Коммивояжеры быстрых революций: наш секрет успеха - сделать сумасшествие нормой!
"ЦВЕТНОЙ" БИЗНЕС
"Первый раз меня арестовали, когда мне было 17. Первый раз всегда страшно. А теперь на моем счету 20 арестов и депортации из разных стран. Из Украины я был депортирован во время "оранжевой" революции. Мне влепили в паспорт фантастический штамп - "въезд запрещен до января 3000 года"! Столько не живут!
В Украине я был не меньше 60 раз, работал с ребятами из организации "Пора", учил их, как организовывать акции протеста. Когда Ющенко пришел к власти, меня вычеркнули из черного списка невъездных.
Мне нечего скрывать. Да, я работал и с грузинскими активистами во время "революции роз". А в 2004-м меня депортировали из Минска (я сотрудничал с ребятами из белорусской организации "Зубр"). Позже не впустили в Россию - завернули прямо в "Шереметьево". В Азербайджане я успел проехать полстраны. Взяли меня уже в Нахичевани и выслали на родину.
Ты называешь меня профессиональным революционером? Думаешь, будто можно привезти революцию в чемодане! Но за профессию платят, а моей целью никогда не были деньги. Мне оплачивали только расходы, которые я всегда пытался сократить. Каждый раз я теперь езжу в Украину или в Россию на поезде, а не самолетом - так дешевле. В поездах от Киева до Владивостока я научился дружить с проводниками, есть холодную курицу и вареные яйца. После бутылки водки я совершенно свободно говорю по-русски. А на трезвую голову не очень. Русские, украинцы, сербы - мы одна славянская семья и отлично понимаем друг друга".
Модное кафе в центре Белграда. 33-летний бизнесмен Милош Миленкович, высокий парень с игривыми сладкими глазами и вкрадчивыми манерами, - красавчик даже по высоким сербским стандартам мужской красоты. Типичный мальчик из хорошей семьи с профессиональным английским и впечатляющими связями в Европарламенте, за спиной которого, однако, бурное революционное прошлое. Милош - один из выкормышей знаменитой сербской организации "Отпор", в 2000 году свергнувшей президента Слободана Милошевича. Кадры "бульдозерной революции" (водитель бульдозера Любисав Джокич таранит ограду белградского телецентра) обошли весь мир.
|
После революции романтичные недоросли из "Отпора" оказались не у дел. Кому нужны герои после подвига? Но однажды из далекого Зимбабве (а позже - Кении, Мальдив, Грузии, Украины, Молдовы, Беларуси, Венесуэлы, Ливана) пришло электронное письмо: "Дорогие друзья! У нас тоже есть диктатор, которого мы хотим свергнуть. Расскажите, КАК это делается?" Письма не были криком о помощи. За ними стояли ВЛИЯНИЕ и ДЕНЬГИ. Всемирно известные американские фонды: Институт Сороса, Freedom house, Американское агентство по Международному развитию USAID, Международный республиканский институт (IRI) и Национальный демократический институт (NDI) - предлагали полное покрытие расходов на подготовку "цветных" переворотов. Это называлось "продвижением демократии и созданием гражданского общества". Для отчаянных сербских парней из "Отпора" новая работа таила в себе приключение и вызов. Мысль о том, что революция тоже бизнес, пришла гораздо позже.
Обаятельные сербы (носители вируса быстрых и внезапных профессиональных революций) разъехались по миру. Осторожные, благовоспитанные консультанты, действующие строго в рамках закона. Они не стремятся к известности, предпочитая быть анонимными "коммивояжерами революций". Им не нужна реклама. (Кому надо, тот уже о них в курсе, а мир узнает об их "помощи", только когда дело сделано: как это случилось в Египте.) Им чужд снобизм. Их одежда предельно демократична - майки, джинсы и кроссовки. Ничего вызывающего. Откуда, черт побери, они взялись?!
|
ПОТЕРЯННОЕ ПОКОЛЕНИЕ
"Я родился в удивительной стране Югославии, которой больше нет на карте. То были хорошие времена президента Тито, умевшего блюсти четкий баланс между Западом и Востоком. Золотой югославский паспорт позволял ездить без визы и в Вашингтон, и в Москву. Мы вели легкую, счастливую жизнь - лето на хорватском побережье и зима на горных курортах Австрии. А в школе нам рассказывали про идеи свободы, равенства и братства. Это было счастливое детство".
Срджа Попович, один из основателей "Отпора" и настоящая рок-звезда "цветных" революций, любит ностальгировать о старых добрых временах Тито. "Зови меня Сережа, - говорит он, - я учил в школе русский". Этот высокий худой мужчина с ироничными острыми чертами лица - типичный представитель элитного югославского поколения, родившегося с серебряной ложкой во рту.
"Через несколько лет после смерти Тито Югославия распалась, - рассказывает Попович. - Появилось множество маленьких Тито, националистических царьков. Когда я был ребенком, мне рассказывали, что хорваты, боснийцы, албанцы, словенцы - наши братья. Когда мне исполнилось 18, выяснилось, что надо идти в армию и стрелять в своих бывших братьев. Те, кто не был готов к этому, бежали из страны. Тех, кто ушел на войну и кому удалось вернуться живым, сожрал героин (страшно популярный наркотик в ту пору). Но были и те, кто задался вопросом: что эти проклятые политики делают с нами? Мы решили остаться и бороться. Мы были тинейджерами: страсть к борьбе, гормоны, дух рок-н-ролла. Наше студенческое движение считало президента Слободана Милошевича препятствием на пути создания свободной Сербии. В школе нам преподавали философию Ганди и его тактику ненасильственной борьбы, и мы решили применить это на практике. Первым делом в 1992-м мы оккупировали чудесный парк рядом с университетом. Это были два месяца полного счастья: митинги, речи, рок-концерты. Мы пели "Дайте миру шанс!". Милошевич откровенно радовался, что у него появился маленький демократический зоопарк, куда можно привести иностранных журналистов и сказать: "Ну разве это не демократия?" Вот тогда мы поняли, что разговоры с узкими группами интеллектуалов: студентами, журналистами, думающими так же, как и мы, - никуда не ведут. Пока мы пели и протестовали, вокруг нас готовилась война на Балканах.
СМЕНА ТАКТИКИ
Зато к 1996 году, к выборам, итоги которых Милошевич пытался аннулировать, мы пришли подготовленными. Мы сменили тактику сосредоточения на тактику распыления: протесты и уличные политические театры должны идти по всей стране, даже в крохотных городках и деревнях. 100 дней протестов! Это была изнурительная гонка. Ты не имеешь права быть скучным для толпы. Каждый день нужно придумывать новый сумасшедший спектакль. Чтобы держать внимание граждан, надо создать карнавал и поминутно высмеивать режим. Юмор расплавляет страх. Мы поняли еще один важный момент: когда сильные личности долго находятся у власти, они сами начинают верить в свой имидж. Когда ты, как Мубарак, видишь каждый день свое лицо на телеэкране, ты начинаешь вести себя как монумент. А если кто-то тебя осмеивает, у тебя просто крышу сносит. И вот тут ты делаешь глупости!"
"Это как в школе: если ты кого-то задираешь, а он начинает злиться, это даже хуже. Все над ним потешаются. И чем больше он сердится, тем больше над ним смеются, - рассказывает теоретик и практик "мирных революций" Иван Марович. - Мы шутили над режимом, а реакцией властей был наш арест. Что уже смешно. Если ты арестовал кого-то за шутку, значит, шутка и впрямь хороша! Одна из акций особенно удалась: мы катили по оживленной улице бочку с портретом президента и надписью: "Сбор денег на пенсию Милошевичу. Бросьте монетку в отверстие. А если вы обнищали из-за его экономической политики, бейте в бочку палкой". Собралась огромная толпа. Прибежала полиция с криками: "Что здесь происходит?" Но что бы она ни сделала, вы все равно выглядели бы идиотски. Позволить бочке катиться, значит, собрать еще больше людей. Тогда полиция грузит бочку в фургон, это снимается на телекамеру, а на следующий день вся страна потешается над полицией, арестовавшей бочку! Каждый день мы придумывали новую забаву и новый информповод. Секрет успеха - чтобы сделать сумасшествие нормой. Десять человек, протестующих на улице, - это не новость. Но десять человек, делающих что-то вызывающее, - это уже попадет в медиа!
|
МОДА НА БУНТ
Мы бились над задачей, как сделать революцию сексуальной. Сделать ее модой. Мы поняли, что не надо забивать голову людям социальными проблемами. Или рекламировать какие-то партии. Все нормальные люди ненавидят политику - это скучно до одури, грязно и коррупционно. Только старые клячи интересуются выборами. Мы должны предложить молодежи новый образ жизни! Объяснить им, что лучше быть арестованным на демонстрации, чем за драку на футбольном поле. Почему люди присоединяются к какому-то политическому движению? Вовсе не потому, что они хотят решить проблему безработицы. Они хотят сделать нечто, за что другие их будут уважать. Начинать всегда надо с маленького индивидуального сопротивления. Боритесь с местной коррупцией или спасайте лес от вырубки. В чем смысл? Во-первых, в процессе борьбы обязательно выделятся самые активные, которые составят костяк будущего движения. Во-вторых, любая маленькая победа дает чувство уверенности в себе. Много маленьких побед копятся и приведут к большой победе. Мы называем это track record (список прежних достижений). Не можете же вы с ходу предложить людям: а давайте-ка свергнем диктатора! Вы их просто напугаете. А вот небольшой успех внушит им оптимизм. Именно так из маргинальной группы мы выросли в сильнейшую организацию".
К концу 90-х "Отпор" превратился в мощное молодежное движение, насчитывавшее десятки тысяч человек, но зашел в полный политический тупик. Свержение Милошевича представлялось невозможной задачей, а бомбардировки Сербии НАТО в 1999-м, как всегда в минуту опасности, сплотили нацию вокруг власти. "Отпору" нужна была новая стратегия, а главное - деньги. Наступал час икс - выборы президента Сербии в 2000-м, которые оппозиция заранее решила объявить сфальсифицированными и нелегитимными. Предстоящий переворот требовал материальных ресурсов. Компьютеры, спутниковая связь, офисы, транспорт, пропагандистские материалы, издаваемые миллионными тиражами, расходы на семинары и рок-концерты - все это стоит денег. И они нашлись.
СКОЛЬКО СТОИТ РЕВОЛЮЦИЯ?
Операция "Свержение Милошевича" обошлась американскому правительству, по официальным данным, в $41 миллион, по неофициальным - чуть больше $100 миллионов. Дорого? По сравнению с многомиллиардными бомбардировками Сербии НАТО, к тому же не достигшими цели, - вовсе нет. Сумма - сущие пустяки. Опираться на пятую колонну внутри страны оказалось экономнее, эффективнее и приятнее. И деньги в виде грантов потекли к оппозиционерам (позже подобная практика успешно применялась на Украине и в Грузии; в Киеве во время "оранжевой" революции получателей революционных субсидий называли "дети капитана Гранта").
"Деньги в буквальном смысле шли мешками через границу, - рассказывает специалист по NGO профессор Душан Янич. - Никогда не видел такого количества наличных! Больше всех заплатила Америка, но среди спонсоров были Норвегия, Греция, Япония, местные бизнесмены, даже итальянские профсоюзы. Национальный консенсус тогда сводился к тому, что сербы сыты по горло Милошевичем. Натовские бомбардировки разрушили коммуникационные системы Сербии, ее военную и полицейскую мощь. Было много жертв. Страна потерпела поражение".
- Да, в моральном смысле нам было трудно брать деньги от американцев, - говорит один из лидеров "Отпора" Иван Марович. - Потому что они нас бомбили. Сначала мы пытались найти деньги в Сербии, но чистых денег в стране не было, их имели только военные преступники или бизнесмены от войны. Мы не хотели пачкаться кровавыми деньгами и приняли нелегкое решение - брать за границей.
- Значит, ты считаешь, можно брать деньги от иностранных государств и оставаться независимыми? - спрашиваю я.
- Абсолютно! Когда интересы совпадают, почему бы не заключить короткую сделку?
- Все вы, журналисты, думаете, что "Отпор" был организован ЦРУ. Чушь! "Отпор" - аутентичный сербский продукт, - говорит бывший лидер "Отпора", а ныне член парламента Сербии Срджан Миливоевич. - Сейчас появились домыслы, что нас готовили по книгам Джина Шарпа "Ненасильственное сопротивление". Но Шарп - теоретик, а мы - практики. Мы изобрели тысячу трюков и создали свою теорию, а после свержения Милошевича наши ребята несли опыт мирной борьбы в Грузию, в Украину... Да, США дали больше всех денег, но не так много, как сплетничали. Сколько точно? Не знаю. Милошевич был сброшен с престола не долларами, а волею сербского народа.
Фото автора, РЕЙТЕР и RUSSIAN LOOK.
СПРАВКА "КП"
"Бульдозерная" революция в Югославии началась в 2000 году. Как и в случае с Украиной, причиной послужили президентские выборы. Оба кандидата, Слободан Милошевич и Воислав Коштуница, не набрали большинства, и избирком объявил о проведении второго тура. Но Коштуница заявил о массовых нарушениях в своем избрании на должность, что в сочетании с недовольством республик политикой серба Милошевича вызвало акции протеста.
В начале протесты носили мирный характер. Пламя революции разожгли сами силовики, применившие газ и табельное оружие. В результате толпа взяла штурмом здание парламента и телецентр в Белграде. Название революции, кстати, положил эпизод, когда водитель бульдозера Любислав Джокич (нынче народный герой) протаранил ограду телецентра. События не продлились и месяца.
КОМПЕТЕНТНО
Кость БОНДАРЕНКО, глава правления Института украинской политики: "Югославия была "лоскутным одеялом", что определило распад"
- СССР и СФРЮ (Социалистическая Федеративная Республика Югославия) разваливались по-разному. Они изначально были очень не похожими друг на друга. Социализм "по Броз Тито" не предусматривал закрытости границ, отказа от частной собственности. "Самый веселый социалистический барак" не был так зашорен идеологически. И когда в 1991-м перед республиками Союза стояла необходимость проводить революции – "рыночную", национально-освободительную, "сексуальную", Югославия имела совсем другие задачи.
Дело в том, что сама она создавалась искусственно. Начало "лоскутному одеялу" заложили в 1917 году, во время конференции Антанты на острове Корфу. Тогда создали Объединенное королевство сербов, хорватов и словенцев, но его многочисленные частички (Сербия, Черногория, Словения, Хорватия, Македония и т. д.) были более-менее отдельными национальными государствами. Переворот 1929 года фактически привел к тому, что все они оказались под властью Сербии. И все они начали протестовать. Македонские революционеры и хорватские повстанцы-усташи убили короля Александра в 1934 году, а вплоть до 1990-го продолжали кровавые теракты против руководства СФРЮ. У нас, в Союзе, таких бунтов не было. Поэтому распад Югославии носил характер прежде всего национально-освободительный.
Важно и то, что в СССР распад прошел мимолетно, за год-два. А в СФРЮ начался еще в 1980 году, со времени смерти диктатора Броз Тито. Тогда думали, как удержать страну, предложили модель, по которой лидерами были бы все республики по очереди. Но конфликты были постоянными - центр не хотел отпускать республики, проливалась кровь. А Союз распался мирно.
ВЗГЛЯД ИЗ УКРАИНЫ
"Главное - это яркие уличные акции"
О "сотрудничестве" украинской "Поры" с сербскими революционерами ходили легенды. Накануне революции говорили о неких тренировочных лагерях в Западной Украине, где ковали будущих революционеров. После обвиняли "пористов" в использовании американских денег.
Деньги действительно были - их перечисляли негосударственные фонды. Помогал и Джордж Сорос, точнее, его фонд "Відродження". Правда, предоставлял только юридические услуги. А вот о том, как готовили будущих революционеров, "КП" рассказывала Ярина Ясиневич. В 2004 году она была членом правления "Поры", ответственным за креативность акций.
- Главное в "Поре" - это мирные и при этом массовые формы протеста. Нас учили организовывать людей, проводить не просто демонстрации, а запоминающиеся, яркие уличные акции, которые бы заставили людей обратить внимание, задуматься и присоединиться. Оружие, теракты все бы только испортили, - рассказывала Ясиневич. - Это были в основном семинары. Они проводились в загородных лагерях. Сербы приезжали к нам, мы ездили туда. Нам не давали прямых инструкций, это была чисто методологическая помощь.
По словам Ярины Ясиневич, сербы продемонстрировали украинским активистам, как нужно работать в команде, когда никто не стремится быть абсолютным лидером, все доверяют друг другу. Использовались также сербские технологии проведения акций, рекрутинга, оргработы.
- Мы использовали все эти подходы, и они дали хороший эффект. К нам постоянно приходили новые люди, мы не завязывали организацию на одном конкретном центре, к управлению привлекалось очень много структур. Это позволило нам пережить ту волну репрессий, которая началась осенью прошлого года, - утверждала "порист". - Примерно также выжил "Отпор". Там ситуация была даже хуже. Против сербских активистов фабриковали даже обвинения в убийстве. А нас обвиняли только в хранении взрывчатки и организации вооруженных формирований.
