Леонид ЯКУБОВИЧ: Иногда от шуток про «Поле чудес» падал под стол!
Леонид Аркадьевич, который крайне редко дает интервью, нарушил обет молчания только в связи с 20-летием «Поля чудес» (25 октября 1990 года программа впервые вышла в эфир). И разговор получился странным. Мне столько всего хотелось спросить, а ему, видимо, рассказать, что получилось немного сумбурно. Зато искренне.
«МНЕ НЕ ОЧЕНЬ ХОЧЕТСЯ БЫТЬ ТЕЛЕВЕДУЩИМ»
- Солидный юбилей телепередачи - это странно немного...
- Это правда странно. Хотя прецеденты есть, подобная программа в Америке шла лет пятьдесят. Во всем мире, по-моему, есть аналоги. Впрочем, когда американцы приезжали к нам, то всегда сильно удивлялись, что мы делаем все не так, как они. И им это безумно нравится.
- И что у нас не так?
- У них нет таких эмоций. У них фетиш - деньги. На барабане у них миллион долларов! Помню, когда одна креолка выиграла миллион, вся Америка ликовала. У нас по-другому. У нас вообще все по-другому...
- Леонид Аркадьевич...
- Сейчас вы спросите, насколько мне это до сих пор интересно. Это такая работа. Я ее работаю. По мере сил.
- На «Поле чудес» делали много пародий разной степени доброты. Как вы к ним относитесь?
- По мне лишь бы это было хорошо.
- А хорошо - это «смешно» или «незло»?
- Хорошо - это хорошо. Без кавычек. Это может быть грустно хорошо, весело хорошо… Это может быть до обморока смешно, так хорошо. Я хохотал вместе со всеми, просто упал около телевизора, когда в КВН несколько лет назад армяне сказали: «Поле чудес» так долго в эфире, потому что, вероятно, Якубович в молодости спас жизнь Эрнсту». Это очень остроумно. Если бы я был идиотом - обиделся бы. Но я профессиональный писатель. Хотя об этом мало кто знает… И я очень точно чувствую построение фразы. И мне это нравится.
- Для популярного ведущего странно, что вы ведете всего одно шоу. У некоторых звезд их по пять штук...
- Это все равно что спросить токаря с 35-летним стажем: «Не хочешь еще и маляром поработать? Художественно почертить?» Я и сейчас-то задыхаюсь от нехватки времени. Две книжки надо закончить. Рассказы про войну и про все, а еще - большая повесть. По одному из рассказов - о том, как я угнал самолет, - собираются делать фильм. Надо писать большой сценарий. Еще авиация. Я, может, что-нибудь бы и бросил… Но как сказать… Мне страшно растиражироваться. Вы же видите, я нигде, ни на каких других передачах не бываю, на тусовках тоже. Это другой мир. Я прихожу вести передачу, которую мне однажды доверили 19 лет назад. Тихо, спокойно три часа стою на площадке. И ухожу.
- А...
- Хочу ли я делать другие программы? Я их уже наделал столько, что трудно перечислить. Мне не очень хочется быть ведущим. Эта профессия из лицедейства превратилась во что-то другое. Не знаю, прав ли я, но мне кажется, что я туда не вписываюсь. Остались всего несколько человек, на которых я смотрю с большим уважением. На тех, кто остается телевизионным журналистом в истинном смысле этого слова или телевизионным ведущим, если хотите. И потом, я пока не вижу программы, в которую бы хотелось вцепиться.
С меня - хорошее настроение
- Многие вообще телевизор не смотрят.
- И все-таки такой огромной силы, как телевидение, не имеет никто. Ни комендантским часом, ни военным положением нельзя добиться того, что можно сделать неделей пропаганды с экрана. И это касается не только политических передач, а любых, начиная от не очень обремененной интеллектом программы «Поле чудес». А если это агитация и пропаганда чего-то, то нужно задирать качество на другой уровень, логично? Мне кажется, телевидение должно быть оптимистично. Оптимистично в принципе.
- Я бы за вас проголосовал как за теленачальника...
- Как раз с моими идеями я никогда в жизни не буду в руководстве телевидения. Вот, скажем, предложат мне этот пост. Тут же сработает старинная поговорка «Ты - начальник, я - дурак, я - начальник, ты - дурак». Я не умею... Я не организатор такого масштаба, как, скажем, Эрнст. Я в своем деле хорош. Организаторский талант - это тоже талант. Как писательский или актерский. Есть люди, вокруг которых все крутится, при этом они никогда не повышают голоса. Это потрясающе. Я очень люблю людей, которые что-то умеют делать лучше меня.
- Не завидуете?
- Иногда. И белой завистью. Есть вещи, которые можно сделать, только если Бог в темечко поцеловал. Иной раз просто оторопь берет. Вот как, например, Останкинская башня стоит на месте? У нее же шпиль ведь падал при строительстве. У главного архитектора сердечный приступ был, его уволокли в больницу, но стоит же сейчас! Это поразительно! С удовольствием вспоминаю, как я работал на заводе у Туполева, почтовый ящик 116-й. Про Андрея Николаевича много легенд ходило. Однажды на вопрос «Какой самолет вам больше всего нравится?» он окинул целый ряд и сказал: «Этот будет летать, а этот не будет». «Почему?» - «А этот красивый». В природе функционально только то, что красиво. В природе ничего уродливого нет. Вы никогда не найдете некрасивого оружия. Его в принципе не существует! Ибо иначе оно просто не будет работать.
|
Включите утюг - я там!
- Сейчас все «Прожекторперисхилтон» смотрят. А вам не хотелось бы вести подобное шоу вместе с острословами вашего поколения?
- Документально подтверждено: 15 лет назад я принес одному из руководителей идею - программа по итогам недели, которую вели бы известные сатирики и дети. Разные, но только хорошие новости. И только хорошие сатирики - такие как Жванецкий, Задорнов, Коклюшкин, Трушкин... Сегодня идея воплотилась в то, что ведут эти ребята. По сегодняшним временам их разговор, их литературный язык, их способ мышления вполне укладывается на ту аудиторию, на которую это рассчитано. Мог ли я такое вести? Наверное, если бы мы сделали такую передачу, она была бы другой. Просто потому, что мы мыслим другими категориями.
- Если вас что-то раздражает на ТВ - переключаете канал?
- Конечно! Их сейчас около сотни! Помню одного идиота, который написал письмо руководству тогда еще ОРТ: «12 лет я смотрю «Поле чудес» и никак не могу понять, почему эта гадость в эфире? Я еле сдерживаюсь, когда это смотрю». Так выключи! За 12 лет он 600 выпусков посмотрел. Неохота - не смотри, и потом, я за конструктивную критику. Нельзя ничего отвергать, если не можешь предложить чего-то взамен.
- Мало кто помнит, что «Поле чудес» начинал вести Влад Листьев...
- Что теперь с этим сделаешь... Это эффект телевидения. Если 19 лет мелькать по пятницам в каждой квартире, к тебе привыкают. Тут можно и от любви до ненависти и обратно до любви. Я же телевизионная функция. Попробуйте утюг включить, думаю, там тоже я.
- По мне, так обаятельно улыбаться 19 лет невозможно.
- Что значит невозможно? Это работа. Ее либо надо делать хорошо, либо не делать вовсе. Перестанет получаться, скажу: «Пошли все к чертовой матери. Я пойду себе что-нибудь другое найду». И, пока я здесь, я буду это волочь. Другой вопрос: я могу не попасть во время, тогда на мое место придет другой либо этой передачи вовсе не будет. Задача одна - шел человек с работы, сел за стол, пошел наливать чайник, а она все идет и идет. И если что-то его улыбнуло, нет более высокой оценки. Отдохнул человек за 45 минут, и слава богу.
Фото Руслана РОЩУПКИНА, Геннадия УСОЕВА.
