Загрузить еще

Николай Фоменко учился играть на гитаре с помощью бинокля

Николай Фоменко учился играть на гитаре с помощью бинокля
Фото: Участники группы «Секрет» Николай Фоменко (слева) и Максим Леонидов как пионеры - всегда готовы зажечь зал. Фото: ИТАР - ТАСС.

В конце апреля бит-квартету "Секрет" исполнилось 30. Незадолго до этого журналист Павел Сурков понял, что у группы нет своей автобиографической книжки, и при участии всех "секретовцев" - Николая Фоменко, Максима Леонидова, Андрея Заблудовского и Алексея Мурашова - решил этот факт исправить. Итак, Фома, Мура, Макс и Забл сами рассказывают о бурном прошлом.

Зачем Фоменко надевал парик?

Фома: - У меня вся любовь к музыке началась с битлов. Моя двоюродная сестра подарила мне пластинку за 70 копеек. Там не было написано, кто это: просто "вокально-инструментальный ансамбль". И четыре пьесы "Леннон - Маккартни". Она пришла и сказала: "Вот это - гениальные песни", - и завела I Should Have Known Better, которая начинается с гармошки. И я подумал: "Господи, какая фигня, русопятая гармошка какая-то заиграла!" Но я решил послушать дальше и перевернул пластинку. И я услышал Can’t Buy Me Love. Все. Я пропал. После этого я захотел стать битлом. Я надевал мамин парик, из посылочного ящика выпилил крышку, прибил к ней палку, нарисовал струны - это была электрическая гитара, как у бременских музыкантов, лопатой...

А потом, уже в пятом классе, я увидел, как в окне напротив наш сосед Саша Прокофьев играл на гитаре. Он играл плохо, по всей видимости, учился только. И я взял театральный бинокль и стал смотреть, как он ставит пальцы. Ну а поскольку я учился играть на скрипке, то быстренько выучил первые три аккорда. Дома была гитара, и я начал на ней практиковаться. А уже потом, позже, наши шефы в школе - у нас была хорошая школа, продвинутая, как сейчас говорят, - привезли нам настоящий аппарат: усилители, барабаны, гитары... И мы стали играть школьной группой... А потом случился театральный институт, где мы познакомились с Максом. Вот тут-то все и завертелось!

Макс: - С Фомой мы впервые по душам разговорились на свадьбе моего приятеля, разговорились о музыке и там же, на свадьбе, попробовали вместе сыграть. (…)

Фома: - Мы вылезли на сцену, попросили у местных музыкантов инструменты и неожиданно, с места, сыграли песню A Hard Day’s Night. Это на всех произвело фантастическое впечатление. В ходе импровизированного выступления мы решили поменяться гитарами - и Макса ударило током. От неожиданности он уронил чужой дорогущий "Фендер" на пол. Ничего не сломал, но со сцены нас поперли.

 

Как Алиса стала Лолитой

Макс: - Сам факт допуска пластинки к выпуску пробил Давид Тухманов. На худсовете "Мелодии", после того как этот самый худсовет прослушал весь материал, он встал и сказал, что ему песни нравятся. Поэтому остальные члены комиссии нас тоже стали хвалить - авторитет Тухманова был велик. Но все-таки придрались к нескольким песням. Из песни "Вниз по течению" из фразы: "И вечером в ней купают коней, И рыба на зорьке клюет..." приказали убрать рыбу. Почему - объяснить невозможно. 

Фома: - Еще хуже вышло с "Алисой". Там привязались к словам "Алиса совсем как дитя". Нет, говорят, замените на "Алиса - она же дитя". Смысл, если разобраться, получался откровенно чудовищный, потому что получалось, что мы поем не про девушку, а про ребенка, прямо Лолита какая-то. Но им показалось, что про ребенка будет как-то благостнее.

Макс: - Смешнее получилось с "Кристиной". Услышав строчку: "Эй, Кристина, я нынче желаю тебе жить без бед",  - проверяющий заявил, что "без бед" похоже на "трындец" (тут было нецензурное слово. -  Авт.). Еле отмазались. Тут нам ничего не пришлось менять.