Сериал "Воронины": Георгий Дронов не хочет больше играть тюфяков
Георгий Дронов телезрителям знаком по многим фильмам и сериалам. Например, по детективной истории "Бешеная", мистическому проекту "Ночной Дозор", лирической ленте "И все-таки я люблю…" Но большинство наверняка помнит его как Сашу из уже много лет не сходящего с экранов ситкома "Саша + Маша". Этот образ настолько прилип к актеру, что в некоторых интервью Георгий делился, что очень хотел бы сломать барьер совсем иными ролями. Что заставило актера изменить мнение и снова согласиться на главную роль примерного семьянина в популярном ситкоме "Воронины"? Этот вопрос мы решили задать самому актеру.
- Георгий, после "Саша + Маша" вы говорили, что больше не хотели бы играть в ситкомах. И вдруг - "Воронины"…
- Я долго думал над этим предложением. И согласился далеко не сразу. Думал, опять ситком, снова семейная тема, очень близкая к "Саша + Маша", только есть еще мама с папой и дети… Но меня убедили, что это будет совсем новая история. И сейчас я ничуть не жалею, что согласился.
- А вам по-человечески кто из героев ближе - Костя Воронин или Саша?
- Они совершенно разные. И у них такое количество проявлений. Саша больше экстраверт, Костик - интроверт. Саша занимает более доминирующую позицию в отношениях, а Костя - под каблуком у супруги. Потому что более мягкий, спокойный человек. Когда-то я думал, что Саша - такой вот тюфяк, но, оказывается, можно быть еще хуже (смеется). Эта вот черта мне не нравится ни в одном, ни в другом. Я думаю, что влияние женщины на мужчину должно быть нивелировано. А быть под каблуком не по мне.
- Кто-то вас называет Георгий, кто-то Егор. Вам как больше нравится?
- По паспорту я Георгий. Когда стану постарше, будут называть Георгий Александрович. Егор - это более личное, домашнее имя.
- Вас друзья так назвали?
- Мама. А друзья меня звали Дрончиком. Что мне крайне не нравилось. Круто было называться Дроном (это было производным от имени Андрей). А Дрончик - это прозвище малышни (смеется). Наверное, звали меня так потому, что я был очень домашним, спокойным мальчиком, слушался папу с мамой. И даже когда школу в 10-м классе прогуливал, очень переживал.
- Как же ваши родители домашнего мальчика отпустили на тяжелые актерские хлеба?
- Родители мои - обычные служащие. Папа прочил мне поступление в МГТУ имени Баумана, который когда-то окончил сам. Но я очень быстро и сам определился с профессией. Сначала пошел в Институт культуры на факультет режиссуры. Познакомился с человеком, у которого был самодеятельный театр… Там моя судьба и решилась окончательно.
- Помните первую роль?
- Еще как! Мне было 19 лет. Я в спектакле "Записки сумасшедшего" играл старика почтмейстера. Меня гримировали полтора часа: клеили горб, нос с бородавками, плешь огромную. Впервые я вышел на сцену, со страху перепутал весь текст и, честно говоря, готов был все бросить и сбежать. Наверное, первой моей победой стал день, когда я пригласил на спектакль родителей. А в конце они подошли и спросили: "Ты где был-то?" Нет ничего сложнее, чем "обманывать" людей, которые знают каждый твой жест. Они меня не узнали, значит, получилось.
- В "Ворониных" играют малыши. Легко нашли с ними общий язык?
- Дети - неуправляемые актеры. Но нам повезло. У нас очень хороший коллектив. И, видя это, они раскрываются. У Машеньки опыт уже есть, она снималась в рекламе. И после 40 серий "Ворониных" научилась все очень тонко чувствовать и даже манипулировать своим настроением. Пацаны не сразу, но тоже разошлись. Мы научились включать их в ситуацию, как в игру. И частенько они разыгрываются так, что практически по сценарию проговаривают диалоги.
- На экране вы обыгрываете практически реальные ситуации, которые возникают у многих пар в жизни. Пусть и немного утрированно. Наверное, уже готовы энциклопедию о семейных отношениях писать?
- Я бы не сказал, что ситуации в ситкомах утрированные. Многие в наших героях узнают себя. И ситуации абсолютно реальные. Что касается меня, я не психоаналитик, чтобы постоянно анализировать поступки героев. Если это только не касается режиссерского разбора роли, когда нужно понять, почему я должен сыграть именно такую реакцию. Вообще мое дело - создать увлекательный образ. А лечить самого себя, играя какие-то роли, я не собираюсь.
