Известный режиссер Даррен Аронофски: "Здесь все кажется невероятно безопасным"
Три дня в Одессе Аронофски жил полной жизнью. Он читал лекции для молодых кинематографистов, устраивал пресс-конференции, был замечен танцующим в ночном клубе на рассвете. В какой-то момент на Даррена едва не рухнул старый тополь, который свалился из-за сильного ветра. "Это было мощное впечатление", - признался он. Режиссер также успел выйти на каяке в Черное море вместе с компанией единомышленников - таким образом он принял участие в международном флешмобе в защиту Антарктики от нефтяных шельфов. Помимо всего этого, Аронофски успел ответить на несколько вопросов "Комсомолки".
- Даррен, как вы себя чувствуете в Одессе?
- А как я себя должен чувствовать, вернувшись на историческую родину? Мои прадедушка и прабабушка жили в Киеве, дедушка переехал в Одессу и мой отец заканчивал здесь школу. Ну а я рос и воспитывался в Америке в Бруклине рядом с Брайтон-бич, который в народе называют "Маленькой Одессой". На протяжении многих лет я пытался вернуться сюда, была попытка в прошлом году, но получилось в этом. Одесса мне потрясающе нравится! Спасибо, что принимаете у себя!
- Говорят, американское правительство не рекомендовало своим гражданам посещать Украину, как вы решились к нам прилететь? И что вы можете сказать о Одесском кинофесте?
- Не рекомендовало? Я об этом не знал. Нет, сейчас уже говорят, что нормально можно сюда ездить. У нас не особо афишируют ситуацию в Украине, но в Одессе и в Киеве все кажется невероятно безопасным. Понятно, конечно, что на востоке вашей страны идет война, но здесь я не испытываю никакой опасности. Что же касается ОМКФ, я рассматривал каталог фильмов, он - отличный. Мне кажется, вы выставляете вообще лучшие фильмы года.
- В Одессе вы посмотрели скандальную эротическую драму Гаспара Ноэ "Любовь", демонстрирующую откровенные сексуальные сцены в 3D. Как впечатление?
- Это очень честный фильм про любовь, и в моем понимании - это далеко от порнографии. Многие из нас в реальной жизни хотели бы иметь то, что мы видели на экране, - каждый день. Почему в нашей голове все так поменялось местами? Почему в кино считается нормальным убивать людей, но не заниматься любовью? Почему секс - это плохо, а жестокость - нормально?
- Какой из ваших фильмов доставил вам больше всего удовольствия, а какой стал самым трудным?
- Каждый фильм труден по своим разным причинам. Даже когда делаешь маленький фильм, такой как "Пи", все равно просишь у друзей денег, и это очень неловко. Но с другой стороны, когда ты получаешь сто миллионов долларов на такую эпичную картину как "Ной", перед тобой встают огромные трудности оправдать эти вложения. Борьба и преодоление всегда присутствуют в моей работе, потому что я всегда берусь за нестандартные проекты, которые выходят за рамки. После того как мы сняли "Пи", все были в восторге и спрашивали: что будет следующим? Мы им показали сценарий "Реквием по мечте", и никто вообще не перезвонил. Но когда фильм сняли, опять все были в восторге, и опять начали задавать вопросы: что дальше? Мы им показали сценарий фильма "Фонтан" - и опять та же реакция. Потом мы написали "Рестлер" (2008), и людям понравился сценарий, но они сказали, что с Микки Рурком они этот фильм снимать не станут. Но Рурк остался, где бы я нашел такого же сумасшедшего, как Микки, который согласился бы играть эту роль? "Рестлер" заработал деньги и кучу наград. Дальше мы отправили сценарий к триллеру "Черный лебедь", на тот момент было известно, что в картине готовы сниматься Натали Портман и Венсан Кассель, но все равно нам сказали "нет".
- А "Черный лебедь" чем не угодил?
- В Голливуде возмутились: как можно снимать такой разножанровый фильм, - тот, кто любит балет, не переносит ужасы, а тот, кто любит ужасы, не переносит балет. Но, как вы знаете, все получилось. Но я о том, что путь каждой моей новой картины на экран длинный и тяжелый.
- Вы упомянули Микки Рурка. Как вам с ним работалось?
- Микки - один из самых уникальных людей на планете. Он всегда в кадре остается самим собой и не умеет повторить ту или иную сцену два раза одинаково. Он хочет быть и крутым, и сложным одновременно. Когда я встретил его, он был на закате своей карьеры и смотрел на меня, как на сироп от кашля - вкус ужасный, но помогает. Он доверял мне полностью.
