Корреспондент «КП» на Байкале: «И опустился он на самое дно… самого глубокого озера в «Мире»
Известные, извините за каламбур, во всем мире. Хотя бы по фильму «Титаник». Ведь исключительно благодаря им режиссер Джеймс Кэмерон смог включить в свою картину документальные кадры съемок лайнера, сейчас лежащего в Атлантическом океане на глубине 3790 метров. Кино смотреть было интересно. Но в то же время никак не покидала мысль: «А вот бы не в Голливуде, а вот бы у нас». Не в смысле таких катастроф, как с «Титаником», а для изучения своей истории, природы... Ведь есть у нас и свои затонувшие корабли, и подводные клады, и не известные науке животные, обитающие в глубоководных водоемах. О последних хоть и неохотно (потому как не доказано их существование), но все же порой упоминают ихтиологи. И вот наконец-то «Миры» используются для исследований Байкала.
Очередь погружений для ученых расписана до конца лета, и проводить один из рейсов «просто так», чтобы покатать журналиста, хотелось немногим. Но все же сегодня я один из трех членов экипажа глубоководного аппарата «Мир-1».
ИЗ ЖИЗНИ ГИДРОНАВТОВ
Перед стартом обязательная процедура: расписаться на обычном пластиковом стаканчике. Его прикрепят к погружаемому аппарату снаружи, и на дне давление сожмет тару в несколько раз: это любимый сувенир байкальских гидронавтов.
Командир нашего экипажа Виктор Нищета выдал мне комплект теплой одежды (температура воды за бортом +3 градуса, а внутри аппарат не отапливается), потом: «Туалет вот, а еда здесь». Как оказалось, у гидронавтов-новичков есть две традиции: поесть-попить, а потом, пардон, совершить обратный процесс.
Еще мне показали противогаз. Оказывается, он, а вовсе не спасжилет, - главное средство спасения на подводном аппарате. Жилет на глубине все равно не спасет, а противогазы нужны на случай возгорания проводки или электрооборудования, которым «Мир» изрядно напичкан, - этакий подводный электромобиль.
Вторая неожиданность: в «Мире» удобнее лежать, чем сидеть. И, вытянувшись на кожаной кушетке, наблюдать за подводным миром. Сиденья расположены буквой «П»: двое лежат, а пилот сидит перед пультом управления. С виду управлять этой вершиной конструкторской и инженерной мысли довольно легко: один джойстик, как на игровых приставках для «вправо-влево-вперед-назад», другой - для маневрирования манипулятором. Но, конечно, это лишь с точки зрения профана - все стены завешаны датчиками с тумблерами, и пилот должен иметь глаза чуть ли не на затылке, чтобы за всем уследить.
У каждого гидронавта свой иллюминатор. Внутри кабина представляет вытянутую приплюснутую сферу: лежать, не подгибая ног, можно, стоять в полный рост - нет. Поехали?
ЗДЕСЬ ЗОЛОТА НЕТ?!
Руководитель экспедиции заместитель директора Института океанологии РАН Николай Римский-Корсаков рассказал, что мы должны обследовать каньон в пяти километрах от поселка Турка, расположенного на южном берегу Байкала в Бурятии. Каньон промыт в илистом дне озера водами впадающей речушки. Этот факт меня весьма обрадовал. Турка - поселок старинный. Глядишь, вместе с речной водой занесло в Байкал какие-нибудь артефакты.
Мои надежды подогрел наш пилот Виктор Нищета. Ожидая, когда наш аппарат с борта баржи «Метрополия» краном спустят на воду, он рассказал, как в прошлом году неоднократно натыкался на дне на полуразвалившиеся ящики с патронами.
- Наверное, с Гражданской войны остались. Пытаешься подцепить ящик, он тут же превращается в труху. А уж патроны россыпью манипулятору подобрать сложно.
|
Патроны ученым на дне Байкала попадаются довольно часто. Откуда они взялись, историки не знают. Баржи с оружием вроде бы не тонули. У Нищеты своя довольно логичная версия:
- Подвода или караван весной под подтаявший лед ушли. Здесь же до сих пор каждый год одна-две машины проваливаются.
Вспоминая о Гражданской войне, нельзя забывать о «золоте Колчака». Это часть золотого запаса Российской империи, которую после революции белый адмирал перевез в Сибирь. Несколько вагонов с драгметаллами таинственным образом исчезли. И, по одной из версий, они утонули при перевозке их на пароме через Байкал.
- Консультировались мы с историками и на этот счет. На то, что «золото Колчака» где-то здесь, шансов практически нет. Хотя возможны другие находки. Люди тут плавают уже сотни лет.
ДАЖЕ ЛЕТОМ ИДЕТ СНЕГ
Судя по приборам, в районе нашего погружения глубина около 900 метров. Дальше вниз восемь километров придонного ила, который скопился за 30 миллионов лет существования Байкала.
Электромоторы нашего «Мира» работают почти бесшумно. Скорость погружения - примерно 20 метров в минуту. Никаких намеков на увеличивающееся давление нет. Раздражает лишь постоянная сырость - влага, скопившаяся на приборах, пока аппарат был на поверхности, сейчас оседает на стенках - к ним неприятно прикасаться. Плюс понижающаяся температура: приходится залезать в теплый комбез и надевать шерстяные носки…
Клаустрофобией я не страдаю, но все же поинтересовался, были ли в богатой практике нашего командира эпизоды, когда случайные пассажиры вроде меня начинали паниковать при погружении.
- Считаю клаустрофобию во многом надуманным явлением. Даже когда мы погружали туристов к обломкам «Титаника», а отправиться с нами тогда мог любой человек, заплативший деньги, то случаев паники не было. Наоборот, подводный мир действует так умиротворяюще, что многие люди попросту засыпают, - рассказал Виктор Алексеевич, как следует зевнув и помотав головой.
Примерно через 100 метров солнечный свет исчезает совсем. Командир включает прожектор, и тут начинается самое интересное.
Байкальская вода, если набрать ее в бутылку, кажется прозрачной. Но на глубине при свете прожектора видно, что вся она густо замешена с какими-то пылинками. Словно попал в метель. Правда, поскольку пылинки стоят на месте, а аппарат опускается, то получается, будто «снег» идет снизу вверх. «Снежинки» - это микроорганизмы с чудным названием эпишура байкальская. В литре байкальской воды примерно 30 тысяч представителей этой самой эпишуры. Она - причина того, что вода здесь самая чистая в мире: эпишура поглощает весь органический мусор в озере.
По-другому выглядит под водой и голомянка - странная рыбка без чешуи и плавательного пузыря, встречающаяся только на Байкале. Она на 35 процентов состоит из жира и на поверхности кажется прозрачной. А тут голомянки оказались совершенно осязаемыми и на редкость бесстрашными - постоянно тыкались в иллюминаторы, не боясь ни прожектора, ни самого аппарата.
Наш спуск закончился гораздо быстрее, чем мы ожидали. На глубине чуть более 600 метров показалось дно. «Мир» слегка чиркнул по нему, и тотчас нас окутало облаком взметнувшегося ила…
ИЗ ДОСЬЕ «КП»
«Миры» привезли на Байкал еще в 2008 году. В прошлый сезон было совершенно 52 погружения: в общей сложности 72 гидронавта провели 304 часа под водой. В этом - погружений планируется в два раза больше. На «Мирах» спускаются не только россияне, но и ученые из ЕС, Японии, США и Китая.
Уже получены новые сведения о том, как образовывалось озеро, определены районы выделения нефти, сделаны уникальные видеозаписи поведения придонных животных, выловлены доселе еще не известные науке представители фауны. Но главное, определены места залежей газогидратов - перспективного вида топлива, которое со временем может заменить нефть и газ. Уже в этом году даже удалось поднять на поверхность образцы этого топлива будущего - почти пять килограммов. Но всем ратующим за сохранение чистоты Байкала пугаться не стоит: никто пока не собирается разрабатывать подводные месторождения. Гигантский водоем более ценен как источник пресной воды - тут 20 процентов всего мирового запаса. Если бы все население планеты ежедневно выпивало по три литра воды из Байкала, то ее бы хватило на четыре тысячи лет.
|
КТО РАССЫПАЛ ДРОВА НА ДНЕ?
В чем заключается работа ученых на дне Байкала? А в том, чтобы лежать на диванчике (см. начало статьи. - А. М.) и в окошечко наблюдать за жизнью местных обитателей. Водорослей на такой глубине нет, поэтому никто не может укрыться от «взгляда» нашего прожектора. Всевозможные рачки, рыбки и прочая живность, наверное, привели бы в восторг ихтиологов. Но у нас сегодня другие цели. Про свои я уже рассказал, а задачей ученых было составление карты дна.
Аппарат идет примерно в метре от дна. Света прожектора хорошо хватает, чтобы разглядеть все даже в 3 - 5 метрах от нас. Местность абсолютно ровная, без камней и при подсветке кажется желтовато-серой. Картина из сна рыболова-любителя! Повсюду шныряют голомянки, а по самому дну лениво ползают десятки бычков. А вот знаменитых байкальских омулей мы так и не встретили. Впрочем, мы не на рыбалке...
- Вон слева что-то белеет!
Пилот аккуратно разворачивает машину, мы приближаемся… Впереди придавленный в иле ободранный ствол дерева. Похоже, обычный топляк. Но вот еще дерево, еще одно, еще… Один ствол мог бы быть остатками сосны, упавшей с прибрежного утеса во время шторма. Но пяток деревьев, затонувших в одном месте? Либо это чистая случайность, либо… Как в случае с патронами, на ум приходит только ушедшая под лед подвода с лесом. Лиственница, например, в воде быстро тонет.
Дно Байкала хоть и ровное, но не похоже на бильярдный стол. Как и на поверхности, здесь есть холмы, овраги, обрывы. Одно из таких мест мы и решили исследовать. Аппарат подполз к краю пропасти и опять ухнул вниз, в темноту. Глубина 650 метров, 700, 730… Дно мы опять увидели лишь на отметке 777. Говорят, семерка - цифра счастливая. Но, как флегматично заметил капитан Нищета, «гидронавты - люди несуеверные».
СОБЛЮДАЙТЕ ПРАВИЛА ПОДВОДНОГО ДВИЖЕНИЯ
Идем дальше. Внезапно наш «Мир» попадает словно в песчаную бурю. Видимость через иллюминаторы - ноль! Нищета чертыхается. Пока тормозим и разворачиваемся, задеваем дно - вверх поднимается новая порция ила. Куда идти дальше - непонятно… Главная опасность в таких случаях - не уткнуться аппаратом в какой-нибудь склон или отдельный камень, лежащий на дне…
Оказалось, что «напустили бурю» наши коллеги из «Мира-2» - аппараты всегда спускаются попарно, страхуя друг друга в случае ЧП. Экипажу «Мира-2» показалось, что на дне имеется нечто интересное, и они облазили этот участок вдоль и поперек. А мы случайно забрели в зону их работы.
- Главная проблема на Байкале - большой слой ила, который, если его потревожить, очень долго оседает, - говорит командир. - Будем ждать, пока «погода» придет в норму…
Двадцать минут ничегонеделания удалось провести с пользой. Рассказываю экипажу про загадочных «квакеров» - неизвестных существ, издающих звуки, которые порой фиксируют акустики на подводных лодках. Со мной соглашаются: «Да, мол, странностей в океане хватает, но в Байкале ничего подобного не слышали».
Другая история: как в начале 80-х прошлого века группа военных аквалангистов при тренировочном погружении на Байкале встретила загадочных человекообразных существ. Якобы встреча для наших подводников закончилась печально: из семерых трое погибли… Сей сюжет часто поминают современные уфологи в своих книгах.
Об этой байке команде «Миров» тоже известно. Действительно, на Байкале тренировочная база для пловцов имеется. Только принадлежит она МВД, а не военным. И создана была лишь 10 с небольшим лет назад. За это время ни одного несчастного случая. Так что и этот миф мои коллеги по экипажу разоблачили.
МЕТЕОРИТ, АРТЕФАКТ ИЛИ ПРОСТО МУСОР?!
Меня предупреждали, что время под водой летит незаметно. Но чтобы так быстро! Оказалось, что с момента погружения прошло уж три часа. Сверху поступает приказ: «Мир-1», через полчаса всплытие!» Эх, а артефактами пока и не пахнет. Спускаемся по какой-то горке. Пейзаж меняется. Куски глины, камни. Как только пытаемся подцепить их манипулятором, они разваливаются. Наконец оказываемся на дне, похоже, в центре воронки. И в самой ее середине чернеет камень.
- Интересно, я с такими вещами уже не в первый раз на дне сталкиваюсь, - пробуждается азарт у нашего командира. - Если бы это на поверхности было, то подумал бы: воронка метеорита.
Камень слишком большой, и подцепить его нашей механической рукой не удается. Разбить - тоже. Вместо этого опять поднимаем тучу ила. Решаем ждать «прояснения», по радио объясняем ситуацию. Но там настойчивы в своих требованиях: привыкли, ведь ученые устраивают подобные спектакли при каждом погружении. Командир философски пожимает плечами:
- Просись на погружение еще раз - есть повод.
Впрочем, как утверждают ученые, дно Байкала - сплошное белое пятно: куда ни отправься, всегда что-то интересненькое сыщется. И, похоже, это действительно так.
Всплытие - занятие скучное. Сложно представить, как «Миры» работают на океанских глубинах. Там только на спуск-погружение уходит по 5 - 6 часов.
- А мы развлекаемся, слушаем музыку, - усмехается командир, - особенно хорошо в океане идет Вивальди.
Наше возвращение в «цивилизацию» занимает всего минут сорок. Еще полчаса ждем, когда до нас доберется катер, чтобы отбуксировать к барже…
Четыре часа с лишним без солнца и на большой глубине на психику действуют. Не пьяный, но навеселе. Ловлю себя на мысли, что безостановочно пересказываю коллегам, остававшимся наверху, все подробности погружения - явление, хорошо известное в психиатрии как словесный… сами знаете что.
Благо меня прерывают опытные гидронавты. Осталась еще одна традиция: поблагодарить покровителя здешних мест духа Бурхана - «побурханить»: палец в сплющенный стаканчик, уже с водкой, - и брызнуть на все четыре стороны. А остальное - по прямому назначению. Чтобы Бурхан не чинил мне пакости, когда вернусь на Байкал в следующий раз. А вернуться мне на его дно очень хочется.
ВНИМАНИЕ!
Слева - стаканчик, побывавший на дне озера. Справа - его коллега из того же «сервиза», оставшийся наверху.
Дорогие читатели, как вы думаете, почему емкость лишь уменьшилась в размерах, а не расплющена? Расскажите нам в комментариях.
