Во многих источниках, да в той же Википедии, датой рождения Александра Козачинского значится 4 сентября 1903 года. Это не единственная "ошибка" в биографии писателя. Художественно украшая события из его жизни, ему приписали и дружбу с Евгением Катаевым (более известным как Евгений Петров, "отец" Остапа Бендера) чуть ли не со школьной скамьи. И их неожиданную встречу, когда при задержании друзья детства наставили друг на друга пистолеты: Козачинский в то время был налетчиком, а Катаев - милиционером. И письма, которые Петров писал потом в защиту обвиняемого Козачинского.
Скорее по незнанию, чем по злому умыслу, биография Козачинского была искажена, и не в последнюю очередь - благодаря ему же. Восстановлением реальных фактов из жизни неординарной личности занималась одесский краевед Наталья Панасенко, изучая Государственный архив Одесской области, в котором протоколы дознания самого Козачинского проливают свет не только на его биографию, но и на литературный талант.
Козачинский не был одесситом "по крови", он родился в Москве, в семье дворянина Владимира Козачинского и одесситки Клары Шульзингер, которая для венчания приняла православие и стала Клавдией. Семья переехала в Одессу, где жили родственники Клары-Клавы, в 1904 году.
Козачинский-милиционер
В 1919 году мать Козачинского потеряла работу. Жить не на что, и 16-летний Саша поступает на службу караульным при обозной мастерской "Воензага", пытаясь совмещать дежурства с учебой. Не получилось, гимназию пришлось бросить. Чтобы больше зарабатывать, идет рабочим на склад в "Потребсоюз". А еще через время - в милицию. Этому посодействовал его отчим, Михаил Красников, работавший помощником начальника 1-го района Севериновской милиции. Родство на службе в то время было под запретом, поэтому приходилось скрывать, что "сослуживцы" живут под одной крышей.
Благодаря исследованиям Натальи Панасенко удалось установить, что 25 августа 1920 года Козачинский написал заявление с просьбой зачислить его на службу в канцелярию милиции 1-го района Одесского уезда, находившуюся в Севериновке. Уже 1 сентября юноша зачислен конторщиком в милицейскую канцелярию. Бумажная работа быстро надоедает, и он переходит на должность агента 3-го разряда уголовного розыска, а уже в приказе от 11 октября значится младшим милиционером Севериновки, той самой, с которой начинаются похождения героя повести "Зеленый фургон" Володи Патрикеева.
В глубинке царит форменный произвол и самоуправство. И поборник справедливости, молодой Козачинский, уже исполняющий обязанности начальника уголовного розыска, занимается расследованием самых разных преступлений: от самогоноварения до убийств. Особо рьяно берется за дело Бельчанского волисполкома (аналог нынешнего райисполкома), члены которого обвинялись в хищениях, вымогательствах и мошенничестве. Но восемь из десяти обвиняемых были членами партии, и их связи оказались сильнее собранных доказательств. Козачинский оказывается под арестом, его переводят в село Мангеймского района, подальше от Бельчанска, где к тому времени служит Евгений Катаев (возможно, там и произошло их знакомство). Там его впоследствии увольняют, снова обвиняя в дискредитации власти, и дают три года концлагерей без лишения свободы. Это означало, что осужденный являлся на принудительные общественные работы к 10 утра, а по воскресеньям приходил к часу дня для регистрации. Отбывать "наказание" пришлось недолго, Козачинский попадает под амнистию и возвращается на службу в милицию в Балтский уезд. Его начальник Ипатов оказался тираном и самодуром, требующим от местных жителей подношений, а от подчиненных - участия в махинациях и попойках. Козачинский не мог выносить этой жизни, но сам же признавался, что Ипатов его совершенно подавил, и выход был один - бежать. "На прощанье" вместе с коллегой они угоняют зеленый фургон с зерном, привезенный Ипатову в качестве взятки. Их арестовывают, но потом отпускают, поскольку зерно растаскивают сами же милиционеры, проводившие дознание.
|
Бандит поневоле
- Козачинский оказывается в непростых условиях. Март - месяц, самый гадкий месяц года в Одессе, степь, он простужен и одет кое-как, - говорит краевед Наталья Панасенко. - Обратиться за помощью не к кому. Лишь двое бандитов приходят ему на помощь. Перед ним стоит выбор: присоединиться к ним или же умереть от голода.
18-летний Козачинский примыкает к бандитам Бургарту и Шмальцу, и первым его "делом" становится… кража гусей. "Была Пасха, а еды не было, и мы питались просом. …> Я со Шмальцем украли штук 12 гусей и индюшек из курятника Зиновия Муяки", - писал позже Козачинский в своих показаниях по уголовному делу. Бандиты из этой компании получились не очень - какие-то "деликатные". Вот фрагмент из показаний Козачинского: "Был произведен налет на страсбургскую мельницу, окончившийся неудачно. Сторож поднял крик, и мы сочли наиболее выгодным для нас оставить поле битвы за противником".
Фатальным для подельников стало знакомство весной 1922-го с заведующим ветеринарным лазаретом 51-й дивизии Орловым, который выдавал себя за бывшего князя и генерала. Когда его уволили за махинации, он решил организовать налет на лазарет с привлечением Бургарта, Шмальца и Козачинского. Последний под диктовку напишет издевательскую записку, найденную на месте преступления. По почерку его же и опознает бывший сослуживец Козачинского по Севериновке. Сдаст юношу сам же Орлов. На этом "карьера" бандита Козачинского закончится. Обвиняемых приговорили к расстрелу. Спасло их лишь то, что Верховный суд УССР по кассационным жалобам осужденных смертный приговор отменил.
- Никаких писем в защиту Козачинского Евгений Катаев не писал, это было просто опасно, - утверждает Наталья Панасенко. - Козачинский получил тюремный срок, но был досрочно освобожден.
|
Зеленый фургон, Красавчик и Володя Патрикеев
Писательский талант Козачинского виден даже в его показаниях в рамках уголовного дела. Вот что Александр Владимирович писал о налете на лазарет: "Месяцев 5 или 6 тому назад, я, движимый желанием "придбать" себе парочку лошадок, направил стопы своя в с. Бициловку, где стоял Этапный ветеринарный лазарет 51-й дивизии, предмет усиленного внимания, заботливости, фаворит наш и источник благополучия. В древности Господь Бог послал бедным евреям манну небесную; для нас, бедных бандитов, он всеобъемлющею своею благодатью создал ветеринарный лазарет".
Первые заметки и очерки молодой Козачинский начал писать в издания Одесского ДОПРа (Дом принудительных работ, так тогда именовалась тюрьма). Досрочно освободившись в 1925 году, журналист переезжает в Москву и устраивается в газету "Гудок", где к тому времени уже работают Евгений Катаев, взявший псевдоним Петров, и Илья Ильф. Козачинский разделил увлечение Ильфа фотографией - они много фотографировали и друг друга. Знаменитый фотопортрет Ильфа, рассматривающего на огромном плакате сапог Сталина, сделан как раз Козачинским.
Именно Ильф в январе 1932 года писал Козачинскому, отдыхающему в санатории в Гаграх: "Отчего бы Вам, пользуясь свободным временем, не написать а) роман из жизни, б) воспоминания о себе, в) еще что-нибудь интересное". Но первые рассказы из серии "Из рассказов бывалого летчика" Александр Козачинский пишет лишь в августе-сентябре 1937 года, после смерти Ильфа. А написание будущей повести обсуждает уже с Петровым.
Вышедшая в конце 1938 года повесть "Зеленый фургон", главных героев которой Козачинский списывал с себя и в которой описывал свои юношеские приключения, имела оглушительный успех. Только при жизни автора она переиздавалась трижды. К сожалению, к тому моменту Козачинский уже был смертельно болен туберкулезом. Он напишет еще водевиль "Могучее средство" и рассказ "Фоня". Гибель Петрова в авиакатастрофе в 1942 году подкосит писателя. Сам он скончается в эвакуации в Новосибирске в январе 1943 года, не дожив до своего сорокалетия полгода.
В тему
Могилу Козачинского искали долгие годы
Более 70 лет точное место захоронения Александра Козачинского оставалось неизвестным. Только благодаря члену Всемирного клуба одесситов Михаилу Пойзнеру, которому удалось выкупить архив писем писателя и который последние 6 лет разыскивал в Новосибирске могилу писателя, посчастливилось установить, где она находится.
- Среди сотен записей, отдельных неразборчивых бумаг и многочисленных писем, адресованных Клавдии Константиновне Козачинской, нашлось письмо от 15.09.49 г. из Новосибирска в Москву (автор некая Е.Сперанская) с бесценной информацией, - рассказал Михаил Борисович. - Текст, написанный неровным почерком, твердым карандашом, со временем по большей части выцвел… Но все же: "…Были мы на кладбище. Александр похоронен в 32 квартале. Конечно, все запущено. Могильный холм осел, так что плита лежит почти на земле. Все заросло сорняком, но и ограда, и плита, и памятник целы. Говорила с могильщиками, чтобы привести все в полный порядок просят 150 рублей. Теперь-то я лично найду могилу Александра… Наша примета – могила летчика, на ней ничего не стоит, а вот совсем недалеко через несколько только метров стоит точно такой же памятник… И это не в начале, а в середине кладбища".
В Новосибирске нашлись небезразличные люди. Неимоверными усилиями Лидии Мацько-Королевой и ее мужа Сергея могила Александра Козачинского была найдена 5 мая 2019 года, приведена в порядок, отмечена в электронной базе данных Заельцовского кладбища и будет внесена в реестр памятников регионального значения России. А благодаря Михаилу Пойзнеру, памятник был отреставрирован и украшен табличкой "Автору повести "Зеленый фургон" благодарная Одесса". *Благодарим за помощь в подготовке материала краеведа Наталью Панасенко и члена Всемирного клуба одесситов Михаила Пойзнера.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
История ХХ века: советские медсестры пожертвовали кожу китайскому мальчику
Оказывается, все эти годы он мечтал сказать им спасибо.