Леонид Сергеевич болел давно, каждый раз подавая новые поводы для беспокойства. Однажды во время гастролей он упал в гостинице и сломал плечо. Пять лет назад на гастролях театра "Ленком" в Киеве попал в реанимацию с обширным инфарктом. В Киевском центре сердца ему сделали операцию, спасли жизнь. Там его выходили и дали запас энергии на несколько лет. Рядом находилась его жена Виктория Валентиновна. Броневой не раз с благодарностью говорил, что украинские врачи вытащили его с того света.
Потом была длительная реабилитация и лечение в кардиологическом центре в Москве. Перспектива новой операции на сердце. Начались проблемы с ногами. Ничего не поделаешь: возраст, больные сосуды. Чтобы выйти из дома зимой, ему приходилось надевать тапочки - другая обувь не подходила. Ходил с палочкой. Но каждый раз умудрялся выскочить из критической ситуации.
Когда две недели назад он попал в больницу, его коллеги и близкие надеялись, что Броневой снова сумеет договориться с высшими инстанциями. Увы, не сумел. К его болезням добавилась онкология. Леонид Сергеевич умер в субботу в 7.30 утра.
Характер у Броневого был непростой, суровый, как и его фамилия. Он мог быть милым, доброжелательным, и вдруг - словно на небо набежала туча, под руку не попадайся. Я знакома с актерами, которые боялись выходить с ним на сцену. Замечания Леонида Сергеевича могли довести до слез иную чувствительную актрису. При этом он о себе искренне говорил: "Стараюсь никого не обижать. Но и любить всех не обязан. Мне кажется, что с годами окружающим со мной стало легче просто потому, что у меня меньше сил остается на гнев и агрессию". Самокритично. Тем не менее характер не изменишь.
Но если вопрос журналиста его зацепил, то лучшего собеседника не пожелаешь. У него была феноменальная память. Стоило спросить о любой его роли, он влет цитировал текст, который выучил много десятилетий назад. С интонациями и драматическими паузами. Он помнил даже роль Ленина, которую играл больше полувека назад на сцене Воронежского театра!
- Я не считаю себя интеллектуалом, - говорил мне артист.- Актер - это кто? Клоун, шут! Главное для него - эмоции, интуиция. Что же касается интеллекта - это как деньги: либо он есть, либо его нет.
Таланта и интеллекта у Леонида Броневого было в избытке…
Курт Воннегут говорил: единственное и достаточное доказательство существования Бога - это музыка. Броневой говорил с Богом музыкой. Отсюда - та самая интонация, магия фразы, что, по сути, было самым важным в Броневом как в актере. Не случайно до конца жизни он, вообще-то не любящий припоминать обиды, не мог забыть какую-то журналистку, сказавшую еще в семидесятых кучу нелепицы и между прочим - что не было у актера музыкального образования. Именно эта фраза задела его больше всего. "Как нет?! Я учился в Киеве в музыкальной школе. На скрипке..."
Сколько всего было в его жизни. Но именно упрек в том, что музыке он чужой, задел его сильнее всего.
- Самое трудное - на сцене ничего не делать и, когда зритель от тебя устал, не мозолить глаза. Я этому научился, - признавал Леонид Сергеевич. В интервью говорил: "Я овладел искусством тихо уходить..."
Броневой уходил из жизни, как со сцены. Тихо, без ежеминутного информирования прессы о состоянии здоровья.
Отца актера звали Соломон Факторович. Фамилия Броневой сначала возникла как прозвище: его брат Абрам участвовал в революционных боях в Одессе и в сражении с юнкерами подорвал гранатой броневик, пожертвовав при этом жизнью. Потом Соломон поменял фамилию официально.
В юности он служил в ЧК, потом работал в ОГПУ - изымал золото и валюту у богачей. В партию вступил в 1925 году, вскоре был исключен по обвинению в троцкизме. Еще через несколько лет вступил в ВКП(б) повторно, но троцкистского прошлого ему не забыли, и в 1936-м он был арестован и приговорен к пяти годам лагерей.
Семью "врага народа" сослали в Кировскую область. Жена Соломона Броневого развелась с ним (по воспоминаниям Леонида Броневого, "ей сказали, жить будет легче, но легче не стало, в ссылке голодали и холодали"). Когда мужа через несколько лет освободили, она к нему не вернулась, сказав: "Я его никогда не любила". А отчество сыну она сменила на Сергеевич - с ним актер и прожил всю жизнь.
3 года назад Броневой проходил реабилитацию в родном Киеве. Артист очень болезненно переживал события, происходящие в Украине, и во время нашего последнего с ним интервью сказал:
- Что же люди убивают друг друга?! Сколько это может продолжаться?! Я не понимаю, кто виноват во всей этой истории: Украина, Россия или Америка с Европой. Наверное, все! Но нельзя, чтобы свои стреляли в своих! К сожалению, есть опасения, что скоро это не закончится. Нужно искать компромисс, чтобы любыми путями прекратилось противостояние.
А вас, Штирлиц, я попрошу остаться.
Ясность - это одна из форм полного тумана.
Я люблю молчунов. Если друг - молчун, так это друг, а если враг, так это враг. Я уважаю их.
Я старый добрый человек, про которого распускают слухи. Ваш красавец шеф злей меня в тысячу раз. Просто он научился в своих университетах улыбаться и говорить по-французски. А я до сих пор не знаю, как надо есть яблоко - резать его или есть так, как принято у меня дома. Целиком. С косточкой.
Заметьте: не я это предложил!
Я входил в Мосэстраду как в дом родной, а теперь я иду туда как на Голгофу!
Я помню ваш разговор со Светланой и как вы пялились на нее. Вы ее… вы ее… вожделели!
"Тот самый Мюнхгаузен"
Вставать в такую рань для людей нашего круга противоестественно.
Война - это не покер! Ее нельзя объявлять когда вздумается! Война - это… война!
- На что жалуемся?
- На голову жалуется.
- Это хорошо. Легкие дышат, сердце стучит.
- А голова?
- А голова - предмет темный, исследованию не подлежит.