Нонна Мордюкова, народная артистка СССР: Миша, дорогой, как я буду жить без тебя?
- У меня умер родной брат - Миша Ульянов. Именно так я чувствую эту потерю.
Впервые мы с ним встретились на студии им. Горького на съемках фильма «Простая история». Пришел такой застенчивый, красный весь. Я ведь была уже известная актриса, он меня очень уважал, хотя был уже и не новичок в кино.
Смущался еще и оттого, что очень требовательно к себе относился, даже, я бы сказала, комплексовал - постоянно был собой недоволен, когда приступал к новой роли. Кстати, таким он был всю жизнь, даже когда стал уже маститым признанным актером. Звездности в нем не было ни грамулечки.
Но я уже при первой встрече сразу, за 10 метров, почувствовала: это настоящий мужчина. На экране он часто играл людей суровых, жестких, а в жизни был очень чувствительный человек, веселый, с хорошим чувством юмора и смешливый. В перерывах между дублями мы все время хохотали.
Помню, снимали знаменитый теперь эпизод, где моя героиня говорит герою Ульянова: «Хороший ты мужик, но не орел!» А эту фразу я взяла из своего загашника - подслушала как-то у одной тетки. Взяла и вставила ее в роль. Когда я это сказала, Ульянов аж присел от хохота! Ну, говорит, ты даешь! Ты поосторожнее с этим!
Но на самом деле в жизни-то он как раз и был настоящий орел! Если уж работал - то на всю катушку. А в работе был очень дотошным, собранным, нацеленным. Партнером он был идеальным.
В картине «Председатель» есть сцена, когда Егора Трубникова - его героя - выбирают председателем. Егор не ожидал такого - и у него наворачиваются слезы. Ульянов в кадре заплакал - слезы так и покапали. Я посоветовала: «А ты кепку с головы стащи, проведи по лицу ото лба к подбородку, вытирая слезы, чтоб никто не видел». Как он это сделал, наверняка запомнили все, кто видел фильм. Это один из самых запоминающихся эпизодов.
И вот удивительно: он был очень обходительным, предупредительным с женщинами. Ты еще только подумала, а он уже тут как тут. Тащишь тяжесть - сразу перехватит. Руку протянет, плечо подставит. И при этом не бабник, никаких романчиков, ухаживаний на стороне - всю жизнь любил только свою жену, уж я-то знаю, мы и снимались вместе, и по стране с концертами поездили.
Миша! Миша, дорогой, не верю! Что ты наделал? Как я буду теперь жить без тебя? Мы с тобой снимались вместе, и ты знал, что это такое - отдача здоровья, сил, мысли, чувств. Как ты умел это делать! Какой ты был партнер! Потерять такого друга, собеседника, умного мужика… Не нахожу слов.
У тебя была большая семья, хорошие друзья. Как мы теперь без тебя? Как больно!
ВЗГЛЯД С 6-го ЭТАЖА
Человек, которому веришь
Мне было лет девять, когда я слепил Михаила Ульянова из пластилина. Сам удивился, как вышло… Ни до, ни после добиться сходства с кем-либо «в скульптуре» мне уже не удавалось. А тут - вдохновение, что ли… Получился не просто актер, а генерал Чарнота из «Бега». Перепахал меня генерал. Тараканьи бега, «а ты азартный, Парамоша!», прогулки в кителе без штанов…
На случай войны Ульянова в роли потерявшегося царского офицера я бы запретил показывать иностранцам. Он слишком многое объясняет о России…
Меня до сих пор удивляет, почему Ульянову разрешили сыграть эту роль. Казалось бы, после «Председателя» актер должен был оставаться иконой и создавать только очень вымуштрованные образы. Политически грамотные. Он же и Ленина играл, и маршала Жукова. И если кто задался бы целью проиллюстрировать эпоху актерским образом - Ульянов попал бы в символы нескольких десятилетий. Мощные и пафосные 60-е, надежные и солидные 70-е, странные 80-е. «Ворошиловский стрелок» - как визитная карточка жестоких 90-х…
Он был частью страны, ее идеологией, ее надеждой на то, что хотя бы там, на экране, все здорово. Или хотя бы есть на что надеяться.
Нормальный штамп, мол, даже у иконных персонажей в исполнении этого актера было что-то человеческое… Михаил Александрович далек от штампов. Я просто всегда верил его героям, отправляющим на смерть полки, решающим сложные моральные проблемы, страдающим и не слишком. И все равно видел на экране Михаила Ульянова - любимого актера. Человека, которого уважаешь за глаза. Веришь и симпатизируешь.
Не Ленину, не Жукову, не председателю, а лично ему. И еще генералу Черноте почему-то…
