Николай Валуев в кузбасской пещере нашел следы Шестипалого йети
Два похуже, размытые и оплывшие, а у третьего следа (считаю и ахаю), у оставившей отпечаток огромной босой ступни… 6 пальцев, лишний отросток – находится между большим пальцем и законным следующим…
Следы шли неторопливой цепочкой из черной дыры - нам навстречу, к выходу. И, судя по этим уверенным, глубоко вдавленным в вязкую, чавкающую серую глину, и совсем не беглым следам, йети ушел из пещеры не из-за нас и нами усиленного бурелома – шума от того, как мы, 30 человек, хрустели на всю сибирскую тайгу ветками и перелазили через сломанные пихты, лежавшие поперек пробиваемой тропы. А за несколько дней ДО.
…Знаменитого спортсмена Николая Валуева давно называют везучим. Он сам, похоже, привык жить по правилу "сказано – сделано". Но в экспедицию "В поисках йети" Валуев, точно, как и все мы, потопал с надеждой и запланированным огорчением (ведь не факт, что йети, сигналы о котором уже три года идут от шорских лесников и охотников, может снова заглянуть в Азасскую пещеру и там наследить).
Но вот они, новые следы. Даже Валуев, похоже, растерян.
- Нет, мне не страшно, больше - удивлен, - рассказал Николай Сергеевич корреспонденту "КП", на секунду вслушавшись в давящую тишину пещеры, уходящую туннелями в глубь Земли, и вытирая бесцеремонную каплю, стукнувшую в высоченную "звездную" макушку с пещерного потолка. – Я за всю свою жизнь никогда ничего не боялся. Нет, было один раз. В детстве посмотрел кино про Шерлока Холмса – серию про собаку Баскервилей. Вот та собака меня ошеломила. Ее я какое-то время боялся. А "снежного" человека? Нет, даже если бы он сейчас вышел бы из темноты пещеры. Мне кажется, что он добрый. Иначе бы, уже давно устал бы от того, что сюда в ваши края зачастили экспедиции, с надеждой его найти. А устав от таких "гостей", йети давно, если б был злым, показал свою ярость.
- Да, это он может, - тихо говорит Валерий Топаков, кабырзинский участковый и охотник с почти 40-летним стажем. – Когда в очередной раз приезжал Бурцев, криптозоолог, он по всему миру "снежных" людей ищет, я у него здесь проводником был. Мы с ним вдвоем ходили по тайге. Он много признаков того, что йети "у нас" живет, нашел. Но один факт меня поразил. Нашли высокую березу. И она не бурей сломана поперек, а разорвана по всей длине пополам. Даже медведь такое повторить не в силах. Такое ощущение, будто огромное существо взяло и разорвало березу, как тряпку, сверху вниз, на что-то или кого-то сердясь. Хотя что, вам всем, городским и приезжим, это удивительно, а шорцам – понятно. Скажи об этом полвека назад моему отцу, или деду, они бы твердо сказали:
Напомним, об Азасской пещере, находящейся в глухой тайге Горной Шории, в 18 км от крайнего поселка – Усть-Кабырза, ученые заговорили три года назад. Тогда от шорских охотников один за другим поступили 14 сигналов о странных гигантских следах, стопроцентно, не медвежьих, а похожих на человеческие, но фантастически больших, появившихся в тайге. Два следа тогда же нашли в Азасской пещере. И с тех пор туда зачастили ученые-криптозоологи, убежденные в том, что в Шорию из-за сезонной бескормицы откочевал с Горного Алтая и остался здесь жить йети. Все его устроило: и красота наших гор, и синяя вода бурлящего ручья, радостно несущегося на свет божий из черной пещеры, и то, что самые шустрые охотники сюда захаживают редко, а простые люди вообще не доходят. Ведь 18 км – это особые километры непроходимой тайги. Чтобы добраться туда, нужно вброд осилить две гневных и порожистых горных реки, передохнуть на полпути – на последнем покосе на горе, с непривычной для тайги, ровной стриженной травкой, обмирая, пережить экстремальный участок пути, где слева тебя подпирает и теснит к ущелью гора, а справа – тянется такая страшная пропасть! Даже верхушки высоченных кедров внизу, как игрушки.
А после ущелья – машина-"вахтовка" встает, как вкопанная. И дальше, до пещеры, идешь по настоящей тайге пешком, раздираемый, как та береза, порванная йети в клочки, то страхом и бессильем от тяжести пути, то красотой шумящей тайги, то привязавшимся кашлем – из-за того, что ты все небо, забравшись на гору, разом проглотил, и городские легкие захлебнулись, то… мечтой о встрече с чудом.
Но все-таки мечта перевешивает все! Да и невозмутимый Валуев – во главе отряда, идущий за проводником и легко перемахивающий через таежные "барьеры", нам служит маяком.
|
Шаман дал "добро" Валуеву на поиск клада, он и нашел – следы йети
Перед тем, как отправиться в экспедицию в пещеру, Николай Валуев пережил экстремальную ночь. После длинной дороги он приехал в Уст-Кабырзу в два часа ночи, попарился в русской бане – один на один со звездами, поспал часа четыре. Но утром, пока народ, собравшийся в экспедицию, карабкался и полз по вертикальной тропе на Гору Любви, к ждущему всех шаману, Валуев уже был там, и дышал ровно, не то что мы все.
Шаман с седыми космами готовился к обряду деловито и… озадаченно.
Ведь по шаманским законам не то что благословлять на поиски Таг эзи нельзя, но веками – о встречах с ним вообще говорить запрещалось.
- Потому-то шорцы столетиями никому не говорили о том, что замечают в тайге что-то странное, порой, - накануне мне рассказывала Надежда Шихалева, директор Таштагольского краеведческого музея. – Я с юности помню, как старики рассказывали несколько случаев нарушения табу. Один охотник на охоте, преследуя зверя, карабкался в гору и вдруг заметил, что в горе – огромная дверь, настоящая, но очень большая дверь, не для обычного человека. Дверь была приоткрыта. Охотнику стало страшно, он не решился в нее войти и, вернувшись в село, рассказал о двери. Молодежь посмеялась, старый шаман покачал головой: "Таг эзи". А другой охотник загорелся сбегать – проверить ту дверь. Как его ни отговаривали – ушел. Больше его никто не видел. Возможно, он вошел в ту дверь и ушел в неизведанный мир. Но и двери той больше, как ни искали ее, больше никто не видел, закрылась.
Еще в народе живет легенда о другом охотнике, которому все не везло в тайге, а дома – жена, дети малые, голод. И бежал тот охотник по тайге на лыжах, с такими мыслями и опять – с неудачной охоты. И встретился ему дух тайги. Он подарил охотнику невидимые крылья и сказал: "Будет тебе теперь удача на охоте, любого зверя догонишь. Только никому ни обо мне, ни о крылышках не рассказывай". Так и вышло. Что ни охота – он герой, возвращается с добычей. Но прошло несколько лет. Не утерпел охотник, рассказал о своих крыльях и – они пропали.
- Вот почему шаманы всегда тайну о Таг эзи хранили и всем, кто в тайге его встречал, молчать наказывали. Иначе удача от тебя уйдет, - кивает Валерий Топаков. – Мне об этой тайне шаман перед смертью рассказал, он уже старый был, не охотился, и у него страха перед неудачей не было уже. Это был последний в Шории старый шаман, он решил, что пора раскрыть людям тайну. И после его смерти языки охотников уже никто не сдерживает, они и заговорили о встречах с необъяснимым в тайге и о необычных следах.
…Но все равно новый шаман, как ни волновался, как ни помнил о древнем запрете, экспедицию Валуева – к йети – он отправил. Ему на помощь пришла уходящая луна, при которой полный обряд проводить нельзя. И шаман, пару раз ударив в бубен и благословив по-шорски на… поиски клада, с облегчением занялся "кормлением" костра и повязываньем знаковых ленточек на священную березу.
Из четырех лент Валуев сначала взял красную, что означает, что человеку прежде всего дорога семья и он будет просить духов покровительства своей семье. Потом – взял белую, что означает чистоту души. Шорцы закивали: наш человек, будет ему удача и в экспедиции, и в жизни.
"Следы, скорее всего, принадлежат жене йети"
Найдя в пещере следы йети, Николай Валуев не удержался: поставил свою гигантскую ногу в сапоге рядом. Разуться он не решился – слишком ледяной глиняный пол, да и путь обратный – тяжелый и дальний.
- Неплохо, - хмыкнул Валуев. – У меня – размер 52 у ноги, а у йети (морщит лоб, прикидывая) примерно 60-й. След глубокий, значит, йети тяжелый, он больше меня… вот на столько (поднимает руку над головой). Значит, где-то на полметра.
Считаю: рост Валуева плюс 50-70 см, получается, рост "снежного" человека – под три метра!
Примерно так же его описывал и Лазарь Кискоров, госинспектор Шорского национального парка. Он видел "снежного" человека при обходе своей части заповедника, возле безлюдной таежной границы Кузбасса и Хакасии несколько лет назад.
- Я тогда был в тайге, в своей избушке. Утром проснулся – снег выпал до колен и продолжает идти, - вспоминает Лазарь. – Я отправился в путь, к другой избушке-стоянке. Тут что-то промелькнуло впереди. Никогда со мной такого не было, просто оцепенел. Впереди, боком ко мне, метрах в двадцати, идет через поляну существо: зверь – не зверь, но и не человек, и не медведь. Идет на ногах, медленно, как бы задумавшись. Плечи его снегом припорошило. Шерсть длинная, бурая, колышется при ходьбе. Медведи на задних лапах так долго и много не ходят. Хозяин тайги, а это, точно, был он, я его видел, мой дед его тоже очень давно видел (мне отец об этом рассказывал), пересек поляну и ушел. Я бросился к следу – поставил ногу в след – огромный. У меня – 42-й размер ноги, у йети – примерно 60-й. Преследовать йети я тогда не стал, не по себе было.
…Другой охотник, Валерий Топаков, пока Валуев, изучив свежие следы в Азасской пещере, ушел рассматривать стены пещеры, "прирос" к свежим следам.
- Предыдущие следы, которые я здесь, в пещере, находил, были побольше. Возможно, это следы жены йети, - задумывается Валерий. – Да, у прошлого отпечатка большой палец сильно выступал вперед, да и другие пальцы тоже, были длиннее. А здесь – пальцы мельче, они ровные, возможно, жены йети.
Сам йети, когда они уходили из пещеры несколько дней назад, наверняка шел справа, там грунт ровнее и тверже, и отпечатков не оставил. А его подруга, она и ниже его, смотрите, здесь потолок пещеры снижается, прошлась по бугорку и оставила следы. Возможно, именно эту вот йети, то есть жену йети, видела недавно пока последняя очевидица – бабушка Рая из Усть-Кабырзы в августе. Она была на самом дальнем покосе и рано утром заметила мелькнувшую фигуру йети. Зла от него не было – только любопытство, глянул и ушел.
- Все, пора, нельзя надоедать Таг эзи, - заторопили всех проводники. – Тайга хоть и общая, но здесь – их дом. И не надо им мешать.
