Мужчины к ней липли...
В советском кино Фатеева была залетной американкой. Энергичной. Ухоженной. Вальяжной. С печатью физкультуры, диеты и ухода за лицом.
Дрессировала мужчин ("Три плюс два"). Водила автомобиль ("Право первой подписи").
Носила брюки - от щегольских брючат в "Три плюс два" до несусветных фиолетовых клешей в "Песнях моря".
И всегда, буквально всегда оказывалась на солнечной стороне улицы.
Руководящие мужчины к ней, прямо скажем, липли - чуя родственную душу. Ее лирическая героиня либо сама была начальницей умеренного женского полета (директор школы в "Розыгрыше", директор кинотеатра в "Детях Дон-Кихота"), либо предметом увлечения номенклатуры обкома и ЦК (главного инженера в "Битве в пути", начальника уголовного розыска в "Из жизни начальника уголовного розыска"). Одна из ее картин красноречиво называлась "Личная жизнь директора". В "Человеке с бульвара Капуцинов" была женой Вождя.
Про таких говорят: интересная.
Из тех, что отвечают не за борщ, а за бизнес-план. Из тех, что лукаво жмут мужчинам руку. Мечта кадровика, озабоченного соревновательностью и климатом в коллективе. Лучезарна, подтянута, no problem. Всегда чем-то мягко недовольна: успеваемостью, бородой, сроками, побочными увлечениями персонала. Легко провоцирует мужские особи на рост и самосовершенствование. Уже в 56-м в "Деле "пестрых" впервые недоуменно подняла брови: "Ты? В уголовный розыск?" - и это, на удивление, не выглядело капризом балованной фифы. Напротив, подвигало возглавить уголовный розыск и доказать.
Розыск вился вокруг нее всегда: чувствовал зону риска. Шарапов вопросики задавал: что вы, гражданка Соболевская, имели в виду, когда писали "Будь с ним поосторожней, голубушка"? Но для нуарового шаблона - змеи-блондинки, затягивающей в криминал наивного солдатика, - была слишком равнодушна к рядовому составу. И в "Сумке инкассатора", и в "Расследовании" ассистировала гангстерам самой высшей пробы. Меняла шубы по три за картину. Играла в теннис в белом трико - что в нашем кино уже было печатью элитного порока (вспомнить хоть Алферову в "ТАСС уполномочен заявить...").
А начинала когда-то именно блондинкой с коньками, пышкой-матрешкой, едва помещавшейся в кадр ("Есть такой парень", "Случай на шахте 8"), был тогда востребован подобный тип. Но в кратчайший срок обернулась точеной шатенкой, когда спрос на плебейскую красоту прошел. Схожим путем шла Андрейченко - из сдобной русской распустехи в англосаксонскую гранд-даму. Но у той переход был сиюминутным, как в "Золушке", а Фатеева подгоняла форму под содержание последовательно, год за годом - занимая свое законное место в витринах парикмахерских, моделью фасонных причесок. Американским супердивам будто капали что-то в глаза для волшебного блеска на промофото - у кого из наших был такой же взгляд, равно зовущий и победительный? У нее да у той же Алферовой, но много позже.
Забавно: в энциклопедических статьях Фатееву тоже постоянно сравнивают с другими. Слегка унизительно - не на ярмарке, чай, - но ей американская соревновательность всегда была к лицу. Судьба финалистки всех конкурсов красоты.
Потолка в амплуа победительного фаворитизма достигла в 85-м, сыграв Матильду Кшесинскую в "Анне Павловой". На сей раз ее благосклонный покровитель работал царем, просто царем. На том и погорел: стремиться ему было уже не к чему, потрясать воображение наперсницы нечем. Слизнув с этой интрижки все возможные взбитые сливки, пани Матильда упорхнула в Европу.
Фатеева осталась - убежденной противницей уравнительной бедности. Строй, при котором она родилась и состоялась, консервировал амбиции и семейное положение перспективных мужчин.
За одно это с ним следовало ссориться дочери офицера и хозяйки ателье мод.
За одно это.
