Народный депутат Елена БОНДАРЕНКО: «Мы вернем радиослушателю право выбирать ту музыку, которая нравится ему, а не политикам. Это - по-европейски»
Эта новость была принята неоднозначно: ряд представителей музыкальных медиа полагают, что это даст новый стимул развитию украинского шоу-бизнеса, а некоторые продюсеры в свою очередь бьют тревогу, опасаясь вытеснения из отечественного эфира нашего «родного» продукта. И только слушатель рад без всяких опасений: теперь эфир будут формировать исходя только из его музыкальных предпочтений.
С просьбой разъяснить ситуацию мы обратились непосредственно к автору законопроекта - народному депутату от Партии регионов Елене Бондаренко.
КУЛЬТУРНАЯ ЦЕНЗУРА
- Елена Анатольевна, в чем необходимость отмены квот?
- Последние четыре с половиной года в Украине действовала норма, по которой каждая вторая музыкальная композиция, звучащая в эфире радиостанции, должна быть украинской. Выполнить это требование ТРК было сложно, а порой и невозможно по ряду причин. Главным недостатком введения квот являлось то, что оно игнорировало интересы непосредственно радиослушателя, люди фактически были лишены права выбора и доступа к мировому музыкальному наследию.
Квотирование игнорировало реальное состояние отечественной музыкальной индустрии, качество и количество украинской музыки. Эта норма не учитывала музыкальный формат станций (например, джазовое радио имеет в запасе ограниченное количество украинского джаза и вынуждено одну и ту же композицию использовать в течение дня неоднократно).
Нишевые радиостанции были просто поставлены на колени. Джазовые, классические, рок-станции не могли удержать своих позиций и проиграли конкуренцию шансонному радио. Музыка для избранных проиграла музыке для масс. Упал общий уровень музыкального образования в Украине.
Кроме того, некоторые радиостанции, столкнувшись с дефицитом хорошей украинской музыки, судились с чиновниками за право выпускать в эфир то, что считали нужным, а именно зарубежную музыку, чтобы сохранить свою аудиторию.
Практически все топ-менеджеры радиостанций, с которыми мы обсуждали отмену квоты, говорили нам, что эта норма превратила радиостанции в братьев-близнецов, потерявших свой уникальный формат. А во-вторых, инициаторы этой квоты сняли с себя ответственность за развитие украинской музыки, предложив рынку самому разбираться, какие исполнители нужны отечественному слушателю, а какие нет.
Таким образом, в течение этих лет мы столкнулись с проявлением некой культурной цензуры в отношении слушателя - взыскательному вкусу удовлетвориться было нечем. Украинский ценитель был лишен европейского преимущества слушать качественную музыку - например, хороший джаз или классику нового времени. Возникла некая «эксплуатация предпочтений». Да и тем, кто любит популярную музыку, также «обрезали» возможность выбирать между Лизой Стрэнсфилд и Аллой Кудлай, априори отдав преимущество последней исполнительнице.
ЭТО МЫ УЖЕ ПРОХОДИЛИ…
- Но ведь такое квотирование объяснялось своего рода государственной поддержкой национальных исполнителей…
- Знаете, на ум приходит аналогия с советскими временами, когда людям рассказывали, какие книги читать и какую музыку слушать, фактически лишая права выбора. Конкуренции советского с зарубежным в музыкальном пространстве СССР фактически не было. А для того чтобы искусственно сформировать отношение к советскому как самому лучшему на свете, опустили «железный занавес» и не выпускали за границу, дабы советский человек не видел и не слышал чего-то лучше, чем Лев Лещенко или «Человек с ружьем».
Я помню, как подпольно мой отец переписывал с пластинок на бобинник «запрещенных» «Чингисхана» и Донну Саммер. Такой «государственной» поддержки мы хотим в демократическом европейском государстве? Может, предоставим право самим слушателям решать, кто им нравится больше: Иво Бобул или Элтон Джон, Поплавский или Манчини, Билоножко или Тикарам?
С принятием закона украинские исполнители будут вынуждены конкурировать только в одном аспекте - в качестве, а это почему-то некоторым не нравится. Те, кто производит качественный музыкальный продукт, имеют заслуженную популярность и аудиторию. Им отмена квот не страшна.
Хочу привести в пример недавний комментарий Русланы Лыжичко. По ее мнению, государственное регулирование теле- и радиоэфиров должно быть минимальным. В частности, она сказала, что чем меньше будет государство вмешиваться, тем быстрее у нас стабилизируется общество. «Никто не может указывать артисту, на каком языке ему творить. Никаким законом нельзя стимулировать или запретить творчество», - вот мнение победительницы «Евровидения».
«Океану Эльзы» и «Бумбоксу» ничто и никто не мешает петь на украинском языке и успешно конкурировать на российском и европейском музыкальных рынках. Ани Лорак, Тину Кароль знают и любят не только в Украине. Это уже европейский класс.
ПОЗОР НА «ЕВРОВИДЕНИИ-2005»
- Комитет Верховной Рады по вопросам культуры и духовности этот законопроект оценил как шаг новой власти к утрате государственности, аргументируя тем, что принятие такого закона якобы приведет к полному уничтожению украинского информационного пространства…
- Давайте вспомним 2005 год и то позорное «Евровидение», когда на волне национальной истерии и псевдопатриотизма сыграла свою роль политическая «целесообразность». Нашу народную любимицу Ани Лорак грубо отодвинули от участия в конкурсе, выставив «Грынджолы». И что?! Они с треском провалились, заняв 20-е место в общем рейтинге. С той поры вы слышали хоть один их новый хит? Какой вклад в культуру и духовность украинского народа они сделали?
Так и с введенными когда-то по принципу политической целесообразности квотами. Ввели и почти уничтожили украинское нишевое радио. Когда закон вступит в силу, увидите, как изменится украинское радио. Увидите, каким сильным стимулом это станет для качественной украинской музыки, ибо конкурировать надо будет с мировыми именами, а не с самим собой.
- Какие преимущества получит музыкальный медиарынок с принятием нового закона?
- Выиграют все: в первую очередь зритель и слушатель, получая желаемый качественный продукт. Ориентируясь на вкусы и предпочтения аудитории, выиграют радиостанции - нарастив свою популярность, они получат больший доход от рекламы, а значит, смогут развиваться далее - расширять сетку вещания, укрупнять региональные студии, гарантировать своевременную зарплату сотрудникам, повышать зарплаты радиожурналистам и диджеям, ну и, конечно, платить налоги в бюджет. Все это материальные выгоды, которые являются побочными приятными дополнениями к главному преимуществу, которое дает данный закон простому человеку, - это право выбирать. Когда это произойдет, можно считать, что украинское радио как частица Украины досрочно интегрировалось в европейское сообщество.
КСТАТИ
А как в Европе?
- Когда готовился законопроект, мы обратились к Украинскому Хельсинкскому союзу по правам человека с просьбой подготовить для нас справку о подобном квотировании в странах ЕС. И вот какие интересные результаты мы получили. Считается, что «объединение системы квот и субсидирование производителей защищает культурное разнообразие страны и обновляет собственное производство программ. В Украине же политика является однобокой, так как системы субсидирования фактически не существует». На практике общеевропейские передачи составляют приблизительно 2/3 всех передач в странах ЕС. Регулирование содержания программ коммерческих и общественных теле- и радиовещателей на национальном уровне четко разделено, чего нет в Украине. Такие же квоты (50%), как у нас, только в Болгарии - много ли известных болгарских исполнителей вы знаете?
Для примера хочу привести объемы квот в разных странах. Во Франции 40% продукта должно быть на французском языке. В Австрии, Швеции, Хорватии, Финляндии, Германии, Ирландии и Великобритании не существует вовсе никаких квот, кроме установленных директивой ЕС. И это позволяет исполнителям из этих стран приобретать мировую популярность.
К слову, в Грузии и Молдове, России, Азербайджане никаких квот также не установлено. Даже в Эстонии, традиционно подчеркивающей все национальное, такие квоты составляют 10%.
