• Главная
• Шоу-биз

«Шоу для тебя одной» родилось как ответ кризису 1998 года. Удержать музыкантов  было невозможно, Ирина выступала лишь в сопровождении концертмейстера. Сейчас певице аккомпанируют бас, кларнет (иногда флейта), ударные, гитара и все та же пианистка Светлана Мочалина, которая играет с Богушевской уже 15 лет

- Ирина, что бы Вы сами сказали, представляя эту программу людям, никогда раньше не слышавшим певицу  Богушевскую?

- «Здравствуйте, дорогие друзья!», - сказала бы я. Вы пришли на концерт загадочной актрисы и певицы, которая с красным дипломом закончила МГУ, но ни одного для не работала по специальности «преподаватель философии»; песен которой днем с огнем не сыщешь в эфирах, но которая при этом выступает на лучших площадках у себя в России и в сопредельных странах. Она начинала на сцене Студенческого Театра МГУ, обожает творчество Вертинского и Утёсова,  музыкальные фильмы Блейка Эдвардса и Боба Фосса,  влюблена в бразильский джаз, переводила на русский босса-новы Антонио Жобима и была организатором фестивалей босса-новы в Москве. Всегда работает только живьём и не признает фонограмму. Сама пишет музыку и лирику, сама продюсирует свои пластинки  и вообще, ни от кого не любит зависеть. Считает себя ученицей Елены Камбуровой и наследницей той российской эстрады, которую олицетворяли Шульженко и Бернес, а потом - Андрей Миронов. Каждую песню играет как мини-спектакль, считает, что в песне равно важны мелодия и смысл текста. Ее музыканты могут сыграть все, от нахального кабаре до нежнейших баллад. Встречайте!

- В 1998-м году Вам пришлось ограничить музыкальное сопровождение концертов одним лишь пианино... Что изменилось с тех пор в Вашей музыке?

- Кризисы с тех пор приходили и уходили, а концерты под рояль, в излюбленном стиле Вертинского, стали для меня творческой лабораторией – и часто бывает так,  что песня обкатывается в «Шоу…», а потом уходит в «большую» программу и играется уже полным составом музыкантов. Правда, несколько лет назад я начала потихоньку расширять инструментальную палитру, - мне кажется, здорово, когда музыкальная картинка все время меняется. Мы работали то с роялем и басом, то потом вчетвером с кларнетом, - а теперь добавились ещё и ударные и гитарой – и вот, теперь мы действительно можем сыграть абсолютно все, от жестокого танго до, понимаете, пылкого латино и даже цыганской романтики. Но сердцевина программы – все равно наша дуэтная работа со Светланой Мочалиной. Мы с ней работаем уже лет пятнадцать и понимаем друг про друга абсолютно все. Такой партнер, как Светлана - это огромная удача.

 - Судя  по тому, что сейчас Вашу музыку играет полноценный состав, последний кризис  на Вас не отразился? 

- Он не мог на нас не отразиться. Это иллюзия, что где-то там плавают большие акулы, и если у них штормит, то маленькие рыбки могут продолжать жить так же, как раньше. У спонсоров нашего альбома «Шёлк» случились проблемы – и мы зависли с недоделанной работой. Кроме того, когда обвалился рынок корпоративок, все фанерные артисты быстро переделались в гастролеров – и по стране началась бешеная охота за площадками и публикой. Афиша в городах лопалась, нижегородцы, например, в октябре насчитали у себя 80 концертов в месяц. Конечно, публика в этих условиях сильно подумает, куда идти – и денег у нее стало гораздо меньше. Но мы, действительно, не пострадали. Наше счастье, что мы уже успели до этого прокатиться по всей стране и Украине – и ещё наше счастье в том, что у нас лучшая публика на свете.

Был недавно смешной момент. Я читала интервью очень серьёзного продюсера, который рулит целым пулом артистов, в частности, выпускниками ТВ-проекта «Народный артист». Я отношусь к нему с большим уважением, его подопечные действительно отлично поют живьем, - но меня очень рассмешило, когда он сказал, что вот, рынок рухнул и надо уходить в гастроли, а для этого нужны живые музыканты – а вы знаете, как сложно содержать живую группу!! Он сказал это с таким неподдельным ужасом, что я в этот момент почувствовала себя нереально крутой: надо же, а я-то пятнадцать лет уже работаю только со своими музыкантами! Ну, и должна с ним согласиться: возить в кармане минидиск с фонограммой,  а также селить ее в гостиницы и кормить ее три раза в день действительно значительно дешевле, чем живых людей, вопросов нет.

- В листовке, рекламирующей Ваш концерт, написано: «Певица утверждает, что ее музыка полезна для здоровья!»… Что за пользу приносит, как действует Ваша музыка, раскройте секрет? Какие  показания и противопоказания? 

- Есть два способа ответить на этот вопрос: посмеяться или сказать серьёзно.

Если серьёзно, люди слушают мои песни, которые все выросли из каких-то моих личных историй, и вспоминают свои собственные истории. Заново их переживая, они совершают в самих себе какую-то очень важную работу: отпускают все это из себя на волю. Мы же часто глушим своё страдание, свою боль, свое отчаяние, и, в общем,  невозможно было бы без этого продолжать жить. Но есть и ещё один способ: все-таки встретиться с этими чувствами и пройти их до конца. И вот тогда испытываешь настоящее освобождение. Поскольку я по природе своей оптимист и уверена, что все испытания можно пройти, - я, конечно, пою об этом. И знаете, очень многие говорили, что в сложные моменты это здорово помогает. Такая, знаете, психотерапевтическая миссия. А противопоказания такие: с настоящими буйными не работаем (улыбается).

- А какую музыку слушаете «для здоровья»  Вы сами?

- О, я совершенно всеядный человек. Есть, конечно, музыка, которая находится по ту сторону добра и зла, «Руки вверх» или вот блатная романтика – но  мы о ней и говорить не будем. Мой абсолютный кумир – Бобби МакФеррин, я совершенно ненормальный его фанат. Он, как дельфин, абсолютно свободен в этой стихии, может спеть и джаз, и фанк, и «Аве Марию», и народные африканские напевы. Мне тоже всегда было все равно, как называется тот жанр, в котором я ищу правильные вибрации. Поэтому и этника, и академическая музыка, и суфийские напевы, и какая-нибудь итальянская эстрада 40-х – мне очень много чего нравится в мире.

- Что для Вас нежность? 

- Послушайте, пожалуйста, песню «Нежные Вещи» - там все про это сказано.

 - Что  могло бы заставить Вас написать  злую, агрессивную песню?

- У меня их немного – но имеются. Вот, например, песня «Куклы», которую я написала в прошлом году в Риге. Это ужасная история, на самом деле. Я здорово болела весь прошлый осенний сезон, у меня развился уже хронический гайморит и отит, летать со всем этим на гастроли больно и неприятно, подводить своих организаторов я не люблю, поэтому работала полуживая. Мне все казалось, что все вот-вот пройдёт, а становилось только хуже. Ну, и дошло до того, что в январе на сцене рижского Дома конгрессов, при 1200 зрителей, у меня отказали связки. Мне в них вкололи адреналин перед первым отделением, ну, и надо было повторить в антракте, наверное, –  он действует всего часа полтора. Мальчики играют вступление к «Шёлку» – а я ничего не могу издать, кроме сипения. Врагу не пожелаю это пережить! Они играют второй раз – и я не знаю, смогу запеть или нет… А накануне у меня был концерт-съёмка на рижском радио – и вот после нее-то я приехала к себе в номер, вся такая звёздная, с проколотыми венами («горячий укол» называется, колют хлористый кальций, чтобы связки тонизировать), свалилась в номере и думаю, как тот лобстер в анекдоте «Господи, ну когда же я сдохну?» Ну, и песня обо всем этом получилась очень отчаянной и злой. Непременно ее спою!

-  Самый, наверное, нелюбимый вопрос… Ирина, когда же мы услышим новый альбом?

- Я надеюсь, осенью.

- Есть ли планы издать "бразильскую" программу, где вы исполняете классику Вашей любимой босса-новы? 

- Тут сложности с правообладателями. Понимаете, почему мне нравится самой делать для себя свой репертуар, писать музыку и тексты, – ты никому не платишь за право все это записать и издать. Дико выгодно! (шучу, шучу) А тут мало заплатить: одни наследники в Бразилии, другие в Швейцарии, третьи в США, и до того момента, пока они между собой договорятся, мы можем просто не дожить! А поступать незаконно как-то не хочется – зачем портить себе карму?

 - Ваш блог (bogushevich.livejournal.com) очень интересно читать. Не хотите ли Вы публиковать его на бумаге, как Гришковец? 

Эээ… даже мысли такой не было. Я очень легко к этому отношусь, делаю свой блог левой ногой, позволяю себе там как следует пошалить -  и кому будет интересно спустя годы читать про то, как я вот сейчас Первого апреля убедила тучу народу в том, что мы с музыкантами организуем Музик-Бутик и будем записывать для публики «эксклюзивные рингтоны» и минусовки моих песен в тональности заказчика? Действительно очень смешная получилась акция, народ массово повёлся, а фейковый «интернет-магазин» получился таким прекрасным, что мы его, пожалуй, оставим на память.

- А Вас в ответ не разыграли?

- Был смешной момент: сижу  я за компом, нахожусь в состоянии интенсивной переписки с предполагаемыми «заказчиками» рингтонов (а на нас и вправду просыпался вал заказов!), дурю народу головы, дым из ушей – и тут звонит мне мой директор Марина и говорит человеческим голосом: «Ириш, агентство «Арт-мания» нам предлагает сыграть хедлайнерами у них на «Усадьбе-джаз» в июне, ты как к этому относишься?» Как я к этому отношусь? Это потрясающий фестиваль, один из лучших джазовых фестивалей в стране, - и вопрос, хочу ли я у них выступить, даже не стоит. Конечно, ДА! Но я беру паузу и мягко так говорю: «Дорогая! Если это предложение сохранит свою актуальность до второго апреля, мы, конечно, его рассмотрим!» А это оказалась чистая правда – и слава богу, они не обиделись, что мы решили подумать целые сутки. А могли бы!

- Почему даже на своем официальном сайте Вы – Богушевич, а не Богушевская? Вы сами выбрали это… имя? прозвище? 

- Это всё Универ. Как меня прозвали там «маленьким Богушевичем» (подозреваю, что по аналогии с «маленьким Пятачком» из книжки про Винни-Пуха), так и прицепилось на всю жизнь. Только недавно я отвыкла говорить о себе «я пошёл», «я устал» - и вдруг бац! Знакомлюсь с Линор Горалик (известная российская поэтесса и писательница, уроженка Днепропетровска – прим.ред.) – а она вдруг «и вот я сидел в кафе, работал…» Я так и подпрыгнула.

Ну, и мне, конечно, больше нравится быть маленьким Богушевичем, чем Ириной Александровной. Хотя в перспективе Ирина Александровна, понятно, победит. Со временем.

- Существует стереотип, что Вас нет в медиа-пространстве, и это сознательное решение… 

- Меня действительно нет в пространстве жёлтой прессы, в этих всех новостях из серии «артистка поссорилась с бой-френдом», и это правда мой выбор. Я знаю, как устроены пиар-агенства, как специально обученные люди день за днем вбрасывают информацию – высосанную из пальца – для того, чтобы имя артиста мелькало. И артисты потихоньку превращаются в таких телепузиков, в персонажей бесконечного комикса. А я хочу быть живая и настоящая. Возможно, это дурацкая или ошибочная позиция – но давайте посмотрим, как идут дела в городах России. Я катаюсь по всей стране и везде общаюсь с организаторами. Я отлично знаю, что есть артисты, которые не вылезают из эфиров, из медиа-пространства – а их концерты нафиг никому не нужны, на них никто не ходит! Пик их карьеры – выступления перед жующей публикой на корпоративках. А у меня в зале публика, которая внимательно слушает. Так зачем мне становиться персонажем комикса? Может быть, людям не это нужно от артиста – а профессионализм, талант и искренность? (извините, нескромно звучит, но я-то знаю, что талант – не моя заслуга, мне его просто дали попользоваться – и могут забрать в любой момент.)

- Вы впервые приезжаете выступать в новый город … В какой момент у Вас появляется ощущение - этот город, зал «ваш» или «не ваш»?

- Когда я прихожу в новый зал, всегда пытаюсь сначала его почувствовать – многое зависит от энергий самого места. Есть более или менее удачные залы – вот, например, в Москве есть знаменитый Театр Эстрады, мы там однажды выступили, и это был не концерт, а сдача крови. Вся группа сошлась во мнении, что даже находиться там дико тяжело, энергия у него какая-то серая, придавленная. А потом сообразили: да это же знаменитый Дом на набережной! Место, где в тридцатые годы убивали каждый день, где оставались вдовы и сироты, где стены помнят много горя и страданий.

- По каким приметам Вы понимаете: «сегодня сложится хорошо!», или наоборот: «куража в этом зале не будет»?

- Никогда не думаю о том, что что-то может не сложиться. Не думаю о поражении,  а всегда думаю о том, как победить. А победа в нашем случае – это когда аплодируют стоя, уходят счастливые – а в следующий раз, когда мы приезжаем в город, опять возвращаются к нам в зал. И мы выкладываемся всегда на сто процентов, для того, чтобы это произошло.

- Днепр, Харьков, Одесса, Севастополь – что Вам о них предварительно нашептывает интуиция?

- Я очень рада, что мы снова в этих городах – и снова весной. Харьков мы уже любим нежной любовью – и, надеюсь, взаимно; в Севастополе, помню, у нас все было хорошо. А вот в Днепропетровске и в Одессе я раньше была только со спектаклем «Весёлые ребята», - с тем самым, где Дима Харатьян играл Костю Потехина, а Ира Апексимова – незадачливую вокалистку Лену. У меня там была роль Анюты, которую в кино играла великая Орлова, мой кумир, - я пела в этом спектакле любимые арии, знакомые с детства, и вообще, я очень любила этот проект. Публике он тоже очень нравился, жаль, что произошли такие печальные события (говорят, сгорели все костюмы) – и Апексимова его закрыла. Но зато именно она показала мне Одессу, ведь она там выросла, - и это было незабываемо. Привоз! Вид на Дюка с люка! Жду новой встречи с этим легендарным городом с нетерпением влюбленного.

- Выступая  в театре и концертном зале, Вы чувствуете разницу? Может, отличается атмосфера, энергетика?

- Я начинала на подмостках Студенческого Театра МГУ, пришла туда в один год с ребятами из группы «Несчастный Случай» - и атмосфера театральных кулис, репетиций, спектаклей и гастролей для меня абсолютно родная. Нам не давали дипломов, но сценическую школы мы проходили прямо на театральных сценах по всей стране, от Сургута до Юга России, - а потом в Германии, Чехии, США, на фестивале FRINGE в Эдинбурге играли целый месяц… Потом, когда я выиграла Гран-при конкурса актёрской песни им.А.Миронова, Николай Петрович Караченцов вручил мне бумажный листок формата А4, где было написано моё имя и фамилия и сказал: «Я тебе вручаю самое дорогое, что есть у актёра – твое Имя. Береги его!» Такое, знаете, обязывающее театральное напутствие! И в Москве я больше всего люблю театральные площадки – вот только что в марте мы работали на сцене Мастерской Петра Фоменко, и я на всю жизнь запомню слова, которые Мастер передал мне, посмотрев концерт… Я и мечтать не могла о столь высокой оценке. Конечно, театр – это моё все.

- 12 апреля, в День Космонавтики, Вы будете выступать Днепропетровске,  космической столице Украины. Может быть, в детстве у Вас, как иногда случалось у советских детей, были романтические или героические мечты, связанные с космосом? 

- Нет, у меня другие были мечты – я хотела петь как Любовь Орлова и выступать в Кремле. Собственно, эти две мечты уже сбылись. И орловские партии я спела, и сольный концерт на главной площадке страны дала.

 5 известных песен

«Нежные вещи»

«Шелк»

«У нас в раю»

«Шоу для тебя одной»

«Лёгкие люди»

из личного дела

Ири́на Алекса́ндровна Богуше́вская  (родилась 2 ноября 1965 года в Москве) Русская певица, поэтесса, композитор. Пишет музыку, к которой трудно подобрать определение: ее называют театрализованным джазом, кабаре-роком, модерн-шансоном. Начала петь в 4 года.

Учась на втором курсе философского факультета МГУ (окончила с красным дипломом в 1992), начала актерскую карьеру в студенческом Театре МГУ. Выступала с коллективом «Музыкальная студия Иващенко и Васильева», впоследствии превратившимся в группу «Несчастный случай». 

В 1998 году вышел первый альбом Ирины Богушевской «Книга песен». На основании текстов песен, опубликованных на буклете к альбому, Ирину приняли в члены Союза писателей.

Помимо сочинения и исполнения песен, Ирина Богушевская пробовала себя в разных качествах: под псевдонимом «Тверская» работала ди-джеем на «Радио 101», вместе с Алексеем Кортневым вела программу «Пилот» (НТВ), была редактором музыкальных новостей радио «Свобода».

Фото Лены Карин и из личного архива Ирины Богушевской.