Нижегородский мальчик-маугли вырос в дебрях… чиновничьей халатности
Нехорошую квартиру по улице Большевистской соседи предпочитали обходить стороной. Чета Барсуковых уже давно промышляла первобытным способом – собирательством, где придется. А приходилось в основном на помойках. Возможно, Барсуковы и дальше влачили бы спокойное пьяное существование, если бы не их сын.
25 февраля один из соседей случайно заглянул в квартиру Барсуковых. И увидел... ребенка, совершенно одичавшего, затравленного и грязного.
- Он больше на зверька дикого похож, - бросила Юлия Бржезинская, вездесущая староста дома. - Когда ему соседи принесли банан, Женя его прямо с кожурой начал есть. И глаза, знаете, такие, совершенно пустые. А в голове, мамочка дорогая, табуны вшей!
Соседи тут же вызвали скорую. Врачи схватились за голову – ребенок в синяках и шрамах. Кроме слова "да" ничего не может сказать. Когда врачи узнали возраст ребенка, не поверили. Жене Барсукову тринадцать, но выглядит он на шесть-семь лет.
- "Не виновата я, не била я его", - Любовь все борматала, - рассказывает соседка горе-родителей. - А я слышала, папаша его, Владимир, кричал, что забьет Женю до смерти. Они так опустились после смерти бабушки. На ней вся семья держалась.
|
Оказалось, еще год назад Барсуковы жили вполне цивилизованно. Отец семейства каждый день ходил на работу, мальчик – в школу-интернат. В узде семейное счастье держала бабушка Жени, мать Любови Барсуковой.
- Бабушка Анна Павловна была тружеником тыла, - рассказывает о старой знакомой пенсионерка Юлия Александровна. - Правда, обижали ее Барсуковы, но она особо не жаловалась. А в прошлом году несчастье случилось, умерла она. Три дня труп бабушки в квартире лежал, не могли похоронить. Любя говорила, что денег нет и паспорт потеряли.
Когда бабушка умерла, родители тут же ушли в запой, да так и не вернулись из него. Три дня мальчик ходил вокруг тела покойной и полуживых от выпитого родителей. Когда трупный запах на лестничной клетке стал невыносим, соседи собрали консилиум.
- Мы позвонили на телевидение, - вспоминает Юлия Александровна, - они сняли все это и показали в новостях. И кое-как мы Анну Павловну похоронили. С тех пор Барсуковы не работают, а Женя не ходит в школу. Они все по помойкам побирались и Женю с собой таскали. Женю с папой я осенью последний раз видела. Я Женечку угостила мандаринами. А он мне говорит: «Я к вам хочу».
Осенью Женя исчез в дебрях антисанитарной квартиры Барсуковых. Родители закрыли его подальше от соседских глаз. Барсуковы боялись, что сына отнимут. Еще бы – Женя их единственный кормилец. Родители получают пособие на сына, тем и живут, и пьют. У ребенка была средняя степень умственной отсталости и эпилепсия.
- Он мог читать и писать, - сокрушается староста дома, - а теперь разучился. Мне за него страшно было, родители напьются, уснут, а у него эпилептический припадок случится. И никто не поможет.
О том, кто должен был помочь ребенку, сейчас выясняет прокуратура. Где были органы опеки целый год? И почему учителя школы-интерната не заявили о пропаже мальчика из школы?
- В отношении должностных лиц органов опеки проводится проверка, - сообщили в прокуратуре Сормовского района. - Также мы проверяем на признаки преступления по халатности работников отдела по делам несовершеннолетних и учителей школы-интерната. В отношении родителей мальчика возбуждено уголовное дело о ненадлежащем исполнении родительских обязанностей.
|
Учителя школы интерната злобно бросают журналистам: «Комментариев не даем». Теперь комментарии они будут давать прокуратуре. Почему не заявили о том, что ребенок ходит с синяками на лице и живет в условиях антисанитарии с родителями-алкоголиками?
По словам соседей, Женю увезли в психиатрическую больницу. За год жизни с родителями, мальчик приобрел тяжелую степень умственной отсталости.
