• Главная
• Общество

- Тихо-тихо, студент, - напрягаются рабочие, которые занимаются утилизацией боеприпасов. - В некоторые места лучше вообще не ходить. Тут провалы по тридцать метров!

Восемь специалистов стоят возле самого края колодца. Они готовятся спуститься под землю. Такова их работа - извлекать из штолен мины, снаряды…

- Эй, ты! На вот, надень, - сует мне пластиковый шлем и брезентовые рукавицы крепкий мужичок. Бригадир Николай Петрович строг:

- Без каски и перчаток в забой не пущу! 

Натянув снаряжение и обвязавшись страховочным тросом, поднимаюсь на бетонное кольцо. Оно на метр возвышается над землей. Дна не видно. От вида этой бездны кружится голова и колотится сердце. 

- Ну что, смельчак? Спускаться будем или сразу домой? - подначивают меня бывалые саперы-землекопы. 

- А можно я кину камень вниз, проверю глубину? - робко спрашиваю я. 

Приземления брошенного мною осколка ракушки я так и не услышал. Любопытство взяло верх: ухватившись дрожащими руками за сваренную из кусков арматуры лестницу, неуверенно нащупываю ногами опору. Расстояния между лестничными пролетами оказались не одинаковыми, да и конструкция не внушает доверия. Но что делать - сам вызвался. Осторожно перебираю руками и ногами. И вот наконец касаюсь ногами дна.  

Корреспондент «КП» увидел боеприпасы своими глазами: эти снаряды для пушки могут взорваться в любой момент.

ОДНО ИЗ САМЫХ ОПАСНЫХ МЕСТ ПЛАНЕТЫ  

Двадцать пять метров под землей - это высота восьмиэтажного дома. Над головой - тонны растрескавшихся от взрыва булыжников. В прелом воздухе стоят клубы пыли. Трудно дышать, начинается сильный кашель. Пробираюсь вглубь подземелья. Вот огромный зал, где стучат отбойниками шахтеры. На полу лежат гигантских размеров валуны, похожие на глыбы льда. В любой момент на нас может обрушиться каменный свод. Чтобы этого не произошло, его подпирает металлобетонная колоннада. Рабочие в бронежилетах (хотя от чего он тут убережет, мне непонятно) откапывают противопехотные мины, артснаряды, гранаты, бомбы. Все эти разнокалиберные боеприпасы они с завидным хладнокровием укладывают в штабеля. 

- Это одно из самых опасных мест на планете! Больше ни в одной стране мира не занимаются поисками снарядов, «похороненных» в катакомбах, - рассказывает заместитель директора по техническим вопросам государственного предприятия «Крым­спецсервис», выполняющего подземные работы, Александр Тихонов. 

Александр Александрович - офицер запаса. Как, впрочем, и все остальные. На объект первого встречного не берут. Трудятся здесь в основном бывшие саперы, которые прошли еще и спецкурсы. 

- Работа у нас очень тяжелая, за смену бригада из 25 человек должна вынести около семи тонн грунта, - поясняет Тихонов. - Среди всех этих камней лежат миллионы невзорвавшихся снарядов. Бывает так, что целый день копаешь, а найти удается только несколько патронов. Но иногда бригада поднимает несколько сотен бомб за смену. Все это добро приходится волочь буквально на горбу. В прошлом году выкопали огромную авиабомбу весом 500 килограммов. Такие изготавливались для уничтожения целых заводов. Чтобы ее достать, из штольни пришлось выбрать больше 150 тонн скальной породы, лежащей вокруг боеприпаса. Туннелепроходческой техники здесь нет, как нет и спецмашин для подъема грунта на поверхность. Возим тяжеленные камни и снаряды в обычных тележках на колесиках, а поднимаем их лебедкой. 

Такими штольни были до взрыва.

«СТРАШНО НАТКНУТЬСЯ НА ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ОСТАНКИ»

В штольне очень шумно. Одни дробят многотонные валуны, другие заняты высверливанием в породе отверстий, чтобы залить туда специальный гель, который потом набухнет и расколет скалу. Третьи откапывают бомбы саперными лопатками. 

Коренастый мужчина ловко откалывает от огромного валуна куски. Пару минут - и от великана осталась груда камней.

- Чего мешаешь? Шел бы отсюда, тут же все заминировано, - с раздражением бросил мне трудяга. - Вон, вишь, снаряд из стены торчит.

Присматриваюсь к деформированной железке: и правда, снаряд. Рука сама тянется пощупать.

- Не трогай! - закричали мне рабочие. - Жить, что ли, надоело?! Долбанет - всех на тот свет отправишь!

- Боеприпасы ведут себя непредсказуемо и могут рвануть в любой момент. Больше так не делай, - погрозил мне Сан Саныч. - Тут есть испорченные снаряды, но большинство мы находим в рабочем состоянии - заряжай и стреляй! 

- Рассказывают, что во время Великой Отечественной здесь был огромный зал, - подключился инженер Владимир Руденко. - А в нем - высокие стеллажи, набитые секретными документами. В штольнях до сих пор можно найти очень интересные предметы. В прошлом году мы наткнулись на бронзовую табличку времен Первой мировой. Ее потом сдали в музей. Да что там - здесь хранились различные боеприпасы начиная с 1900 года! 

- Как вы в таких условиях работаете? - удивляюсь я.

- Каждый раз, когда мы спускаемся вниз и берем в руки отбойный молоток или лопату, мы невольно опасаемся, что наткнемся на человеческие останки, - говорит Владимир. - Ведь возможно, что не все успели эвакуироваться с объекта перед взрывом.  

С помощью такой тачки рабочие поднимают на поверхность тонны камней и боеприпасов.

РАБОТЫ ХВАТИТ НА 50 ЛЕТ

- Вот видишь - на потолке черные пятна, - показывает мне Александр Александрович. - Это сажа от факелов! До девяностых годов штольни были бесхозными, и под землю по различным разломам, которые сейчас засыпаны, проникали искатели «черного» металла. Эти безумцы вынесли не одну сотню снарядов из шахт. Некоторые тут остались - подорвались на снаряде или же не нашли дорогу назад. 

Пришло время подниматься на поверхность. Я с радостью вцепился руками в лестницу и стал карабкаться. Подъем оказался не таким легким, как я его себе представлял. 

- Ну что, как экскурсия? - спрашивает меня начальник аварийно-спасательной части специального назначения ГУ МЧС Украины в Севастополе майор Олег Пискорский, приехавший забрать снаряды на полигон. - Много снарядов нашел?

Пока мы осматривали катакомбы, саперы успели поднять на поверхность несколько десятков снарядов. Под деревянным навесом лежат гранаты, мины, артснаряды и даже небольшая авиационная бомба. За ними подъехал грузовик.

- Сейчас мы погрузим все это и вывезем на полигон возле Севастополя, - говорит Олег. - Там выроем глубокую яму, положим туда снаряды, закопаем и подорвем. Если их засыпать землей, сила взрыва намного уменьшается, да и осколки никого не ранят. А вообще работы тут еще много - лет на пятьдесят точно хватит. Весь этот арсенал в глубине скалы может взорваться, это будет катастрофа! Мощность взрыва можно будет сравнить с силой ядерного удара. А от Севастополя и ближайших деревень останутся только обломки. 

По этому туннелю можно пробраться в другие залы катакомб. Пролезть туда можно только ползком.

Фото автора.

КСТАТИ 

Назвать мину бомбой - плохая примета

У горняков-саперов есть свои приметы. Если нашел мину, нельзя называть ее бомбой - это плохая примета. Любой боеприпас - это взрывное устройство, и никак иначе. А еще саперы не используют поговорку «Одна нога тут, а другая - там», не работают по понедельникам и 13-го числа.

СПРАВКА «КП» 

Инкерманские штольни - это вырубленные в скале искусственные пещеры. Они находятся в 3 км от Севастополя. Перед Первой мировой войной тут размещался завод шампанских вин. В Великую Отечественную шахты переквалифицировали сначала в оружейный склад и завод по производству боеприпасов для Советской армии, а во время обороны Севастополя в искусственных пещерах от немецких бомбежек прятались около 20 тысяч человек.

Отступая, 1 июля 1942 года советские войска взорвали катакомбы, чтобы склады, набитые боеприпасами, не достались немцам.