Александр Кобзарь – о фильме «Батько», отношениях со своим отцом, сыном и о силе любви
27 июля в прокат выходит драма «Батько», это режиссерский дебют актера Александра Кобзаря. По сюжету, главный герой Влад Артемьев почти 25 лет не общался со своим отцом. И когда Влад наконец-то приезжает в родной дом на берегу Азовского моря, то узнает о его смерти. Теперь главному герою нужно самому разбираться, почему так долго продолжалось молчание между родными людьми. Актер также стал сопродюсером фильма и сыграл главную роль.
KP.UA поговорила с Александром Кобзарем о том, почему решил снимать эту историю за свой счет, о его отношениях с отцом, детьми, работе в театре и силе любви.
Благодаря отцу я стал тем, кем есть
– Александр, обычно режиссеры снимают кино о том, что им болит. По крайней мере, это идеальный вариант, когда есть такая возможность. Что вам болит в этой истории?
- Действительно, режиссер, творец должен снимать или писать о себе, рассказывать свою историю. Поэтому в этом фильме тоже есть моя боль, мой опыт отношений с отцом. Не все ведь было в жизни так, как бы мне хотелось.
Я родился в обычной семье, мои родители никак не были связаны с искусством. И времена были сложные. Всю жизнь отец постоянно работал, ездил на заработки, чтобы заработать деньги, чтобы мы могли прожить, встать на ноги. Его постоянно не было дома – работа, работа, работа.
Мне не хватало его родительского слова, родительского совета. Мы с братом росли сами по себе, нас, так сказать, воспитывала улица. Но большая благодарность моему отцу за то, что, когда мы попадали в какие-то неприятные истории, он всегда помогал и поддерживал. Благодаря ему я стал тем, кем сейчас есть. Иначе моя дорога повернула бы в другую сторону, не знаю, где бы я сейчас был и вообще был бы ли я жив. Поэтому благодарен отцу, что имею возможность заниматься своей любимой профессией и говорить с вами об этом. И этот фильм – это большая благодарность ему.
– Не знаю, где бы я сейчас был… Что вы имеете в виду?
– Я же рос в 1990-е в небольшом городке. Занимался боксом. А таких ребят всегда вовлекали в какие-то криминальные истории. Тогда было очень модно быть каким-нибудь криминальным элементом.
Однажды меня даже посадили в камеру предварительного заключения, и мой отец смог вытащить меня из этой истории. Если бы не он, не знаю, как сложилась бы моя судьба, я бы уже пошел, как говорится, «по этапу».
– Какие у вас сейчас отношения с папой?
– Мой папа 1945 года рождения, он инвалид, у него нет одной ноги. Родители живут в селе, в 150 километрах от Киева, поэтому стараюсь как можно чаще навещать. Я с ними на связи каждый день.
Отец сейчас только и говорит уже о том, как он устал. Вспоминаю бабушку, его маму, она в таком возрасте тоже только о смерти говорила, потому что устала за всю жизнь. Он плохо себя чувствует, у него инсульты были. Но держится, стает на костыли, двигается, каждый день делает зарядку.
Каждый человек во взрослом возрасте должен посмотреть на отца без призмы мамы. Дети ведь обычно смотрят на отца через призму мамы и постоянно выбирают сторону мамы. Вдруг что – он априори плохой. И у нас складывается стереотип, что отец такой. И складывается он из-за восприятия отца мамой.
Лет в 40 я начал смотреть на отца по-другому. Как муж, как сын, без маминого взгляда на их отношения. Я думал о том, как он жил, почему страдал в какие-то моменты. И я стал его понимать. Я понял, что не все так было в их отношениях с мамой, как я считал в более юном возрасте. Я даже об этом с ним толком и не говорил.
Когда я уже пожил с этими мыслями, начал работать над фильмом, вспомнил всю свою жизнь, все свои болезненные моменты… Поэтому очень благодарен ему.
В День отца два года назад написал ему большое SMS-сообщение. Хотел не просто сказать все, что чувствую, по телефону, а чтобы у него это зафиксировалось в памяти. Поэтому с благодарностью написал ему за каждый важный момент своей жизни. Он был настолько растроган! Это мне мама уже говорила. Но у него на телефоне стоит какая-то странная настройка, что все сообщения через сутки удаляются автоматически. Когда отец заметил, что у него нет этого сообщения, очень расстроился. Позвонил, попросил продублировать. А потом мама мне рассказала, что отец переписал это SMS себе на листочек.
С отцом. Фото: Instagram.com/aleksandr_kobzar
Очень счастлив, что с сыном у нас выстраиваются мужские отношения.
– Герой вашего фильма, рыбак Григорьев, которого играет Владимир Беляев, говорит такие слова слова: «Ты сидишь и не осознаешь, что ты – это твой отец. А твой сын – это ты и твой отец. И его сын – это он, ты и твой отец». Что вы вкладываете в эту фразу? Дети ведь не всегда похожи на своих родителей. Или речь идет о корнях, кто мы и откуда?
- Да, именно о наших корнях. Но, думаю, мы все равно похожи. Если мы будем об этом думать, когда мы еще молоды, когда есть силы, у нас по-другому будет выстраиваться мировоззрение. И цели у нас будут другие. Мы все равно несем на себе отпечаток отца, деда, плохой он или хороший. Хорошим вдохновляться, плохое улучшать.
Я считаю, что очень важно понимать, кто ты и что оставишь своим детям. Потом, дай Бог, внуки будут. Мы должны помнить о родственных связях. Потому что, к сожалению, у нас очень много семей из-за каких-то проблем даже на праздник за одним столом посидеть не могут.
- Вы с сыном и дочерью как общаетесь, учитывая свой опыт?
– Это болезненный вопрос. Так сложилось в жизни, что мы живем отдельно (в 2021 году Александр и его жена, актриса Вера Кобзарь, рассказали о разводе. – Авт.). Сыну будет 14, дочери моей 16. Раньше Прохор болезненно реагировал, что я не рядом. Но он повзрослел, и теперь мы общаемся с ним на взрослые темы. Сейчас у него каникулы, и мы имеем возможность проводить больше времени вместе. Я очень счастлив, что сын уже может воспринимать меня не как ребенок, что у нас выстраиваются мужские отношения. Иногда задает сложные вопросы. Рассказываю ему о своих жизненных ошибках.
С дочерью Варварой у нас очень теплые отношения. В каких-то вопросах она со мной может быть даже более открытой, чем с мамой.
Кстати, я когда-то занимался боксом. Да и сейчас время от времени занимаюсь в спортзале. И дочь, когда ей было еще 13, приходит и говорит: «Папа, хочу заниматься боксом». Варвара даже стала чемпионом Киева по боксу. Ковид тогда помешал ей поехать на чемпионат Украины.
– Вы ее тренировали?
– У нее был тренер, но я тоже помогал, спарринговался с ней. Я все пытался сына привлечь, но он ни в какую. Думал: да что ж такое? И – дождался. Неделю назад Прохор сказал, что хочет пойти на бокс.
Не хотел играть в своем фильме главную роль
– Прохор тоже снялся в вашем фильме. Это такой символизм или хочет быть актером, как мама и папа?
- Вы ведь, наверное, знаете историю, как я попал в свой проект и сыграл главную роль?
- Читала, что в этой роли вы видели Сергея Михалка, но в то время он занимался только музыкой.
– Да. И я не хотел играть в своем фильме главную роль. Но когда вся съемочная группа почитала сценарий, все в один голос сказали: «Так это ты!». Они и уговорили меня сыграть.
А еще нам нужен был мальчик, который сыграл бы меня в детстве. Я очень не люблю, когда тянут своих в кино. К тому же, я много снимался в кино с детьми и наблюдал, как родители пихают своих детей чуть ли не в каждый проект, лишь бы они стали актерами. Мне кажется, ребенок должен быть ребенком, у него должно быть детство. Конечно, есть очень талантливые дети, которые на площадке делают невероятные вещи и получают удовольствие. Но дети устают. Поэтому не хотел, чтобы мой ребенок снимался. Но мы никак не могли найти актера, который бы нам подходил.
И я написал бывшей жене, что мне нужен мальчик такого же возраста, как Прохор, и попросил ее записать с ним пробы. Сам он никогда не говорил, что хочет сниматься, он немного застенчивый парень, закрытый. Я показал пробы своей команде, но поначалу не говорил, что это мой сын. Когда его утвердили и мы пришли с ним на площадку, тогда и признался. Я не хотел, чтобы это как-то влияло на решение.
У Прохора тогда еще были длинные волосы, и он сначала расстроился, что надо было их состричь, ведь в те времена такие прически не носили. Но потом подходит ко мне и говорит: «А сколько моя работа будет стоить?» (смеется)
Мы с ним договорились, я заплатил ему гонорар со своих денег, и он был счастлив. Мы специально придумали сцену стрижки ребенка и сделали это в кадре.
– Прохор уже как настоящий актер – и пробы с первого раза прошел, и о гонораре спросил.
– Я бы не хотел, чтобы он был актером, но это уж как он сам решит.
– Все родители-актеры так говорят. Ему понравился этот опыт?
– Понравился. Он еще не видел фильм и тоже ждет. Прохор вырос, ростом как я, и уже не похож на того мальчика, который снимался в кино.
С сыном Прохором и дочерью Варварой на премьере фильма «Батько». Фото: FILM.UA Distribution
В «Батьку» мне захотелось быть просто человеком
– Анонсируя фильм в Инстаграме вы писали: «В один момент я понял, что начал задыхаться. Те роли, которые мне предлагали, надоели, уровень большинства проектов слабый, а отражение в зеркале не молодеет. Я не хотел ждать «своей» роли до 70». Неужели за это время у вас не было «вашей» роли?
– Нет, не было. Но знаковые роли для меня были. Моя киноистория началась с сериала «Отряд», который вышел в 2008 году, это для меня знаковая роль. Потом появился «Поводырь». И последняя история, играя в которой я получил удовольствие как актер, – это сериал «Прятки». Но между этими проектами большое расстояние во времени. Снимался то я часто, но это были сериалы для женской аудитории, комедии, например, «Скажене весілля». Но это не мое, не то, к чему я иду.
Каким этот фильм станет для зрителя – это уже другое дело, но стремиться нужно к великому. Поэтому я не захотел больше ждать еще лет пять, когда кто-то напишет, предложит.
Как говорит в конце герой фильма «Пролетая над гнездом кукушки – «я хотя бы что-то попробовал». Поэтому я хотя бы что-то попробовал.
- Сейчас что скажете – дождались своей роли?
- Надеюсь, что она еще впереди. Если бы начал снимать этот фильм сейчас, я бы все равно хотел, чтобы эту роль играл другой актер. Не знаю, получилось или не получилось. Я, честно говоря, немного устал от фильма, потому что живу с ним уже три года.
Я вообще придирчив к себе, многое изменил бы. Не знаю, что скажут коллеги, критики, зрители, но я не позволил себе быть таким, каким был в других работах, я зажал себя в рамки.
У меня были разные истории, я переиграл очень много негативных героев, где было много экспрессии, много безумия. А в «Батьку» мне захотелось быть просто человеком. Мой герой – богатый человек, может многое. И я не хотел это играть. Я видел очень много богатых людей, которые не носят на себе маску, которые, как говорится, без понтов.
– То есть не хотели переигрывать?
– Да, поэтому я там очень сдержан. Может, меня эта сдержанность как раз и раздражает. Мы привыкли, что герой в истории действует. Мой же герой очень многое действует внутренне. Он – закрытый человек, поэтому кажется, будто он бездейственный. Посмотрим, как на это отреагирует зритель, будет ему скучно или нет.
– Вы сами нашли деньги на свое кино, не просили у государства. Сложно было идти по этому пути?
– Дело в том, что я не имел права подаваться на деньги Госкино. У меня нет режиссерского образования, и к тому времени я не продюсировал фильмы. А у Госкино есть такие пункты в условиях на получение гранта.
Мы с моим товарищем Симором Гласенко писали сценарий девять месяцев, и я никому об этом не рассказывал. Вложил в написание сценария свои личные деньги, которые заработал в кино. Почему-то был уверен: если начал работу, все будет, все найдется. Даже не знаю, откуда у меня эта уверенность взялась. Затем за свои деньги снял тизер, чтобы показывать людям, которые могли бы дать на него деньги. Поделился идеей со своими друзьями, она им понравилась, и они предложили помощь.
Помогали не только деньгами, а кто чем мог. Мне давали дорогие автомобили в пользование бесплатно, помогали с локациями. Это существенная поддержка. Если бы приходилось брать все в аренду, это вылилось бы в копеечку. Актеры соглашались сыграть бесплатно, когда говорил, что снимаю все своими силами. Очень многие помогали.
Ленту снимали в ныне оккупированных Бердянске и Геническе на берегу Азовского моря, а также в Запорожье, Киеве и области. Фото: FILM.UA Distribution
Крылья дает любовь
– Вы играете в театре. Театр быстрее возобновил свою работу, чем кино. Чем в эти дни стал для вас театр?
– Театр с начала войны меня спас и спасает сейчас. Не было бы у меня работы в театре, не знаю, как выжил бы. Возможно, вообще пошел бы работать не по специальности. У нас же в это сложное время в театре и перестройка произошла.
– Да, Театр им. Леси Украинки больше всего трансформировался.
– Трансформировался благодаря тому, что нет Резниковича. Он убежал, вся работа легла на плечи Кирилла Кашликова, который, как настоящий капитан, не побежал с корабля. Кирилл буквально жил в театре.
У нас был свой актерский чат, где все и обо всем могли писать. После начала полномасштабного вторжения молодежь сразу же написала, что отказывается от русского языка и не будет играть русскоязычные спектакли. Мы остались без репертуара и начали все с нуля. Но это очень важное событие для театра.
Начали переводить спектакли. Почти год я не выходил из театра, потому что мы все возрождали заново. Выпустили «Переклади» по Брайану Фрилу и «Вид з мосту» по Артуру Миллеру, где я играю.
Очень ценно осознавать, когда люди, которые давно работали в театре, теперь смотрят друг на друга другими глазами. Другой коллектив, другой руководитель, которого все любят, ценят, и который тоже любит свой коллектив. Поэтому у нас насыщенная жизнь.
– Театр стал для вас спасением в первые месяцы?
– Мне, как и всем, было очень сложно. Мы не знали, как дальше жить, что будет. Симор Гласенко вообще четыре месяца ничего не мог писать, говорил, что внутри пустота.
Я начал работать над возобновлением спектакля «Загадкове нічне вбивство собаки», мы его переводили на украинский. Когда первый раз вышли на сцену, это был апрель или май прошлого года, и зритель тебе аплодирует и благодарит – это очень трогательно, в горле просто ком стоял. В такие моменты ты понимаешь, что нужен людям, а люди – тебе. Жизнь состоит из таких моментов. И мы все боролись за эту жизнь, каждый на своем месте.
- Кроме театра, этого обмена энергией со зрителем, что вас делает счастливым?
– Когда я сказал себе, что нужно жить, это и стало моим предназначением. Я выхожу на сцену, чтобы поддержать людей, они в этом нуждаются. Я не могу сложить руки и заниматься чем-то другим. И это дает мне силы. Крылья дает любовь. Когда ты любишь, то можешь пережить все. Любовь имеет в жизни огромное значение.
– Вы говорите это как влюбленный человек.
– Я влюблен, да.
– Люди, которых вы любите, считаете своими, вас не разочаровали в это нелегкое время?
- Я счастливый человек, потому что у меня не было таких случаев. У меня очень узкий круг близких людей. Все они здесь, помогают стране.
Спектакль «Вид з мосту» по Артуру Миллеру. Фото: Instagram.com/aleksandr_kobzar_/
