Александр МЕШКОВ: «Полетел в ЮАР, чтобы встретиться с Манделой»
Мой брат Нельсон
С Нельсоном Манделой меня связывает очень многое, а он даже об этом не знает. А ведь эта тонкая связь в конечном итоге изменила в корне его жизнь, в частности, подарила свободу ему и независимость его многострадальной стране. Дело в том, что когда-то - давно, в своей комсомольской юности, - я полностью отдавался политической борьбе. Я отчаянно зажигал на многочисленных митингах протеста, которые с пугающей регулярностью устраивали нам партийные чиновники. Однажды замполит мореходного училища Ильин вызвал меня на ковер и дал отеческий наказ:
- Слушай сюда, сынок. Завтра состоится городской митинг протеста против политики апартеида в ЮАР. Ты выступишь от лица курсантов Одессы. Главный мотив: «Свободу Нельсону Манделе!»
- Таки он сидит? - удивился я.
- Десять лет уж! - огорченно покачал головой замполит.
Я не знал тогда лично зека Манделу, но был уверен, что парень, носящий такую прекрасную фамилию, не мог быть мерзавцем. И тогда я, воспользовавшись моментом, дал прикурить всем капиталистам одновременно. Я вывалил на том митинге все, что накипело за долгие месяцы молчания: заклеймил всех нацистов, расистов, ку-клукс-клан, припомнил проклятым фашистам истребленных евреев, американцам - Вьетнам, а евреям - Палестину. Не зная, чем закончить мое витиеватое выступление, уже на коде, подняв руку со сжатым костлявым кулачком, я, пламенный трибун современности, стал громко выкрикивать по слогам магическое слово «Ман-де-ла!», призывая весь мир следовать моему примеру. Постепенно ко мне присоединялись новые голоса. И я таки заставил весь зал в течение 20 минут стоя скандировать: «Мандела! Мандела!» Это был какой-то магический сеанс политической мистерии... После митинга замполит пожал мне руку.
/upimg/photo/194653.jpg?0.0551221927545491
Трудно быть нелегалом
Я прибыл в ЮАР накануне выборов президента республики. Остановился в хостеле, общаге для малоимущих. В комнатах живут по пять-шесть человек. Во дворике бассейн. Аккуратные газоны. Пальмы по периметру. Сомалийский гастарбайтер Бласамба каждое утро поливает и подстригает их. Несколько хижин, крытых травой. Возле них угощаются чем бог послал пяток афроафриканцев. А бог послал им синеватую кашку из дешевой муки. Нелегалы умудряются питаться ею на 50 рандов в месяц (1 ранд=10 центов).
- Давайте фоткаться! - предложил я. Парни испуганно замахали руками, стали закрывать лица и в конце концов послали меня на своем африканском наречии.
- Ты что?! - сделал большие глаза Бласамба, осевший в Йоханнесбурге всего пару месяцев назад, но уже считающий себя «дедом». - Им нельзя фотографироваться! Они же нелегалы. Понаехали из Танзании, живут все в одной комнате. Работу ищут...
Кто в Африке хозяин?
В Южной Африке люди с черным цветом кожи имеют преимущество перед своими бледнолицыми собратьями. Хотя внешние атрибуты равенства умышленно выпячиваются. Ведущие новостей работают в паре: чернокожий с бледнолицым. В рекламе поровну и тех, и других. Но на работу возьмут в первую очередь чернокожего гражданина ЮАР, потом - цветного, потом - чернокожего нелегала, а в последнюю очередь - белого. Я был поражен тем, что африканские парни идут прямиком на таран моего тщедушного тела, не собираясь сколько-нибудь посторониться. Я ходил, прижимаясь к стенам домов...
- Отчего у вас тут такая дискриминация меня? - спросил я моего рыжего приятеля Йена, с которым судьба свела меня в порту. Он приехал в Кейптаун из Дурбана пару лет назад на недельку - оседлать волну на своем серфе, влюбился в этот город да так тут и осел.
- А как ты хотел? - отвечал он мне. - Это генетическая злопамять за все унижения, которые выпали на долю их предков. Поживешь - привыкнешь.
Вперед, к брату!
Мятежный вождь чернокожих Нельсон Мандела доживал свой век в своей родной деревеньке Куну. Я собрался навестить его. Пришел в пункт проката возле аэропорта. Мужик подогнал к конторе красивый голубой KIA с двумя дверцами. Усевшись за руль, я повернул ключ, сделал пару кругов по двору, дал газу и помчался к своему братишке...
Однако, друзья, не успел я проехать и пару миль, как сзади раздался мерзкий вопль полицейских сирен. Сразу две полицейские машины обогнали меня и преградили дорогу. Я принял вправо и остановился. Ехал со скоростью не более 60 миль в час. Ремень безопасности пристегнут. К тому же я был трезв, как прокурор Гаагского трибунала. Что могло встревожить этих парней?
- Рад приветствовать вас, господа! - сказал я, прикидывая в уме, во сколько обойдется мне эта встреча.
- О! Из России? - удивленно поднял брови гаишник и ткнул мои водительские права под нос двум своим коллегам. - То-то, я смотрю, у вас странноватая манера вождения! - продолжал он. - У вас, как я понимаю, правостороннее движение?
- Да, - ответил я. И тут до меня стал доходить смысл происходящего. Все участники движения ехали почему-то по встречке, с выпученными от ужаса глазами в панике крутили баранку.
- Перепутал немного, - смущенно переминаясь с ноги на ногу, признал я свою ошибку. - Больше такого не повторится. Сэр, я готов понести заслуженное наказание, - и элегантно достал кошелек.
- Да нет, сэр, - вздохнул гаишник, возвращая мне права. - Мы сейчас вернемся в пункт проката. Послушайте меня, старого полицейского. Будучи в Европе, я как-то оказался в вашей ситуации, только наоборот (то есть левый руль и правостороннее движение), и через полчаса попал в аварию. Это при том, что я за рулем двадцать лет. А вы права получили только полгода назад. Так?
- Поехали! - решительно сказал я. Мысль о том, что я могу сесть здесь в тюрьму за аварию, напрочь отбила у меня желание нестись со скоростью ветра по прекрасным трассам Южной Африки. Сопровождаемый эскортом из двух полицейских машин, я вернулся к будке выдачи автомобилей. Менеджер с выпученными от удивления глазищами вышел меня встречать.
- Деньги мы вернем вам на карточку через четыре дня! - пообещал он. (Не вернули.)
- И не вернут! - успокоила меня знакомая девушка, осевшая в ЮАР год назад. - Ты белый, к тому же турист! Ты же находка для кидалова.
Ребята-гаишники не только не взяли с меня штраф за нарушение ПДД, но подогнали мне такси и долго-долго махали мне вслед. По сути дела они только что спасли меня и свой народ от ДТП.
Плюс-минус 12 - 14 часов…
- В Куну я тебя не повезу! - отрубил таксист, прямолинейный чернокожий паренек (здесь совсем нет белых таксистов). - Это два дня пути. Довезу только до Претории.
В Преторию так в Преторию. Я человек неприхотливый. Тем более что в Претории находится наше посольство. Может, пособят чем-нибудь.
- К Манделе тебя вряд ли допустят без аккредитации. Он уже старенький и с прессой не общается, - мягко осадил меня пресс-атташе посольства Анатолий Давиденко. - А вот увидеть его можно завтра в «Киларни Кантри Клаб». Он будет там голосовать. Вот адрес.
Я позвонил в этот клуб, чтобы узнать, как и когда я смогу увидеть голосующего Нельсона Манделу. Женский голос обстоятельно и конкретно ответил мне:
- Он подъедет примерно с 7 утра и до 21 часа.
Более примерного ответа я давно не слыхивал...
- Мандела когда приедет? - промерзший до костей на африканском ветру, спросил я толстого полицейского, пьющего кофеек из пластикового стаканчика. - Мне, край, надо его увидеть.
- Господин Нельсон Мандела уже проголосовал два часа назад, - обстоятельно доложил мне полицейский, поставив горячий стаканчик на ящик. - Он с дочерью приезжал. Так что, парень, теперь только на следующих выборах! - он заразительно засмеялся своей шутке.
Потом я все-таки раз десять видел голосующего Нельсона, но уже дома в телерепортажах. Да, он уже был не тот бодрячок, который раньше, как и я, мог зажечь сердца людей своими речами. Его поддерживали с двух сторон дочь и юноша-крепыш. Но Мандела улыбался и приветливо махал рукой. Мне даже показалось, что это он мне лично машет. И тогда и я успокоился за судьбу ЮАР и ранним утром поехал в аэропорт, чтобы улететь в город моей мечты Кейптаун.
|
Легенда Африки
Знаете ли вы: если как следует разбежаться и, раскинув руки в стороны, как птица крылья, хорошенько оттолкнуться и прыгнуть с вершины мыса Доброй Надежды, вы, непременно шлепнувшись одновременно сразу о воды двух океанов, Индийского и Атлантического, расшибетесь в лепешку. Так думал я, стоя на краю земли, на мысе Доброй Надежды, куда я отправился сразу из аэропорта.
В своем голодном детстве я пел песню: «В кейптаунском порту с пробоиной в борту «Жанетта» оправляла такелаж». Этот город символизировал для пацанов моего поколения морскую романтику. Возможно, именно поэтому, став наконец юношей, я поступил в мореходное училище. И вот я в том самом легендарном городе Африки - Кейптауне. Поселился в маленьком хостеле на Лонг-стрит. Лонг-стрит, африканская Омония, самая оживленная и демократическая улица Кейптауна, с многочисленными недорогими барами, ресторанами, кафе, клубами и совсем дешевыми отелями. Это маленький Вавилон. Тут останавливаются для сумасшедшего досуга вольные путешественники со всего мира. Едва только сумерки опустятся на город и он окрасится разноцветными огнями фонарей и рекламных щитов, на каждом шагу темные личности предложат вам марихуану и девочек. Лонг-стрит оживает после 10 вечера.
- Эй, парень! Хочешь, я удивлю тебя? - хватает меня за рукав темнокожая девчонка. Нашла, тоже мне, парня.
- Я тут с женой, - вежливо отказываюсь я от удивления.
- Да ладно врать! - она смеясь хлопает меня по заднице: - Где она, твоя жена? Пошли! Тут рядом! Сто рандов всего. Мы быстро!
Я малодушно убегаю от любви трусцой. А ровно в 3 часа ночи начинается ежедневная африканская вакханалия. Бары закрываются, и пьяные народы всех стран дружно вываливаются с победными криками на улицы. Они скандируют какие-то лозунги, поют хором гимны, дерутся и обнимаются. Сравниться с ними могут разве только болельщики «Спартака» после победы над ЦСКА, если бы им вдобавок еще вылить в трусы расплавленный свинец. А когда улица пустеет, на ежедневные гонки выезжают «ночные свиньи» - байкеры, - иначе я их назвать не могу. Они гоняют по Лонг-стрит без глушителей до рассвета. Потом идут отсыпаться до следующей ночи.
Невыносимая сладость путешествия
Я решил смотаться в городок Саймонстаун, подивиться на военный флот ЮАР. Все-таки я в какой-то степени моряк. А в Саймонстауне дислоцируется крупнейшая военно-морская база ЮАР. Когда-то я еще его увижу? И я отправился на кейптаунский железнодорожный вокзал. Сразу бросается в глаза, что в основном услугами ж/д пользуется африканская часть населения ЮАР. Белые предпочитают перемещаться на авто. Вокзал Кейптауна сильно смахивает на Казанский. Та же суета, шум, гам, те же бабки с мешками, те же уголовные, бомжеватые лица постоянных обитателей, только намного смуглее наших. Пивом здесь не торгуют и шаурмы нет. Как они тут только живут без этих непременных атрибутов счастья? Вагоны африканских электричек такие же неопрятные, как у нас, стены исписаны автографами пассажиров и африканскими ругательствами. Правда, кресла здесь мягкие и глубокие. По вагону ходят торговцы чипсами, колой. Африканские нищие песнь поют. Подают им редко, потому что самим мало. Время от времени по вагону ходят свирепые контролеры. И это не просто видимость, как у нас. При мне эти неутомимые работники компостера задержали африканского зайца, засвистели в свистульки и высадили его вон из вагона. Правда, ходят контролеры в сопровождении сотрудников железнодорожной полиции, чтобы зайцы не убили. Людям с белой кожей вообще не рекомендуют ездить после пяти часов вечера на электричке. Да если они едут даже днем, стараются все же садиться в один вагон. Но я-то об этом узнал позже. А пока сел в ближайший вагон.
Африканский юмор
Жители ЮАР обладают своеобразным, утонченным чувством юмора. Мне довелось почувствовать это на себе. В вагоне, в который я сел, было много свободных мест. На очередной остановке в него вошел коренастый аккуратный африканский мужчина лет пятидесяти, сел в кресло напротив меня, открыв книгу, углубился в чтение. Я в тот момент подумал о нем с уважением, потому что книга была толстая и на ее станицах были начерчены какие-то сложные схемы. «Ученый!» - мелькнула молнией мысль. Мы с моей спутницей беззаботно болтали о красотах африканского пейзажа, о путях преодоления кризиса и о прочих пустяках, и в какой-то момент в ответ на мою очередную скабрезность она, шутя, добродушно шлепнула меня по носу тоненькой картой Кейптауна.
- Разве так бьют? - очнулся вдруг сидящий напротив ученый, на бревне печенный. - Вот как надо!
И со всего маху ка-а-а-а-к даст мне своей книжицей по башке, аж пыль из-под страниц да искры из глаз. А книга, как я уже заметил, по своему объему была вполне сопоставима с томиком «Капитала» Маркса.
- Поняла? - строго, слово учитель, переспросил мою крошку чтец. - Вот так! Вот так! - и еще пару раз дал мне по кумполу фолиантом. Взрыв хохота сотряс вагон. Ободренный публикой, он еще раз хотел шмякнуть книгу о мою голову, но я уклонился. Ученый, смеясь, добродушно потрепал меня по плечу, потом по щеке и потянул за нос.
- Не обижайся, брат! Меня зовут Макатома. Откуда будешь?
- Из Москвы!
- Оu! Moskva! Vodka! Druzba! - Макатома оглушительно заржал, потом вдруг осекся, с видимым сожалением посмотрел в окно и трогательно приобнял меня, потерся своим лбом о мой лоб: - Увы! Мой друг! Я должен идти!
Страна непуганых зверей
...Однажды, сидя на бетонном парапете бухты Плэтбум, я любовался одиноким парусом, белеющем в тумане океана. Вдруг из кустов выбежал встревоженный чернокожий мужичок.
- Бабун с сумкой здесь не пробегал? - спросил он, тяжело дыша.
- Нет. Я не видел никакого бабуна, - ответил я.
- Будьте осторожны, сэр! -предупредил меня мужичок. - Он где-то здесь бродит. Сумочку у дамы вырвал и убежал, скотина такая!
Я, конечно, рюкзак свой покрепче за лямки взял. Мало ли что. Вдруг откуда-то слева раздались крики, затем показалась обезьяна размером со второклассника, которая вприпрыжку бежала прямо на меня. За ней, визжа и улюлюкая, бежали африканские пацаны. «Бабун! Бабун!» - услышал я знакомое слово. Так вот какой ты - бабун! Честно говоря, я испугался, что в панике обезьяна бросится на меня и укусит. Но в последнюю минуту бабун изменил курс и скрылся в кустах. Стаи бесстрашных бабунов водятся в этих местах. Их не трогают, потому что они несъедобны. Некоторые, самые наглые, выходят к людям и промышляют грабежом.
Животные в ЮАР вообще живут припеваючи. Вольные львы, к которым можно запросто подъехать на машине вплотную. Жирафы, обезьяны и антилопы не боятся людей, не бегут от них прочь сломя голову. Тюлени спокойно выходят на берег погреться у причала. Трогательные парочки пингвинов косолапо топают по песчаному пляжу. В городских парках живут дикие гуси, утки, по деревьям скачут белки. Они едят у отдыхающих прямо с рук на радость детишкам. Красота!
Прощай, Кейптаун!
Сегодня Кейптаун напоминает громадную комсомольскую стройку. День и ночь тарахтят отбойные молотки, тарахтят тракторы, раздаются крики бригадиров, а монтажники-высотники с высоты нам шлют привет. Строятся отели, дороги, развязки, тоннели, стадионы. Уже сегодня в ЮАР вовсю идет бойкая спекуляция билетами на футбольные матчи чемпионата мира. Во всем чувствуется приближение главного футбольного праздника.
Покидал я ЮАР с самыми прекрасными, нежными чувствами. Здесь, на южной окраине Земли, я нашел много новых друзей чернокожих и белых. Расставаясь, мы обменивались телефонами, адресами, майками, фенечками и поклялись встретиться вновь.
Если не ходить поздней ночью по африканским кварталам с плакатом «Африка для белых!», то в этом заповедном раю вполне можно прожить в добром здравии до 100 лет.
А если мою статью сейчас читает еще и Нельсон Мандела (а почему нет?), я, пользуясь случаем, хочу передать ему свой горячий братский привет и искренние пожелания долгой, сытой и счастливой жизни ему и народу Африки. Впрочем, и всему остальному народу тоже.
ЛИЧНОЕ ДЕЛО
МАНДЕЛА Нельсон Ролихлахла. Происходит из королевской династии племени тембу. Он первый человек из своего племени, кто получил образование. Да и президентом ЮАР до него никто из его соплеменников не становился. А вначале он возглавлял боевое крыло «Копье нации» партии АНК (Африканский национальный конгресс), которое вело вооруженную борьбу против апартеида. Мандела был признан террористом и арестован в 1962 году. Ему впаяли пожизненный срок. А потом президент ЮАР Фредерик де Клерк вдруг отменил расовую дискриминацию, и вскоре Мандела, отсидев в сумме 28 лет, был выпущен на волю. В 1993 году оба этих человека стали лауреатами Нобелевской премии мира.
Мандела был избран президентом в возрасте 77 лет. Женат он был два раза. У него были 6 детей, трое из которых не дожили до наших дней. Один из сыновей Манделы - Магато - умер от СПИДа. С тех пор борьба со СПИДом стала приоритетной задачей Нельсона. В тюрьме у Манделы обнаружили туберкулез. А в 2001 году врачи диагностировали у него рак. Вот так он и живет многие лета с этими недугами. Сейчас ему 91 год. Он счастливый дедушка 12 внуков.
СПРАВКА МЕШКОВА
ЮАР - развитая индустриально-аграрная страна. Мировой экономический кризис ее коснулся мало. Золото, платина, алмазы, уран, овцы, крокодилы, кукуруза, бананы - всего завались. Плюс необыкновенная природа, мягкий климат да сразу два океана делают эту страну привлекательной для туристов. Единственный минус - высокий уровень преступности.
По статистике Всемирной организации здравоохранения, в 1995-м по числу убийств ЮАР занимала первое место в мире. Ежегодно на 100 тыс. населения приходилось 44 убийства.
КСТАТИ
Могут убить без всякого мотива
- Криминальная ситуация в ЮАР сложная, - просвещал меня пресс-атташе российского посольства Александр Курицын. - Но все относительно. Белому человеку появляться в африканских кварталах Йоханнесбурга столь же опасно, как и африканцу гулять по улицам какого-нибудь Бибирева. Есть страны гораздо опаснее. Но соблюдать осторожность здесь я вам все-таки рекомендую. Могут убить без всякого мотива.
