Книжная полка
Фандорин расследует убийство в театре
Анна БАЛУЕВА
Новый роман Бориса Акунина «Весь мир театр» уже поступил в продажу.
Писатель и переводчик Григорий Чхартишвили, которого мы знаем под псевдонимом Борис Акунин, спустя два года после «Нефритовых четок» добавил в свою знаменитую фандориану еще одну книжку об Эрасте Петровиче. На этот раз знаменитый сыщик Фандорин отправился в театр. Исключительно по работе, как вы понимаете, так как театральные страсти Эраста Петровича никогда не увлекали. А тем более сейчас (действие происходит в 1911-м), когда нашему детективу-интеллектуалу стукнуло 55 и он задумался о том, как компенсировать внушительный «пробег» по жизни новыми достижениями тела и ума. Только-только Эраст Петрович разработал методику правильного старения и согласно ей же овладел джигитовкой, прыжками с шестом, хождением по канату, немецким, итальянским и химией, как ему позвонила давняя приятельница Книппер-Чехова и слезно упросила разобраться в каких-то актерских тайнах театра «Ноев ковчег». Вдове Чехова Эраст Петрович отказать не смог и в результате угодил в жуткую историю со специфическими убийствами, задуманными с чисто театральной изощренностью!
Кстати, в этом романе сыщик лишен своей суперменской неуязвимости, но от этого он становится еще симпатичнее. Акунин не раз упоминал, что зрелый Фандорин задумывался под Янковского, и на рисунках художника Игоря Сакурова герой действительно чем-то напоминает Олега Ивановича.
«Весь мир театр» почти завершает фандориану - Борис Акунин планирует еще две книги: роман и сборник повестей, и на этом серия будет окончена.
КСТАТИ
Экранизация романов о Фандорине началась с фильма «Азазель», где роль детектива сыграл Илья Носков. Затем были «Турецкий гамбит» с Егором Бероевым в главной роли и «Статский советник» с Олегом Меньшиковым.
Фандориана переведена более чем на 30 языков.
ДОСЛОВНО
Небедная Лиза
Публикуем отрывок из романа «Весь мир театр».
…Восторженных поклонников у актрисы в зале было множество. Даже странно, что вопли не мешали ей вести роль - она словно их не слышала... За минуту до окончания в ложу вошел полосатый свистун и почтительно встал за спиной у хозяина. Свой зеленый портфель он прижимал локтем, в руках держал книжечку и карандаш.
- Ну так, - сказал ему Царьков, почти бесшумно хлопая в ладоши. - Ее и Штерна поблагодарю лично. Приготовь там что-нибудь по высшему. А со Смарагдова хватит и тебя. Передай от меня карточку, ну и вина, что ли. Он какое любит?
- Бордо, «Шато Латур», по двадцати пяти рублей бутылка, - заглянул в книжечку полосатый и слегка присвистнул. - Губа не дура.
- Полдюжины… Эй вы, потише! - Это было сказано гусару, который, едва закрылся занавес, начал кричать: «Лу-ан-тэн! Лу-ан-тэн!»
Обидел корнета и Эраст Петрович.
- Дайте-ка, - вновь отобрал у мальчишки бинокль. Очень хотелось рассмотреть, какое у поразительной актрисы лицо, когда она уже не играет.
- Но я должен видеть, как она возьмет мою корзину!
Офицер попробовал вырвать бинокль из руки Фандорина, но с тем же успехом он мог бы попытаться вырвать меч у бронзовых Минина и Пожарского.
- Считайте, что это плата за место, - процедил Эраст Петрович, подкручивая колесико.
Нет, нисколько не похожа, сказал он себе. Лет на десять старше. Лицо не овальное, а скорее угловатое, и глаза совсем не юные, усталые. Ах, какие глаза…
Опустил бинокль, потому что вдруг ощутил непонятное головокружение. Вот еще новости!..
Под неумолкающие аплодисменты служители понесли на сцену с двух сторон сначала букеты, за ними - корзины с цветами - меньшего размера, потом большего. Примерно половина подношений досталась Смарагдову, половина - Альтаирской...
- Сейчас вынесут мою! Отдайте же! Вон она! Я потратил на нее месячное жалованье!
Гусар повис на руке у Фандорина - бинокль пришлось вернуть.
Корзина и вправду была пышна - целое облако из белых роз.
- Она возьмет мою, мою! - повторял корнет, кажется, не замечая, что дергает соседа за рукав.
...Перед его взором снова, очень близко, возникло улыбающееся лицо Элизы Альтаирской-Луантэн. Она покосилась куда-то вниз и в сторону, крылья точеного носа чуть дрогнули. Что могло ее расстроить? Неужели то, что последняя корзина, поднесенная Смарагдову (лимонные орхидеи), роскошнее, чем ее белые розы? Вряд ли. Эта женщина не может быть столь мелко тщеславна!
К тому же на сцену вынесли еще одну корзину, настоящий цветочный дворец. Кому она предназначалась - примадонне или премьеру?
Ей! Чудо флористического искусства под восторженные крики всего зала поставили перед Альтаирской. Она сделала книксен, опустив лицо к бутонам и обняв цветы своими тонкими белыми руками.
- Черт побери, черт побери… - жалобно простонал Лимбах, видя, что его карта бита.
Эраст Петрович на секунду переместил окуляры на Смарагдова. Картинно красивые черты карамзинского Эраста исказились от злобы. Скажите, какие страсти из-за цветов!
Он снова посмотрел на Элизу, ожидая увидеть ее торжествующей. Но прекрасное лицо актрисы было похоже на застывшую маску ужаса: глаза широко раскрыты, на устах застыл так и не вырвавшийся крик. В чем дело? Что ее испугало?
Внезапно Фандорин увидел, что один из бутонов, нераскрытый и темный, покачивается, словно бы тянется вверх.
О Боже! Это был не бутон! В сдвоенном кружке отчетливо возникла ромбическая головка змеи. Это была гадюка, и тянулась она прямо к груди окоченевшей примы.
- Змея! В корзине змея! - завопил Лимбах и, перемахнув через парапет, спрыгнул вниз, в проход.
Все случилось в считанные мгновения.
В первых рядах партера кричали, махали руками. Остальной зал, ничего не поняв, устроил очередной взрыв оваций.
БЕСТСЕЛЛЕР
«Утраченный символ»
Дэн БРАУН. АСТ, 2009
Александр МЕШКОВ
|
«- Простите за беспокойство, профессор, - робко проговорила женщина, - но вы тот самый Роберт Лэнгдон, который пишет о символах и религии?
Помедлив, он кивнул.
- Так я и знала, - просияла Пэм. - Мы в книжном клубе недавно читали вашу книгу о священном женском начале и церкви. Какой был чудесный скандал! Любите же вы наделать шуму!
- Я не шума добивался! - с улыбкой ответил Лэнгдон».
Проницательный читатель, любитель эзотерического триллера сразу может догадаться, о какой книге идет здесь речь и кто этот скромный автор единственной книги о «женском начале» и церкви, скрывающийся под именем профессора Лэнгдона, человека энциклопедических знаний, вдумчивого и скромного собеседника, бесстрашного мужчины. Конечно, это Дэн Браун и его нашумевший «Код да Винчи».
На этот раз пытливый писатель развенчивает перед нами тайны мирового масонского заговора. Оказывается, друзья, масоны - нормальные ребята. И они повсюду. Браун снова сотрясает мир. На этот раз супергиперинтеллектуальный и бесстрашный герой профессор Лэнгдон снова встает вместе с добрыми и отзывчивыми масонами на спасение мира от нависшей угрозы уничтожения. Противостоит добрым масонам олицетворение абсолютного Зла на земле - чудо-юдо в наколках по имени Малах. Хочется ему, понимаешь, открыть тайну масонов и уничтожить человечество, хоть убей. Да его и убивают время от времени, а он ни в какую, не умирает, упрямец! Расстрелянный насмерть из дробовика добрым масоном Питером Соломоном, злодей, ломая лед, проваливается под воды горного потока, но, как водится, чудом цепляется за ветку и выживает, скотина такая. В общем, масоны нас в конце концов спасут. Только на них надежда. Тебя, читатель, ожидает длительное, 570-страничное, захватывающее путешествие с погонями, выстрелами, взрывами, изощренными пытками, многочисленными трупами, шарадами, кроссвордами и судоку в таинственную страну Масонию. А кто победит в этой гонке за абсолютной истиной - Добро или Зло, попробуй догадаться с двух раз. (Ничья исключена!)
Книга несет в себе положительный интеллектуальный заряд и будет интересна дирижеру и стриптизеру, рэперу и светской львице, стилисту и сантехнику, олигарху и кондуктору и даже скромному рядовому масону.
ПРИЗНАНИЕ
Пелевин - самый влиятельный интеллектуал страны
Анна БАЛУЕВА
Виктор Олегович, выпустивший недавно свою новую книгу «t», уверенно обогнал сотню остальных претендентов - ученых, философов, писателей, публицистов, режиссеров и телеведущих. В интернет-голосовании, где участвовали 40 000 человек, его признали самым влиятельным интеллектуалом страны.
В первой десятке, кроме Пелевина, по порядку: журналист и блоггер Даниил Шеповалов, Леонид Парфенов, Михаил Ходорковский, публицист и блоггер Константин Крылов, Патриарх Кирилл, Сергей Капица, Александр Гордон, писатели Борис Стругацкий и Эдуард Лимонов.
Для многих первенство Виктора Пелевина в деле влияния на умы россиян было удивительным, ведь несколько его последних книг, в том числе «t», критики приняли прохладно, упирая на то, что Пелевин, мол, самоповторяется и вообще исписался. Мнения о том, что последний роман писателя вырос из пеленок изящной словесности и скорее уж является метафизическим эссе, совсем малочисленны.
Сам Виктор Олегович хранит молчание и, как обычно, недосягаем.
