Шансон: Cлушать нельзя выключить!
Музыкальные критики Артемий Троицкий, Сергей Соседов, шансонье Вилли Токарев, главный редактор «Радио Шансон» Артур Вафин и писательница Мария Арбатова не на шутку заспорили о феномене шансона, его корнях, а также о том, где же все-таки имеет право стоять запятая в заголовке этой дискуссионной публикации...
Наталия Андрущенко, «КП»: - Давайте попытаемся определить, что же такое шансон и откуда он взялся?
Вилли Токарев: - Истоки этого жанра нужно искать в русском фольклоре: в подлинной фольклорной песне напев и слово представляют собой органическое единство. Это подтверждают труды профессора Лихачева, Виноградова и Проппа, с которыми я знакомился в Библиотеке им. Ленина. Теперь что касается современного шансона. Его делают в основном очень талантливые люди. И не талантливые, которые хотят, но написать красиво не умеют. Поэтому каждый человек должен отвечать за свои песни. Я лично могу ответить за любое свое произведение! А я пишу в восьми разных жанрах! И каждый жанр я могу отстаивать на профессиональном уровне.
Мария Арбатова: - Лично я воспитана на русской классике. Да простит меня Вилли Токарев, но вся эта героизация преступного мира кажется мне отвратительной. Поэтому, когда я ловлю машину, то сразу говорю водителю: «Радио Шансон» выключите, пожалуйста!»
Сергей Соседов: - Российский шансон вобрал в себя много разных стилей: это и блатной фольклор, и каторжанская песня, и бардовская песня, и городской романс. Поэтому воспринимать шансон только как блатную песню в корне неверно!
Нет в мире «музыки для всех». Как говорится, кому что нравится, слава богу, выбор теперь есть. Но если мы сейчас договоримся о запрещении шансона, то нам тогда придется еще и запретить и Галича, и Алешковского, и Высоцкого, извините. И получится, как уже было когда-то, когда в эпоху антиалкогольной кампании рубили все виноградники. Я против этих крайностей!
Артур Вафин: - Chanson переводится с французского как «песня». Мы трактуем это понятие шире - «хорошая песня», или, если хотите, «песня с моралью». Сегодняшний шансон - это музыкальный стиль, где превалируют искренность текстов, душевность исполнения и качество самого музыкального материала. Марию Арбатову, видимо, просто отталкивают брутальные песни. Но она имеет полное право их и не любить. Но когда о шансоне говорят как о «героизации воровской среды», мне, простите, становится смешно!
|
Артем Троицкий: - Я согласен, что блатная песня не является единственным источником и составной частью современного российского шансона. Но я бы сказал, что это его стержень.
Две другие его составляющие - это авторская песня и поп-музыка. И советская эстрада в первую очередь! Вот такие у шансона «источники и составные части».
Внимательно прослушав песни в стиле шансон, я позволил себе сотворить классификацию по всем его направлениям. Большинство авторов шансона - это авторская музыка и авторская песня. И очень многие авторы работают одновременно в нескольких направлениях. Я их насчитал четыре.
Первый - это «шансоновый мейн-стрим»: суровая мужская музыка с определяющим влиянием блатняка, большим количеством морали и описанием разных жизненных приключений. Типичные его представители - Михаил Круг, Александр Новиков, Анатолий Полотно и, пожалуй, Анатолий Днепров.
Второе направление - это поп-шансон: смесь попсы, советской эстрады, пропитанной шансонным духом. Его яркие представители - группа «Лесоповал», Шуфутинский, Успенская.
Третье направление я назвал салонным шансоном. Он ближе всех стоит к французскому шансону. Хотя и имеет признаки городского романса. Примером его можно считать Александра Розенбаума и Михаила Звездинского.
Наталия Андрущенко: - А Трофим?
Артем Троицкий: - Трофим - это четвертое направление, которое я назвал неореалистический шансон. Это те самые песни о жизни. Они могут быть и на блатные, и на околоблатные темы, а могут быть о жизни вообще. Вот здесь - Сергей Трофимов, и здесь же в значительной степени Вилли Токарев. Это направление ближе всего стоит к авторской песне.
|
Теперь - о «сладкой» части шансона. Музыка в нем абсолютно российская, взятая из самой нашей культуры. Здесь нет ничего заимствованного, здесь все наше. Поэтому шансон по сравнению с попсой и роком является для России самым органичным и самым национальным музыкальным направлением, за что с моей стороны ему большой респект.
Теперь «кислая» часть шансона. Мне категорически не нравится убогость его музыки. Работы со звуком - ноль! Такое ощущение, что музыкальная продукция шансона остановилась в своем развитии где-то на уровне года моего рождения! И до сих пор интереса к музыке здесь не наблюдается. Хотя в шансоне есть очень интересные мужские голоса, слушать которые мне интересно. А что же касается текстов их песен, то это уже дело вкуса, кому что близко.
Мария Арбатова: - Артем, тебе нравятся в шансоне мужские голоса?! Действительно, тут все хорошо с тестостероном! Шансон - единственная область эстрады, где мужчинам есть чем петь! В смысле гормоном... У меня вопрос как у феминистки: почему у нас такое гендерное неравенство? Есть ли в шансоне вменяемые женщины, которые поют шансон?
Артур Вафин: - Любовь Успенская, Катерина Голицына, Вика Цыганова, Рада Рай... Меня огорчает другое: никто из вас не заметил, насколько российский шансон изменился. Насколько он стал душевнее и лиричнее. Возьмите творчество новых звезд шансона: Андрея Бандеры, Рады Рай... Там же нет и намека на блатняк! Они поют с любовью о любви! И музыка там красивая, и голоса! Шансон меняется, это факт. Он стал намного качественнее. И поэтому он обрел в России столько поклонников!
|
Сергей Соседов: - Стихи не пишутся, стихи случаются. Это по Ахматовой и Цветаевой. Вы можете принимать это или не принимать. Это дело внутренней восприятельской матрицы. В шансоне точно так же. Я, например, открыл для себя Трофима после того, как услышал его песню «Голуби». Там рассказывается, как маленький мальчик велосипед поменял на живого голубка. Его дома ждет разнос, но в этот момент мальчик счастлив. Наивная вещица. Но Трофимов доносит это удивительно тонко. Лично я никогда не менял велик на голубка, но песня дала мне возможность почувствовать атмосферу детства. Он так пронзительно спел, что у меня слезы потекли! Вчера я переслушал дважды этих «Голубей», я рыдал в 2 часа ночи! Рассказываю поклонникам Трофима, тем, кто слушает шансон, говорю им: песня «Голуби»! «А, - говорят, - это слабая песня!» Для них это слабая песня! Они слушают другого Трофима. А я рыдаю... Говорю это к тому, что стихи в песне кем-то воспринимаются сильнее, а кем-то вообще не воспринимаются.
Наталия Андрущенко:
- Итак, друзья, где будем ставить судьбоносную запятую в заголовке «Шансон: слушать нельзя выключить»?
Вилли Токарев: - Ставлю восклицательный знак после слова «слушать»!
Артем Троицкий: - Я ставлю знак препинания после слова «нельзя» по той лишь причине, что мне режет ухо плохое качество этой музыки. А мучить свой слух ради эмоционально ориентированного содержания я не хочу. Если шансон начнет работать со звуком, я с огромным удовольствием свою запятую переставлю. Я же учитываю его статус укорененного российского жанра.
Мария Арбатова: - С моей запятой все понятно. Она стоит, на мой взгляд, на своем месте: после слова «нельзя».
Сергей Соседов: - Моя запятая будет бегать, как крыса в биссектрисе. Все зависит от настроения. И не надо тему педалировать. Розочка должна распуститься сама. Если мы ее расковыряем, она завянет. Так и шансон наш. Пусть каждый слушает то, что он готов слушать в данный момент, по настроению. Если песня на меня «ляжет», как «Голуби» Трофима, я буду с удовольствием слушать песню и рыдать. А когда я захочу послушать своего любимого Чайковского, я буду слушать именно его.
