Письмо сыну-афганцу вернулось к матери спустя 25 лет
83-летняя Нина Хилюк с Волыни, потерявшая в афганской войне первенца, до сих пор бережно хранит пожелтевшие листки, исписанные почерком ее сына. Среди них - только одно письмо, которое написала она сама. И у него необычная история.
Погиб через 10 месяцев
В 1979 году Владимиру Хилюку из села Белин Волынской области должно было исполниться 19 лет. Его призвали в армию летом, за четыре месяца до дня рождения и за полгода до начала Афганской войны. Весной парень окончил школу, только устроился работать на машзавод в Ковеле - токарем или слесарем, как грянул призыв. Организовали роскошные проводы, попрощались всем селом - и Володя уехал.
- Его единственного из села тогда забрали. Был еще один парень, но его родители выпросили, чтоб его вернули домой, и вскоре он приехал обратно, - вспоминает мама Владимира 83-летняя Нина Хилюк. - А наш поехал отбывать службу.
Каждый день к месту службы сына летели письма из дома - от мамы. В ответ приходило: "Мама, не плачьте, мне здесь и так тяжко. Скоро вернусь". Но вернулся Володя только через 10 месяцев - уже в гробу. Он был одним из первых советских солдат, отправленных на разгоревшуюся войну в Афганистан. Матери в этом не признавался - зачем ее волновать.
"Мама, мы здесь ненадолго"
- В Афганистане он прослужил четыре месяца, 18 апреля 1980 года погиб - не вернулся с задания, их подорвали. Тела попали в реку, где их и искали. О том, что Володи больше нет, мне сказали 23 апреля. Пришел в хату старый дедушка - исполнитель из сельсовета, сказал: "Надя, Надя, все в сельсовете рыдают и о твоем Володеньке говорят", - вспоминает Надежда Никоновна. - Тогда я поняла: Володи больше нет.
Потом матери снился сон: черный лес на холме, а внизу в воде лежит ее Володя.
- Я ему: "Чего ж ты лег в водичку, а не на холм?" А он улыбнулся: "Вот видите, мама…" - продолжает мама афганца. - Он все предчувствовал… Мне всего лишь два раза снился. Во втором сне ко мне пришли два старца, жалели меня, что я все время рыдаю об убитом сыне. Я им дала по три железных рубля. Говорят: "Такое большое село прошли, а ни один такого дара не дал, как эта женщина". И у меня были плохие предчувствия. Сам он тревожился, когда их посадили в машину и повезли через степь, а у меня все те дни сердце пекло. Приду с работы из колхоза - сразу ему письмо напишу, а на следующий день в ящик в селе брошу. Все его 56 писем, написанные за те четыре месяца, у меня есть. Писал, что там никому столько писем не приходило, как ему, - пачками.
Похоронили Владимира Хилюка через неделю после гибели - 25 апреля 1980 года в родном селе. Через несколько дней матери пришло письмо: "Мам, мы в Афганистане. Не волнуйтесь, мы тут долго не будем. Нас ненадолго завезли".
Хранилось у командира
А спустя 25 с половиной лет октябрьским вечером в дверь Нины Никоновны постучали. Женщина топила печку, собиралась уже ложиться отдыхать. Открыв, опешила: как будто увидела своего Володю. Незнакомец протянул ей письмо - на конверте зеленой пастой был написан адрес, где когда-то служил ее сын. Оказалось, командир, отправивший парня на то роковое задание, сохранил последнее письмо матери, а сейчас решил отдать. То ли времени раньше не было: продолжал службу, а затем женился, родились дети - стало не до того, то ли просто не решался.
- Он тогда в большой печали приехал. Хотел на могилку к Володе сходить, но куда уж было идти в шесть вечера - темно, ничего не видно, - вспоминает Надежда Никоновна. - Командир, Иван Панченко, даже в хату не вошел - отдал письмо, посмотрел на Володины ордена и в слезах уехал. Говорил, сколько служил - а он после Афганистана дослуживал в Германии, нигде такого ребенка, как мой сын, не видел. Что жалко ему было его отправлять на задания, сердце болело. А когда после последнего уже не смог с ним связаться, понял: погиб Володя.
Письмо было открытым - командир его прочитал. В нем Нина Никоновна узнала свои строки: "Володичка, у нас третий день Пасхи, погода теплая, все хорошо. Папа пошел к соседу…"
- Я писала ему каждый день, так что новостей было немного. Рассказывала, кто женился, какие новости в селе. Главное было - черкнуть пару строк, почитать его письмо, - говорит женщина. - Он каждый раз переспрашивал, получили ли предыдущее.Передавал приветы папе, брату.
Иван Панченко вернулся следующим летом и все-таки сходил на могилу к своему солдату. Приглашал Надежду Никоновну в гости в Бровары. Год звал, и та таки поехала несмотря на возраст. Ездила еще четыре раза - так сдружились семьями.
- Брат его, сестра, мама принимали меня как семья, - рассказывает мама афганца. - Мы долго с ними дружили, пока не умер Иван от инфаркта, а затем и его мать. Я еще была на ее похоронах, сестра Ивана меня звала. А потом общение прекратилось - она вышла замуж в Японию, домашнего телефона в Броварах у них больше нет, а мобильный я их не спросила.
Кусты смородины как память
Сегодня Нина Никоновна живет в селе одна - мужа похоронила 25 лет назад. Говорит, справляется - даже огородик держит, все овощи - свои: и лук, и морковка, и перец с помидорами и огурцами. Помогает младший сын Петр. Кстати, его также отправляли в Афганистан - на следующий год после старшего брата. Похоронив одного сына, мать с отцом помчались к сыну, когда тот еще только готовился к отправке под Афганистаном, на присягу. Добирались четыре или пять суток. А приехав, узнали: вчера его отправили домой.
Под окнами старушки до сих пор растет старая черная и красная смородина - кустики посадил ее Володя, еще будучи школьником. Им уж полвека, а выкорчевать женщина не решается.
- Смородина ни разу не родила - только пышно цветет каждой весной. Может, потому что и Володя не оставил детей, - вздыхает мать афганского солдата.
А к колодцу, который также копал ее сын вместе с братом и отцом, до сих пор все село за водой ходит.
|
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Дедушка Саши Бурбело: "Врачи дали внучке лет восемь. Но она прожила еще одиннадцать"
В память о 15-летней поэтессе, умершей от муковисцидоза, назвали улицу.
