Поисковики нашли тело пилота Су-27, разбившегося под Комсомольском-на-Амуре
Место падения истребителя Су-27, пропавшего в четверг, 14 января, с экранов радаров в Хабаровском крае, найдено недалеко от Комсомольска-на-Амуре — в окрестностях поселка Галичный (ранее источники «КП» высказывали предположение, что самолет разбился в районе поселка Победа).
К этому моменту найдено и тело пилота, который управлял этим самолетом - опытного летчика Владимира Соболева. На месте падения самолета продолжают работать специалисты, они исследуют обломки машины.
Напомним, истребитель-перехватчик Су-27 совершал полет в районе Комсомольска-на-Амуре. Он взлетал с аэродрома Дземги. Спустя примерно 2 минуты после взлета, в 9:27 по московскому времени, пропал с радаров. Предварительные причины катастрофы пока не называются. По данным «КП», истребителем управлял летчик Владимир Соболев, которого в Минобороны России охарактеризовали как опытного специалиста.
В четверг поиски результатов не дали. Они возобновились на следующий день, 15 января, с наступлением утра. Помимо спасательных служб, в них участвовали самолеты Ан-12, Ан-26 и два вертолета Ми-8. Один из офицеров части ВВС, которой принадлежит разбившийся Су-27, рассказал корреспонденту «КП» о некоторых деталях организации поиска разбившегося истребителя: «Когда поступил приказ найти место падения самолета, вертолет поисково-спасательной службы части ВВС не могли запустить более 2 часов. Из-за этого командование части было вынуждено обратиться к руководству Комсомольского авиазавода, которое выделило свой вертолет. Он первым и обнаружил место падения истребителя. Это — к вопросу о состоянии поисково-спасательной службы…»
Теперь можно понять, почему так долго искали самолет. Но удивляет и другое: почему на истребителе не сработала система подачи сигналов о катастрофе. Ведь Су-27 относится к разряду «навороченных» по этой части.
А самое главное — что случилось с пилотом? Была ли у него возможность с помощью бортовой техники «обозначить» место падения машины или место приземления после катапультирования (если оно, конечно, было)?
Ответ на этот и другие вопросы дает генерал-майор авиации запаса.
Владимир Михайлович Горелкин, имеющий около 2,5 тысяч часов налета на боевых самолетах:
— В комплекте НАЗа (Неприкосновенный авиационный запас), имеющемся на каждом боевом самолете, находятся автоматический радиомаяк «Комар-2М» и радиостанция Р-855М. Первый автоматически должен заработать после раскрытия парашюта, а радиостанцией можно воспользоваться после приземления. Автоматический радиомаяк работает на частоте 121, 5 МГц, а радиостанция на частоте 121,5 или 243 МГц. Еще с февраля прошлого года наша отечественная спутниковая система спасения КОСПАС-САПСАТ перестала обслуживать эти частоты, и работает только на частоте 406 МГц, которая принята во всех западных странах. Таким образом, засечь попавшего в беду летчика можно только с борта самолета или вертолета, поднятого для его поиска. В условиях низких температур (а Су-27 взлетал почти при минус 40 — ВБ.) аккумуляторные батареи автоматических радиомаяков и радиостанций вряд ли будут работать более 30 минут. Тем более, что плановая замена аккумуляторов давным-давно не производилась по причине их отсутствия. Вот и получается, что наши летчики, покидающие самолет, оказываются на земле без аварийной радиосвязи... И их поиск надолго затягивается, что в зимних условиях зачастую приводит к трагическим последствиям. А система ГЛОНАСС, которая сейчас усиленно внедряется, вообще пока функции поиска не выполняет…
ТЕМ ВРЕМЕНЕМ...
Поисковики обнаружили фрагмент одного из двух «черных ящиков» самолета Су-27. Также найдены фрагменты истребителя (это позволяет сделать предположение, что самолет мог взорваться в воздухе и усеять обломками местность). Поиск осложняет высокий снежный покров.
Минобороны решило приостановить полеты истребителей Су-27 до выяснения Комсомольском-на-Амуре.
