Переименование улиц, начало террора и главная речь - как 100 лет назад Киев Троцкого встречал
В революционно-военные годы власть в столице Украины менялась 14 раз. Даже представить такое страшно и сложно. Нет? С марта 1917 года по июнь 1920-го (когда окончательно победили Советы). 39 месяцев. В среднем по 2,5 месяца на каждую новую диктатуру. Кто-то изначально приходил в статусе "временщика", кто-то пытался выжать из богатого европейского города "все и сразу", кто-то работал на перспективу.
Большевики брали власть в городе четырежды. Впервые - в начале 1918 года. Чуть больше чем на месяц, с конца января и до первых чисел марта. Киевлянам особо запомниться не успели. В историческом календаре отметились разве что загадочным убийством митрополита Владимира.
Второй раз это произошло весной-летом 1919 года, третий – два октябрьских дня 1919-го. Случайно, на самом деле. Добровольческая армия запуталась в своих коммуникациях и "красные" вошли в город, прошли по Крещатику и тут же ушли.
А уже в июне 1920-го город окончательно и на многие десятилетия стал "советским".
Впрочем, сейчас нас интересует срез столетней давности. День в день. Когда в Киев приехал "демон революции" - Лев Троцкий. 20 мая 1919 года. День, кстати, был солнечным и теплым.
Стремительная "коммунизация"
С чего начали большевики, заняв город, оставленный без боя войсками Директории? Правильно, с переименований. Нужно было строить "свой новый мир", при этом разрушив "старый". К майским праздникам здесь организовали кампанию глобального переименования.
Начали с улиц. Фундуклеевская стала улицей Ленина, Мариинско-Благовещенская теперь называлась улицей Пятакова, Бибиковский бульвар стал бульваром Шевченко и дальше веером по всему городу. Привычные названия с легкостью меняли в честь "героев революции", о многих из которых обыватели даже и не знали.
Дальше взялись за памятники. Не задумываясь снесли монументы в честь Кочубея, Николая Первого, Александра Второго… Не угодил новым властям и установленный на могиле бюст Столыпина и даже архангел Михаил, красовавшийся тогда на здании городской Думы.
Но, "свято место пусто не бывает". На площадях появились новые идолы. Памятники Карлу Марксу, Розе Люксембург, Якову Свердлову.
Устанавливали их наскоро и временно. На фанерный постамент водружалось гипсовое изваяние. Подобных странных композиций в городе появилось несколько десятков, и жители, махнув рукой, перестали обращать внимание на чудачества новых властей.
Самым же необычным сооружением стала возведенная неподалеку от Софиевского собора фанерная триумфальная арка. Здесь ежедневно проходили маршем красноармейцы киевского гарнизона. Играл духовой оркестр. А рядом на деревянных тумбах наблюдали за происходящим гипсовые бюсты Ленина и Троцкого.
На трибуне, на фоне собственного памятника и выступал 20-го мая главком Лев Троцкий, тогда равный по власти теоретику мировой революции Владимиру Ульянову (Ленину).
|
Убийство моральных авторитетов
Переименование улиц - самое безобидное, что могли сделать в Киеве большевики. Детские шалости. Но к приезду Троцкого нужно было совершить что-то запоминающееся. Реальное. Кровавое.
У большевиков в Киеве начинается "красный террор". "Мы должны убивать, чтобы не быть убитыми врагом, - оправдывался руководитель Киевской ЧК Мартын Лацис в середине мая 1919 г. - Это не убийство. Нет, это вынужденный поступок ради собственной защиты".
Врагов нашли быстро. По списку участников "Клуба русских националистов" за 1911 год собрали всех, кто остался в городе. И расстреляли. Сделали это аккурат перед визитом Троцкого, последнее убийство датируется 17 мая 1919 года.
Среди жертв оказались 64-летний профессор киевского университета Тимофей Флоринский, 56-летний Сергей Щеголев – врач, лечивший весь Киев, 69-летний профессор геолог Петр Армашевский. И еще около сотни чиновников, купцов, ученых и преподавателей, определявших внутренний уклад города. Киев остался без моральных авторитетов.
Неудавшееся покушение и программная речь
20 мая 1919 года Киев замер в каком-то тревожном ожидании. Центр города перекрыли, на Софийской площади готовились к грандиозному параду. Ждали выступления Наркомвоенмора (наркома по военным и морским делам) Льва Троцкого (Бронштейна).
В полдень на площади выстроились части, готовые принять участие в параде. Красные подразделения Киевского гарнизона, "интернационалисты" (чехи, венгры, китайцы), революционные матросы (в основе своей - питерские) и Коммунистический полк добровольцев Украины.
Нашлось место и для публики. Часть площади, неподалеку от трибуны, отвели для горожан. Людей собралось много. Кто-то просто пришел поглазеть, кто-то понимал – в своей речи Троцкий расскажет, как большевики видят будущее Украины. А еще среди зевак было несколько гимназистов, планировавших покушение на "вождя Красной армии" (как называли Троцкого в большевистской прессе).
Знаменитый танцор Серж Лифарь вспоминал, как группа молодых людей собиралась взорвать Троцкого гранатой. Жребием определили исполнителя, остальные должны были страховать его в толпе. Нашли гранату, отправились на площадь. Парень или испугался в последний момент, или заслушался (а о красноречии Троцкого ходили легенды), но бросить боеприпас не решился.
Наркомвоенмор выступил как всегда ярко, сорвал овации, принял парад и вечером на своем бронепоезде "Предреввоенсовета" покинул город. А киевлянам осталось только ждать перемен или бежать от них.
Из речи Троцкого на Софийской площади
- Советская власть есть не что иное, как сам организованный рабочий класс, олицетворение трудового народа. Если власть рабочих еще не поставлена на должную высоту, то это является следствием оставшейся от старого режима темноты и невежества масс.
- У нас нет теперь власти в буржуазном смысле слова. Буржуазия от власти прогнана железной метлой рабочих и крестьян. Не выручила буржуазию и ее хитрая механика парламентаризма, которым долгое время дурачили рабочих.
- Вам известно, товарищи, как трудна борьба с буржуазией, как трудно изменить ее привычки, уничтожить ее аппетиты. Вам это особенно известно, ибо здесь у вас на улицах Киева буржуазия не чувствует себя еще опрокинутой и представляет собою тот бульон, в котором усиленно развиваются микробы всяких заговоров.
- У нас и теперь имеются такие, которые говорят, что рабочим рано взять власть в свои руки, ибо надо им еще поучиться. Мы говорим, что рабочие должны учиться управлять государством и строить свою жизнь на новых коммунистических началах не в академиях, а на практике.
- Я уверен, товарищи, и ни на одну минуту не сомневаюсь, что руководимые вашим рабоче-крестьянским правительством, возглавляемым тов. Раковским, вы дружно и сплоченно подавите мятеж пьяного бандита (атамана Григорьева, – прим.авт.) и других прислужников буржуев и помещиков.
- Если отсюда будет брошен клич "Киев в опасности", то петроградские, московские, иваново-вознесенские и другие рабочие немедленно ответят: "Мы здесь!". У нас одна цель, общие интересы и один идеал.
- Между рабоче-крестьянской Россией и крестьянско-пролетарской Украиной не может быть никакой вражды. Общие усилия советских стран будут направлены к тому, чтобы больше не уступить никому наших советских территорий.
КСТАТИ
На волне переименований собирались дать другое имя и Киеву. В 1926 году анонимный рабочий-сахарник направил, как бы сейчас сказали, петицию во все высшие органы управления с просьбой переименовать Киев в Троцкиев.
Городу повезло, карьера Троцкого была на излете, и о предложении анонимного рабочего попросту "забыли". Мало того, уже в 1927 году, после того как Троцкого исключили из партии, с улиц исчезли памятники, возведенные в честь "демона революции", а киевскую улицу Троцкого переименовали в улицу Артема.
