартала» называют «тупыми, недалекими...» и вообще такими словами, что язык не поворачивается их повторять.

– В своем видео я действительно искренне принесла извинения тем, кого это действительно обидело и задело. Да, возможно в этом видео я была слишком эмоциональна.

А что касается моего обращения к «проплаченным тварям». Я не имела в виду всех людей, которые пишут возмутительные комментарии. Мы же все понимаем, кто больше всего заинтересован в том, чтобы поссорить всех украинцев между собой, – это наши враги. Они разгоняют свое ИПСО и стараются раздуть любые наши конфликты. Если вы вспомните, то в тот момент, когда новостью №1 стал скандал вокруг нашего номера, произошло одно очень важное событие – произошел, кажется, самый большой обмен пленными за все время полномасштабной войны. Более 200 наших людей вернулись домой! Но вместо того, чтобы порадоваться за наших военных и гражданских, которых освободили, у нас в соцсетях и в СМИ разгоняли тему со скандалом. И вот теперь подумайте, кому это было выгодно? Точно не украинцам. Тем более, для русни «Квартал» сейчас – как красная тряпка для быка.

– Наверное, родители за вас очень переживали?

– Родители очень переживали. Особенно папа. У моего отца обычный кнопочный телефон, где нет интернета, никаких соцсетей и мессенджеров. И он об этой истории узнал из сюжета на «5 канале». Он не смотрит этот канал, просто переключал каналы и как раз попал. И потом к нему на рынке начали подходить люди и говорить, что мы переживаем за вашу Ирочку. Его это задело. Точно в 73 года ему не нужно таких волнений. А все адекватные люди все понимают.

И мама переживала, потому что она еще и читала все грубые слова, которые писали в соцсетях. И о родителях писали под моим постом с ними. Мама все это видела и через себя это пропускала.

– Если отмотать время назад, вы бы сделали что-нибудь по-другому?

– Не упоминали бы в номере именно о Скадовске. Потому что это задело людей. Но если говорить о хейте, то, мне кажется, даже если бы не было номера с упоминанием Скадовска, все равно хейтеры нашли бы к чему придраться… Если перед людьми стояло именно такое задание.

С мамой, которой тоже пришлось пережить немало. Фото: Instagram.com/irina_gatun/

Ездила в Крым поддержать близкую подругу

– А как насчет фотографий из Крыма, которые вы публиковали в соцсетях в 2015, 2018 и 2019 годах. Что вам там было делать?

– Я ездила туда, чтобы поддержать близкую подругу, которая поддерживает Украину, но в силу определенных обстоятельств вынуждена жить на временно оккупированной россией территории.

Подруга тогда только родила ребенка, к тому же очень болезненно восприняла ситуацию с аннексией. И из-за этого у нее ухудшилось здоровье. У подруги сейчас уже двое детей и она не может уехать с ними, она постоянно говорит, что ей там тошно, поэтому просила приехать и помочь.

И я периодически ездила к ней, чтобы утешить и поддержать в трудный период. Имя подруги называть я не буду, потому что у нее и так там очень много проблем. Даже просто потому, что она со мной общалась в мессенджере после 24 февраля 2022 года, у нее возникли серьезные проблемы. В Крыму же нет никакой свободы слова. И когда там находится близкий человек и ему там даже поговорить не с кем – это очень тяжело.

В Крыму до сих пор находятся украинские люди, которые за Украину, которые любят Украину, но по некоторым причинам не могут уехать оттуда. Мы ведь не можем бросить наших людей.

Но когда я ездила в Крым, я не нарушала закон. Въезд и выезд на территорию временно оккупированного полуострова я осуществляла с украинским паспортом через территорию Украины через официальный контрольный пункт въезда-выезда «Каланчак». Выходит, что сейчас люди гнобят меня, украинку, за то, что я поехала с украинской стороны с украинским внутренним паспортом в наш украинский Крым.

– Когда культурный кластер «Краков» сразу же отменил ваш моноспектакль «Гатун... про себе... про вас... і про час!» «из-за моральных аспектов» – это для вас был нож в спину?

– Тогда это был нож в спину, но сейчас могу их поблагодарить, потому что из-за отмены у меня тогда появилось 2-3 выходных дня. Насколько я знаю, что у самого «Кракова» ко мне не было претензий, мой концерт их попросили отменить владельцы. А этот «Краков» принадлежит городу, то есть им позвонили из мэрии. Попросили это отменить. Но на других площадках я работала, как раньше, всюду билеты были проданы, и никаких вопросов у зрителей ко мне не возникало.

Больше всего мне нравится, что после этого пошли новости в СМИ, что отменили спектакль Гатун… в Польше. То есть люди не хотят разбираться по сути, прочитали название, что «Краков» отменил спектакль, даже не посмотрели саму новость, что это заведение в Киеве, а не в Польше, и все – разнесли ложную информацию.

– Как вы вообще пережили все эти дни, хейт, оскорбления?

– Как я это пережила? Первые два дня – очень тяжело. Давление поднялось. Но напилась таблеток, мятного чая и пошла дальше… Я свое состояние в первые дни могу сравнить с тем, которое было в начале полномасштабной войны. Когда все началось и над тобой летят ракеты, а ты не понимаешь, что вообще делать, куда бежать, и бегаешь в панике, падая с ног. Но такие ситуации делают нас сильнее.

Мне много писали люди в личных сообщениях. Я старалась ответить на все сообщения. Если люди писали, что их это задело, то я и перед ними лично могла извиниться. Сначала было ощущение, что все вокруг как-то не так смотрят. Но поддержка зрителей, друзей, коллег, актеров «Черного Квадрата», людей, которые знают меня лично, и даже незнакомых людей, дала мне возможность поднять голову.

- Были еще люди, которые, что называется, воткнули нож в спину?

– Не хочу говорить о таких. Я больше обращаю внимание не на плохое, а на добро, которое мне делают. Я очень благодарна тем, кто поддержал. Например, когда с разных площадок, где были запланированы мои спектакли, начали звонить в театр «Черный Квадрат» и просили прокомментировать ситуацию. То художественный руководитель театра говорил всем до единого, что за Гатун нет никакой вины, и если вы отмените с ней спектакль, то мы расторгаем с вами все договора. И все площадки сказали: нет, все нормально, мы ничего не отменяем, мы просто хотели услышать ваше мнение. И я очень благодарна, что меня не бросили и не предали в тот момент. Более того, я всех увидела, всех услышала, кто поддержал, кто нет. Но я больше за добро, и больше увидела добра, что мне сделали.

С коллегами-актерами театра «Черный Квадрат». Фото: Instagram.com/teatr_artkvadrat/

Я каждый звонок, каждое сообщение помню

– Вы не пожалели за это время, что перешли в «Вечерний квартал»?

– Нет, я не пожалела о переходе в «Вечерний Квартал». Я понимала, куда иду. Во-первых, я и представить себе не могла, что когда-нибудь стану участницей этого легендарного проекта. Это честь для меня. Напротив, горжусь, что сейчас выступаю вместе с этими ребятами на одной сцене. Ведь они не только талантливые актеры, но и люди с большой буквы.

Да, я понимаю, что хейта к ним больше. И не только потому, что они занимаются политической сатирой и поднимают в номерах острые темы. Они вообще под лупой у хейтеров, что бы ни делали. Даже если они что-то хорошее делают, хейтеры всегда найдут, к чему придраться.

К примеру, ребята с 2014 года ездят с выступлениями к военным. Только за время полномасштабной войны дали более 400 таких концертов. Кроме того, помогают военным: покупают и передают автомобили, дроны и другие необходимые нашим защитникам вещи. Саша Пикалов организовывает отдых и разные мероприятия для детей военных и деток-переселенцев, а Степа Казанин помогает эвакуировать детей из опасных регионов Херсонщины. Но когда об этой деятельности рассказывают публично, сразу налетают хейтеры: «смотрите, пиарятся на войне». Бывают даже такие абсурдные обвинения.

Или когда Женя Кошевой и Саша Пикалов доставили помощь для ГУР и при передаче этих средств, которые были нужны нашим разведчикам, сфотографировались с Будановым, некоторые люди начали писать – «о, прифотошопили Буданова». И смех, и грех, как говорится. А когда не рассказывают о том, что делают, им тоже прилетает – «ничего не делаете, не помогаете». Поэтому хейтеры всегда найдут, что критиковать.

- Кстати, я не видела, чтобы вас публично поддержали коллеги из «Вечернего Квартала», «Женского Квартала», ваша подруга Леся Никитюк, которая часто писала, какая вы крутая, с которой вы делали «Барби», «Роксолесю». Не было больно? За вас вступились простые люди, был даже флешмоб «Я поддерживаю Ирину Гатун», а коллеги как-то стали в стороне. Зато заметила, как активно вас защищал актер Михаил Жонин.

– Я также заметила, как сильно защищал меня Михаил Жонин. Он был одним из первых. Спасибо его. Почти все из «Женского Квартала», «Вечернего Квартала» звонили мне, писали, поддерживали. Леся Никитюк тоже звонила, поддерживала. Она сама не раз попадала под хейт и разные напасти, поэтому даже рекомендовала мне, как себя вести. А то, что кто-то публично не выставил пост «Я поддерживаю Гатун», в этом ничего такого нет. Думаю, наоборот, если бы они выставили такие посты, это еще больше дало бы людям причин для хейта – «ну, понятно, свои за свою заступаются». Я каждый звонок, каждое сообщение помню и очень благодарна за поддержку.

– Отец Кузьмы Скрябина, Виктор Кузьмич, специально вас пригласил в гости, чтобы поддержать? Или это была давно запланированная встреча?

– Виктор Кузьмич пригласил меня к себе в гости еще задолго до выхода этого номера. Соломия, с которой они открыли сбор «Дроны от Кузьмы», – моя подруга, которая также дружит и сотрудничает с Виктором Кузьмичем. И когда я увидела, что они собирают на дрон, просто поддержала их сбор оглаской. И нам удалось собрать необходимую сумму за три недели. 19 января Виктор Кузьмич с Соломией приехали ко мне на спектакль во Львове. Также приехали военные, которым мы передали этот «мавик» и несколько комплектов защитной формы.

А что касается визита к папе Кузьмы… Я к нему ездила 2 января. Напоминаю, несмотря на то, что концерт вышел 31 декабря, до 3 января никакой огласки еще не было. Заинтересованные в этом люди еще, наверное, праздновали. Поэтому у Виктора Кузьмича я была еще до скандала. Встреча была очень теплой. Он меня водил по дому, надарил много подарков и сувениров, которые Ольга Михайловна, мама Кузьмы, делала своими руками. И только на второй день, когда я уехала от него, начался этот скандал. Виктор Кузьмич перезвонил мне на второй день и, еще не зная об этом, сказал, что очень рад нашей встречей, что он чувствует людей так же, как чувствовал людей его сын. Мы поговорили, и только через час ему рассказали о том, что со мной случилось.

После этого Виктор Кузьмич еще раз перезвонил мне и сказал: «Ира, если нужно что-то записать, какое-нибудь видео в поддержку, я все запишу. Люди не имеют права ничего говорить о тебе плохого, потому что они не знают, какой ты действительно хороший человек». Я сказала, что ничего не нужно записывать, это все проходящее.

Потом мы с удовольствием снова встретились во Львове. Он очень хороший человек. У него такое же доброе сердце, как и у Андрея. Я поняла, в кого такой сын пошел. Ведь в своем возрасте после того, как похоронил жену, которую он безгранично любил, он еще находит силы организовывать эти сборы и во имя сына помогать нашим военным.

– Видела в соцсетях, что Виктор Кузьмич и Соломия очень благодарили вас за поддержку и писали, что именно благодаря вашей поддержке удалось собрать эту сумму.

– Очень долго сбор остановился на сумме – 40 или 50 тысяч. Я подхватила сбор, разнесла всем, кому только можно было. Мои друзья и коллеги из «Квартала» поделились у себя. И мы собрали 260 тысяч. Все же популярность имеет свои плюсы – можно быстрее закрывать такие сборы.

С папой Кузьмы Скрябина Виктором Кузьмичем Кузьменко. Фото: со стороз Instagram.com/irina_gatun/

Любви меньше не стало

– Анонсируя спектакль «Щастя завжди поруч», вы сказали, что счастья много не бывает, а горя бывает. Это вы о пережитом?

– Я говорила о пережитом с 2014 года. Когда мы еще всем «Женским Кварталом» ездили на восток Украины – когда мы были в Северодонецке, Краматорске, когда еще большая часть Украины не знала этого всего, не видела войны, но уже тогда горя на востоке хватало. Ты видишь разрушенные дома, разрушенные города и села, сломанную жизнь людей...

Теперь, к сожалению, мы видим это на всей территории Украины. Поэтому горя хватает всегда. А счастье, к сожалению, – это не долгосрочная история. Но хоть маленькими частицами его нужно поднимать. Что будет, если сейчас вся Украина сядет в позу горя, не будет работать, не будет помогать, не будет ходить на концерты...

Самое главное – когда военные находятся в зале на спектакле или на концерте, а потом подходят, благодарят. Если человек приходит с «передка» и говорит «спасибо», что на два часа вы позволили немного забыть о войне, дали возможность таким способом вернуться в мирную жизнь, то это о чем-то говорит.

– Люди идут на ваши спектакли, благодарят, у вас полные залы. Чувствуете ли вы, что в реальной жизни, не фейсбучной, у вас что-то изменилось?

– Нет, любви меньше не стало. Мне кажется, наоборот – люди, которые меня знают, их этот хейт очень возмущал, они за меня заступались в комментариях. Я даже просила, что не надо этого делать, не давайте хейтерам распиляться и на вас. Мне кажется, сейчас я вижу еще большее понимание в глазах зрителей, особенно в тот момент, когда выхожу на сцену. Поэтому наоборот – сейчас еще больше чувствую поддержку.

Во время тура «Женского Квартала». 2021 год. Фото: «Квартал 95»