Урок лжи
Прозвенел звонок. Ученики 4-го класса дружно высыпали из кабинета. Несколько мальчишек рванули в туалет. Но рядом с дверью светловолосого мальчугана схватил за шиворот здоровый мужик:
- Рому Б. знаешь?
- Да, - кивнул сжавшийся в комок мальчишка.
Мужчина вцепился двумя руками в плечи ребенка, встряхнул его пару раз, плюнул в лицо и ударил головой о стенку:
- Передай своим друзьям, что со всеми будет то же самое, если кто Рому обидит, - отшвырнув его как котенка в сторону, сказал незнакомец. И кивнул наблюдавшей за всем женщине: - Я закончил. Идем.
Лева Лисенко сполз по стенке, растирая кулачками бегущие ручьями слезы...
НИКОМУ НИ СЛОВА
Лева так и сидел около стенки. Друзья помогли ему подняться.
- Он шатался. Мы с трудом довели его до класса, - рассказывает его друг Алексей. - А потом Светлана Анатольевна Кондратенко (учительница по русскому и литературе. Именно у нее было первых два урока в 4-м «А» классе. - Авт.) повела его в туалет умываться. Нам было жаль друга. И мы написали жалобу завучу Татьяне Вячеславовне Дубровской.
На листочке детским почерком было накарябано: «Одного мальчика из 4-го класса избил папа или брат другого мальчика. Я видел, как тот человек плюнул в моего друга. Это произошло в 9.30». И семь подписей.
В ответ тишина. Учительница усадила позеленевшего парня за парту и продолжила урок. Завуч с жалобой ребят не стала разбираться. Родителям никто не позвонил, впрочем, как и в «скорую».
- Меня в это время в школе не было, - рассказывала мне по телефону завуч Дубровская. - Да и зачем было врачей вызывать? С мальчиком было все в порядке. И дети, и учителя это подтверждают. Никто никого не бил. В школе посторонних не было - все это детские фантазии.
Вот только как объяснить увиденное папой Левы, который к часу приехал за сыном? Лева не мог стоять на ногах, его выворачивало наизнанку. Отец вызвал «скорую». Врачи поставили диагноз: «сотрясение мозга» - и повезли мальчика в больницу. Позже выяснилось: из-за контузии головного мозга у Левы стало резко ухудшаться зрение. В НИИ им. Бурденко обнаружили: один глаз стал хуже видеть на 70 процентов, зрение второго также падало.
Из больницы сообщили в милицию об избиении. Было заведено дело.
А БЫЛ ЛИ МАЛЬЧИК?
Я снова стала донимать завуча.
- Если дело заведено, то инцидент был? - уже при встрече выведывала я у Дубровской.
- Нет! Просто брат Ромы пришел поговорить с Левой, - с улыбкой рассказала мне новую версию Татьяна Вячеславовна. - Лев и его друзья-одноклассники донимали бедного Ромочку, издевались над ним. Старший брат поговорил, никого не трогал.
Странно... Сначала в школе упорно утверждают: посторонних не было. Потом выясняется, что старший брат разговаривал с Левой, но руку на мальчика не поднимал. Я решила пообщаться с одноклассниками Левы и Ромы.
Но Алина спешила на мастер-класс. Леша опаздывал в буфет, Саша играл со мной в молчанку. На вопросы о Леве все ребята, написавшие жалобу завучу, замолкали. Когда я уже поняла, что ничего у них не выясню, во дворе школы меня кто-то дернул за куртку.
- Подождите нас за углом! - попросила меня худенькая девочка. Через несколько минут во двор высыпали остальные жалобщики.
- Нам запрещают говорить правду, - насупившись, сказал одноклассник Льва Саша.
Оказывается, уже через час после случившегося завуч пришла в класс. Она расспросила ребят и посоветовала всем забыть об инциденте. Мол, погорячился старший брат Ромы, бывает.
- А еще она подошла к Леве и попросила, чтобы он не рассказывал о случившемся родителям. Чтобы не волновать папу, а особенно маму, которая тогда лежала в роддоме, - вспоминал Саша. - Лева всегда боялся ее расстроить.
А через несколько дней всех ребят завуч снова вызвала на разговор. Там в присутствии мамы Ромы им объяснили, что врать нехорошо. Что брат Ромы никого не бил, а рассказы о рукоприкладстве - их богатое воображение.
- Нам сказали, что мы во всем виноваты, поскольку обижали Рому, - бойко ворвался в разговор Алексей. - А мы Рому пальцем не трогали. Ну иногда называли его мумусиком. Но это правда - он как что, так сразу маме докладывает. А та то за уши оттаскает, то затрещину даст. Да Рома и в школу-то не ходит! Раз в месяц его водитель привозит...
- Он сам задирается и дразнится. А на уроках корчит рожи, за косу дергает и страшные маски рисует, - делится обиженно Ангелина. - И ему все прощают. Его мама и с учителями скандалит.
Я снова попыталась поговорить с Дубровской. Но на этот раз мне было отказано - буду говорить только в присутствии директора.
ПЛОХОЙ МУЗЫКАНТ
И вдруг перед самым Новым годом звонок.
- Моего сына хотят отчислить, - в трубке дрожал голос мамы Льва.
- За что?
- Наш папа пошел к директору школы попросить, чтобы с Левой учителя на дому позанимались. Он до сих пор на домашнем обучении. А директор сказал, что наш сын собрал банду и издевался над Ромой. А мы еще и шум из-за этого подняли.
Сам Лева и сейчас передвигается по стеночке, у него болит и кружится голова. А по ночам он просыпается с криками: ему снится старший брат Ромы, плюющий в лицо. Но, несмотря на это, он все равно играет на любимом контрабасе, решает задачки по математике и делает упражнения по русскому. О случившемся говорить со мной он отказался:
- Вы все равно не поверите!
Расправа настигла и старшего брата Левы, который учится в той же школе, но в
6-м классе. Мальчика недавно сняли с концерта без объяснения причин, хотя паренек готовился к нему полгода.
- Нас тоже отстранили от нескольких концертов, - жаловался мне папа одной из учениц, которая вступилась за Леву, Александр Пан. - И еще нескольких ребят, родители которых на родительском собрании попросили честно разобраться в инциденте. Нам так и сказали, что либо говорите нашу правду - происшествия не было, либо у вас будут проблемы.
Неудивительно, что многие родители не захотели, чтобы милиция, которая ведет дело Левы, допрашивала их детей. И учительница, которая тогда вела урок, теперь говорит, что ребенок пришел с перемены нормальным.
- Что у вас происходит? - пробилась я к директору музыкальной школы Александру Николаевич Якупову.
- Вы должны понять. Дети все у нас непростые. У всех амбиции. Зависть. Кто-то талантлив, а кому-то не столько дано, - теребя дорогую ручку, объяснял Александр Николаевич. - Вот и в четвертом классе сложилась такая ситуация. Лева и еще несколько мальчиков сколотили свою, ну как сказать... банду. И издевались над более талантливым Ромой. Ведь он все время на международных конкурсах выступает. А они менее талантливы, вот и пытаются таким образом к себе внимание привлечь. Посмотрите...
На столе возникла кипа бумаг. Все эти листы были от отца Ромы с жалобами на то, что одноклассники обижают его сына. Даты стояли разные: и 2009 год, и начало 2010-го, и сентябрь этого учебного года. Листы были все как новенькие - ни единой помарки, ни единого излома. И написаны, как ни странно, что за 2009-й, что за 2010 год, похоже, одной и той же ручкой.
- Даже если и так, разве это повод бить Леву?
- Никто никого и не бил. Вот, отец Ромы пишет, что Леву папа частенько избивал. Мне говорили учителя, что мальчик приходил на уроки в синяках. И в тот день Лева пришел в школу избитый отцом. И решил проучить в очередной раз Рому и его родственников. Вот и придумал историю с избиением, - директор говорил это с милой улыбкой на лице.
Но только кое-что не сходилось. Сразу после беседы с Александром Николаевичем я пришла к бывшей классной руководительнице 4-го «А» Наталье Владимировне Анофриковой (в декабре учительницу от классного руководства отстранили, строптивых четвероклассников взялась вести сама завуч Татьяна Вячеславовна Дубровская):
- Расскажите о Леве...
- Хороший, способный мальчик. Очень ласковый, заботливый, но излишне активный, - рассказывает она. - Вечно суетился и что-то придумывал. Весной все деньги тратил на котлеты для щенков, которые родились во дворе школы.
- А Рома?
- Мне сложно говорить. Я взяла класс с начала учебного года, а он редко ходил на занятия. Когда был, цеплял девочек.
- Лева приходил на уроки в синяках, жаловался на родителей, что те его бьют?
- Да что вы! У меня никто никогда в синяках не ходил. Чтобы родители кого-то били? Этого не может быть! - воскликнула Наталья Владимировна. - Если бы что-то такое заметили, мы тут же бы сообщили в милицию. Мы обязаны.
НАША ПРАВДА
Тогда возникает резонный вопрос: зачем школа так изощренно подтасовывает факты? Безусловно, портить свою репутацию не хочет ни одно учебное заведение, тем более Центральная музыкальная школа. Но ведь разрешить конфликт так, как это следует по закону, было проще простого. Помочь семье Левы, прислать учителей для обучения мальчика дома, наказать брата Ромы. Тем более папа Левы готов был решить дело миром. Но директор школы не мог даже и мысли допустить о том, чтобы пойти против семьи Романа. Почему? Как я выяснила, Рома с родителями живет на Рублевке. Его отец работает в крупной нефтетранспортной компании. Он часто заходит на чай к директору. Именно он помог купить для школы дорогие рояли STEINWAY. Может, я и ошибаюсь, но дело не только в репутации, школе не хочется терять выгодного спонсора. Поэтому и появилась «наша правда»?
- Может быть, мы бы и промолчали. И история была бы спущена на тормозах. Я знаю родителей Левы. Скорее всего, они бы смогли простить и забыть обо всем, - считает папа одноклассницы Александр Пан. - Но когда твои дети приходят из школы в слезах и говорят, что их учат лгать... Когда их называют врунами... Когда на глазах одиннадцатилетних ребят их друзья начинают говорить неправду и их за это хвалят учителя...
Имена друзей Льва Лисенко изменены по этическим соображениям.
P.S. Следствие по факту избиения ученика ЦМШ продолжается. В прокуратуре Центрального округа мне рассказали, что пока оно идет, сложно однозначно ответить, что произошло.
ИЗ ДОСЬЕ «КП»
Центральная музыкальная школа - одно из наиболее выдающихся, признанных во всем мире учебных заведений, изначально нацеленных на интенсивную профессиональную подготовку музыкально одаренных детей как будущих артистов - исполнителей высокого класса.
Контингент:
* российских учащихся - 355;
* иностранных учащихся - 103.
(По данным официального сайта ЦМШ.)
