Май 1917 года: о чем писали киевские газеты 100 лет назад
Содержание:
- Обошлось без "большого Майдана"
- От монахов-уклонистов до дезертиров-беспредельщиков
- Рождение "Молодого театра"
- Без сладкой и хмельной жизни
- "Украинская азбука" - знаковая и неизданная
Всеобщая постреволюционная эйфория. Ожидание свободы, торжества демократии, социальной справедливости. Всплеск национальной гордости, предчувствие независимости или на крайний случай автономии. С одной стороны. С другой - тотальный дефицит продуктов, рост преступности, толпы пьяных дезертиров на улицах и анархия во власти. Читая архивные газеты, мы разбирались, из чего складывалась жизнь простых киевлян ровно 100 лет назад, в недолгие относительно мирные месяцы между двумя революциями.
Обошлось без "большого Майдана"
О Февральской революции, произошедшей в Питере, в Киеве узнали с опозданием. Слишком близко проходила линия фронта, и военное начальство максимально блокировало информацию, приходящую из столицы империи. Лишь в начале марта с плакатами "Свобода!" киевляне вышли на улицы. Толпа сначала "повесила", а затем сняла с пьедестала памятник Столыпину на Думской площади, и… люди разошлись по домам. Следующие публичные акции пришлись на первомайские праздники. Для каждого района были определены площадки, где граждане могли выразить свою солидарность с трудящимися во всем мире. На Сырце митинговали военные, на Демиевке кондитеры, а на нынешней Контрактовой площади - ремесленники Подола. Кстати, здесь акции совпали с продуктовой ярмаркой, и митингующим приходилось проходить с плакатами по торговым рядам.
Ближе к лету народная активность переродилась в проведение различных съездов и собраний, где пытались определить будущее страны. Заседали все - от польских учителей до депутатов от коммунальных служб. Газеты пестрили анонсами о предстоящих собраниях. Публичные же акции были большей частью благотворительными. Обычное объявление того времени:
"21 мая в Алексеевском парке в 3 часа дня с целью пропаганды "Займа Свободы" состоятся грандиозные концерты - митинги, устраиваемые симфоническим оркестром гвардии Волынского полка под управлением М. О. Штеймана. Речи произнесут политические и общественные деятели, члены с.н. депутатов",- пишет газета "Киевлянин".
|
От монахов-уклонистов до дезертиров-беспредельщиков
Проблема уклонистов была актуальна для Киева с начала Первой мировой войны. Историки того времени отмечали, например, что монахов в многочисленных монастырях города стало намного больше. Объяснение этому лежало на поверхности - церковных служителей в армию не берут. Впрочем, монахи-уклонисты вели себя смирно и на ход размеренной городской жизни не влияли. Проблема стала актуальной после развала фронтов, когда Киев наводнили дезертиры. Союзы медиков сообщали, в санитарных поездах каждый второй приехавший солдат был здоров. Попросту бежал от войны в никуда. Киев был желанным и богатым местом, многие оставались тут. Что с этим делать, гражданские власти не знали, но в газетах ежедневно появлялись сообщения, подобные этому:
"Вечером 21 мая на одну из дач городского парка Пуща-Водица на 14-ю линию были доставлены вещи нового дачника. Сам он приехать не смог, и с вещами на ночь осталась прислуга Анна. Утром 22 мая вещи оказались взломаны, а прислуга Анна найдена зверски убитой с несколькими ножевыми ранениями в области груди. Это убийство и несколько случаев грабежа в этом районе обратили на себе внимание, и 24 мая была организована большая облава. В ходе облавы были задержаны 7 человек, скорее всего, члены одной разбойной шайки. Среди них два военнопленных мадьяра и человек в солдатской форме российской армии", - писала газета "Киевлянин 25 мая 1917 года.
В те дни никого не удивляли случаи, когда группа военных, убегая от полиции на автомобиле по Крещатику, стреляли из наганов по толпе обывателей, надеясь, что это затормозит преследователей. Время было такое. Шальное.
На фоне всеобщей нищеты и неопределенности неожиданное развитие и популярность получили киевские театры. Впрочем ничего удивительного, ведь "нет хлеба - дайте хоть зрелищ". Первые полосы газет предлагали посетить постановки на любой вкус. Например:
"С исключительным успехом проходит художественная драма в 6 актах с участием Веры Холодной "У камина". В то время состоялось и рождение "Молодого театра" Леся Курбаса. 3 мая руководимая им труппа представляет пьесу Владимира Виниченко (одного из основателей Центральной Рады) "Базар". Сюжет соответствовал духу того времени. Девушка-революционерка, осознав, что товарищи смотрят на нее не просто как на коллегу, но и как на красивую женщину, вылила на лицо флакон кислоты. Но давали в Киеве и классику. Гастрольные графики многих европейских трупп война не изменила и в 1917 году: Киев считался одним из самых востребованных для гастролей городов. Демократия процветала. Давать разрешали любые постановки, кроме немецких и австрийских. Война ведь…
Но главным вопросом для киевлян 100 лет назад было снабжение продовольствием. В городе действовал "сухой закон", и получить "горячительное" можно было только по рецепту врача. Официально: "спирта по рецептам врачей до 300 г, коньяку - до 100 грамм. Церковное вино будет отпускаться из епархиальных складов". Вне закона оказалось и сладкое. Все еще действовал указ о запрете производства тортов и пирожных на территории Киева. Сладкоежек выручала Демиевка - пригород Киева, на который запрет не распространялся и куда все горожане ехали в выходные за сладким. Даже хлеб выдавался по карточкам. Ежедневно в газетах появлялись подобные объявления: "К снабжению населения Киева хлебом. Отдел карточной системы доводит до сведения населения, что всякие просьбы о выдаче дополнительных карточек в связи с тем, что владельцы лавок отрывают больше талонов, чем следует, удовлетворяться не будут, так как каждый сам должен следить за тем, сколько талонов у него погашается".
Понимая, что город стоит на пороге голода, власть пыталась сделать хоть что-то, открывая социальные пункты питания.
"Сегодня в 8 часов вечера открывается первая общественная столовая, устроенная первым старокиевским продовольственным попечительством. Столовая занимает реквизированное исполнительным комитетом помещение "Гранд Кафе" на Думской площади. В столовой одновременно могут обедать 450-500 человек. Столовая начнет работать с 8 часов утра 19 мая. До 12 часов посетители могут получать чай, кофе, молоко, бутерброды, холодные закуски. С 12 часов до 5 часов дня - обеды, а с 6 часов вечера до 12 часов ночи то же, что и утром, и одно горячее блюдо. Цена назначена минимальная. Обеды из двух блюд будут стоить от 50 до 80 копеек, чай 5 копеек, кофе с молоком 15 копеек, бутерброды от 15 копеек. Первое время столовая будет отпускать до 600 обедов в связи с полным недостатком на рынке кухонной посуды", - отчитывается газета "Киевлянин".
Но настоящие испытания для киевлян были еще впереди.
|
В ТЕМУ
"Украинская азбука" - знаковая и неизданная
Весной 1917 года в Киев из Петербурга приезжает художник Георгий Нарбут. Мастера называли едва ли не лучшим графиком в Российской империи. В Киев он вернулся (сам был родом из Сумской губернии, в молодости перебравшийся в российскую столицу) сознательно, на волне национального патриотизма. Визитной карточкой художника стала его фраза: "Я Московщину не люблю". Киевская многоплодность художника впечатляет. Он сделал дизайн первых украинских денег, марок, представил эскизы военной формы для украинской армии. Но главное, что осталось от Нарбута, - это иллюстрации к украинской азбуке. Хоть и не изданные, они стали своеобразной планкой, рубежом качества и стиля, к которому потом из поколения в поколение стремились украинские художники и графики.
