Где ж найти мне, ё-моё, по любви себе жильё?
А наш народный поэт Панас Галушка, прочитав это известие, впал в подозрительность, утверждая, что французский опыт уже распространился и в нашем доме…
Я здесь почти всю жизнь прожил,
Не выезжая никуда,
Причем деньгами не платил
За проживанье никогда!
Жилье - отнюдь не «Шератон»,
Темно и грязно по углам…
Хоть вид красивый за окном,
Но света нет по вечерам…
Да что там, скажем прямо, свет?!
У нас такой уж, братцы, дом,
То нет воды, то газа нет,
То ненормальный управдом.
Нет, я не против здесь прожить
Еще полсотни-сотню лет,
Но только вот за что платить?
Прошу вас, дайте мне ответ!
Зачем я, будучи мальцом,
Все шастал по чужим дворам,
Таскал для вас металлолом
С макулатурой пополам?
Зачем я каждую весну
Махал граблями и метлой?
Зачем пахал я целину?
На партсобраньях спал на кой?
А обещали: будем жить,
Не зная горя никогда,
И сладко есть, и много пить,
Вот только пусть пройдут года…
Года прошли. Потом опять.
Условий, как обычно, ноль,
Но замечаю – намекать
На что-то стали исподволь…
Мол, ты отдай-ка нам, Панас,
По доброй воле голос свой -
И будет свет, и будет газ,
А в доме - счастье и покой!
И завертелось-понеслось…
Примерно так теперь живем:
Сначала власть имеет нас,
А оппозиция - потом.
И я бы многое отдать
Готов за жизнь в стране моей,
Лишь бы от власти не слыхать
Мне о любви уже речей…
