Полгода военного положения: как Зеленский, Кулеба, Порошенко узнали о начале большой войны
Сегодня Украина отмечает не только 31-ю годовщину независимости. 24 августа на современном календаре страны также и трагическая дата – полгода назад Россия начала против Украины полномасштабную войну, которую упорно называет «военной спецоперацией».
«КП в Украине» нашла интервью украинских высокопоставленных чиновников и узнала, при каких обстоятельствах они услышали о вторжении российской армии, что в этот момент чувствовали и делали.
Получил сигнал, как только прозвучали первые выстрелы
Владимир Зеленский, президент Украины, в интервью телеканалу ICTV :
– Я получил сигнал, когда уже начались выстрелы. Даже немного еще раньше... Мы были готовы к этому уже некоторое время. Следила разведка, следили военные. Мы понимали, откуда может быть риск наступления. Поэтому, когда там пошла подготовка... выстрелы, боевое вторжение, я получил сигнал. Мне позвонили. Я выехал, помню только одно: перед этим сказал, что детям нужно все нормально объяснить. Потому что это война, не надо ничего придумывать. Все должны понимать, как себя вести.
Не сразу поняла, что за взрывы
Елена Зеленская. Фото: elpais.com
Елена Зеленская, первая леди, в интервью изданию Vogue :
– Я хорошо помню начало. В преддверии был обычный рабочий день и вечер. Дети вернулись из школы, будничные домашние заботы, подготовка к следующему учебному дню… Да, мы все последние недели жили в напряжении, повсюду говорили о возможном вторжении. Но до конца не верилось, что такое может произойти. В XXI веке? В современном мире?
Я очнулась от странных глухих звуков. Где-то между четырьмя и пятью часами утра. Не сразу даже поняла, что это взрывы… Мужа рядом в постели не было. Я встала – и увидела его: он был уже одет, в костюме, как обычно (это в последний раз он надел костюм и белую рубашку, с тех пор всегда в «военке»). «Началось», – все, что он сказал. Нет, паники не было. Растерянность разве что. "Что нам с детьми делать?" – "Ждите, я сообщу. На всякий случай соберите вещи первой необходимости и документы". И он ушел из дома.
«В какой-то момент первая леди стояла на первом этаже дома и в окно увидела истребитель, тогда она не была уверена, украинский это или русский.
- Это было сюрреалистическое чувство… будто я играла в компьютерную игру и должна была пройти определенные уровни, чтобы снова оказаться дома. Но я держалась, и весь день у меня на лице была странная улыбка, потому что я старалась не показать детям панику. Мы просто выполняли приказы охраны, шли туда, куда нам сказали", – так описывала Зеленская первый день полномасштабной войны для издания The Guardian.
В 5 утра уже был на работе
Андрей Ермак. Фото: president.gov.ua
Андрей Ермак, глава Офиса президента, в интервью «Украинской правде»:
- Я приехал где-то около 2 ночи домой. Было понимание, какая ситуация, потому что много информации было на тот момент. Но практически через час-полтора я уже получил и от разведки, и от военных информацию о начале боевых действий.
Поэтому я быстро собрался и был уже около 5 часов утра в Офисе президента. И когда я приехал на Банковую, президент уже был на месте.
Проснулся от первых взрывов и звонка Данилова
Руслан Стефанчук. Фото: facebook.com/verkhovna.rada.ukraine
Руслан Стефанчук, спикер Верховной Рады, в интервью «Украинской правде» :
– Откровенно скажу – до последнего никто не верил, что начнется полномасштабная война. Мы базировались и на данных нашей разведки, и на другой информации, что они (РФ. – УП) не решатся на полномасштабную войну. 24 февраля я проснулся со своей семьей в квартире на Левом берегу в 5 часов утра после первых взрывов.
Мы поняли, что жизнь разделилась на "до" и "после", как бы это пафосно ни звучало. После этого я сразу получил звонок от г-на Данилова. Он сказал, что президент срочно созывает заседание Совета национальной безопасности и обороны… Я собрался и приехал, пожалуй, одним из первых, и ждали приезда других коллег.
Основной обсуждавшийся вопрос - что нужно пройти все юридические процедуры. У нас на всякий случай были заготовлены пакеты на все варианты развития событий. Один из пакетов – введение военного положения после утверждения указа президента. Мы договорились готовить к подписанию указ президента. Сразу после этого я уехал в Верховную Раду. Около 7 часов указ уже был в Верховной Раде.
Ждал целый час до начала полномасштабной войны
Виталий Кличко Фото: instagram.com/vitaliyklitschko
Виталий Кличко, мэр Киева, в интервью изданию «Бабель» :
- У нас была полуофициальная информация за несколько дней до этого - от наших военных, разведчиков - о том, что с большой вероятностью вторжение в Украину запланировано на ночь 24 февраля, в четыре утра. Я проснулся в три, час не спал. А в четыре мне позвонили военные и сказали: началось. В шесть или в семь я уже обзвонил всех, и у нас уже было первое совещание в мэрии утром.
Прослезился в самолете, возвращаясь из командировки
Дмитрий Кулеба. Фото: facebook.com/dmytro.kuleba
Дмитрий Кулеба, министр иностранных дел Украины, в интервью изданию "Гордон":
– Ну, легендарная фраза – где-то надо будет в каких-то мемуарах использовать. Мы были с Андреем (Ермаком, главой ОП. – Ред.) на одной встрече в Госдепе (в сентябре 2021 года. – Ред.), но не с государственным секретарем: его тогда не было в этот день в Вашингтоне. И человек пришел, сел, вот как вы, так чашку кофе поставил и говорит: "Ну что, ребята? Копайте траншеи". Вот так вот я впервые услышал… Так сложилась судьба.
То есть я 23-го числа заканчиваю командировку в Соединенных Штатах, куда я поехал по поручению президента, сажусь в самолет – и здесь новость... Ну, там уже соцсети все этим бурлят. И тут я вижу новость, что в "Борисполе" самолет шел на взлетную полосу – его развернули и обратно припарковали. И я все понял. И написал... Я написал сразу сообщение помощнику, что нужно перебивать билеты Стамбул – Киев на Стамбул – Варшава.
Я обычно очень хорошо сплю в самолете на этих дальних перелетах, не смотрю кино. Просто засыпаю. Но я всю ночь (на 24 февраля) не спал. Я следил за новостями. Утром по европейскому времени я уже прилетел в Стамбул. По-моему, через два или три часа сел на борт в Варшаву. Я летел...
Это был, кстати, единственный момент за всю войну, когда я не смог сдержать слезы и чуть-чуть заплакал. Потому что я сидел в самолете рейса Стамбул – Варшава, и уже все стюардессы были с украинскими флажками. Они все там надо мной кружились... Не потому, что я министр, а потому, что я просто украинец.
И тут ко мне подходит... Там в нескольких креслах от меня сидела пара. Подходит молодая женщина и говорит: "Я вас узнала". Я говорю: "Я вас нет. Но мне тоже приятно познакомиться". Она подсела ко мне и говорит: "У меня двое детей с няней сейчас на Оболони. Мы с мужем возвращаемся из бизнес-поездки. Скажите, что нам делать? Прорываться к ним в Киев или вывозить их из Киева во Львов?" Мы с ней нормально побеседовали. Я все-таки посоветовал им не ехать в Киев, а прямо сейчас, после приземления в Варшаве, организовывать эвакуацию. Она сказала: "Большое спасибо" и ушла. Я отвернулся к окошку, и, честно говоря, у меня просто комок в горле – нечем было дышать...
Должен был вылетать 24 февраля в командировку
Алексей Резников. Фото: facebook.com/reznikovoleksii
Алексей Резников, министр обороны Украины, в интервью «Украинской правде»:
- ….Когда приехали министры иностранных дел наших дружественных балтийских стран, как раз 23-го, вечером, мы договорились, что если все нормально, то мы 24 февраля на 8 утра подготовим самолет на вылет из «Жулян» посетить Операцию объединенных сил. Но, конечно, этот полет пришлось отменить... Данные, которые нам докладывали, давали не конкретную дату и конкретный час – они давали коридор. И мы понимали, что февраль – это самое большое обострение.
Но во всех докладах звучало: если не произойдет вторжение в течение такого-то периода, то это не значит, что оно не произойдет вообще или через определенный период времени. Оно будет перенесено. Потому что планы вторжения в них тоже были не точными, они принимали в последний момент свои решения. И не факт, что вторжение должно было состояться 24-го. Оно могло состояться 20-21-го или 25-го, или уже не состояться.
Встретился с Зеленским и «начал все с чистого листа»
Петр Порошенко. Фото: facebook.com/petroporoshenko
Петр Порошенко, пятый президент Украины, в интервью «Настоящее время» :
- Сразу же 24 февраля состоялась моя встреча с господином Зеленским, мы пожали друг другу руки, мы сказали, что мы начинаем с чистого листа, он может твердо рассчитывать на мою поддержку, потому что сейчас у нас есть один враг. И имя этого врага – Путин.
Война застала в постели
Леонид Кучма. Фото: FB\Леонид Кучма
Леонид Кучма, дважды президент Украины, в интервью BBC :
- Меня, как и большинство мирных людей моей страны, российское полномасштабное вторжение застало в постели. Такова уж традиция, наверное, у всех фашистов, независимо от страны и эпохи, - нападать на нас в четыре утра… В первые дни войны российские истребители пролетали над нашим домом, чуть не цепляя крышу.
Мне сразу предлагали эвакуироваться за границу. Я отказался. Больше к этому вопросу не возвращались. Я оставался в Украине с первого дня вторжения.
Ждал ли я этого? Это непростой вопрос. Психологически, как человек своего поколения, я был готов к войне – ведь еще ребенком пережил первую фашистскую оккупацию моей родины.
Относительно агрессивной природы путинской России у меня иллюзий тоже не было еще с 2003 года, когда во время первой попытки московского посягательства на украинский Крым я отдал приказ стрелять на поражение, если россияне попытаются ворваться на наш остров Тузла. И я понимал реальный уровень российской угрозы, ведь был неплохо информирован из разных источников.
Но, несмотря ни на что, русское нашествие стало для меня потрясением. Наверное, я до последнего подсознательно надеялся, что у того, кто отдал этот бесчеловечный приказ, оставалось что-то человеческое.
Было сотни звонков
Юлия Тимошенко. Фото: facebook.com/YuliaTymoshenko
Юлия Тимошенко, лидер парламентской фракции «Батькивщина», в интервью «Украинской правде» :
- Помню, около 5 часов утра мы проснулись с мужем, потому что начали падать ракеты на Украину, и мы это очень хорошо услышали. Я не буду героизировать эту ситуацию – было очень страшно. Это честно. И этот страх, он был такой холодный и расползался по всему телу, - призналась депутат. - Это был очень трудный день в моей личной жизни, в жизни моей семьи, в жизни страны. Но через несколько дней, когда мы все осознали, что это реальная война, у многих украинцев этот первоначальный страх начал переплавляться во что-то совсем другое: в гнев и возмущение, а затем в ответственность и способность мужественно защищать свою страну… Практически все, с кем я говорила в те часы, ушли на фронт защищать Украину. А звонков было сотни. Я даже не могу вспомнить сейчас, какой первый, второй. Это чувство было совершенно новой реальностью.
