Эдуарда Хиля погубила его скромность
Человек-легенда, мэтр российской (а точнее, советской) эстрады, с которого могли бы брать пример современные исполнители, провел в больнице почти два месяца. 8 апреля у него случился инсульт - как раз накануне его гастролей. Беда пришла неожиданно, вроде бы на здоровье не жаловался…
Супруга артиста Зоя Александровна занималась расписанием мужа, фактически была его импресарио. Были случаи, когда она отказывалась от концертов, съемок, гастролей, если считала, что это может навредить здоровью артиста.
И когда Хиль попал в больницу, полтора месяца скрывала даже от близких и друзей, боялась, что это навредит его здоровью. Но потом позвонила Людмиле Сенчиной, которая знакома с Эдуардом Хилем не один десяток лет.
- Я была потрясена, когда узнала эту грустную новость. Эдик никогда не жаловался на здоровье, - говорит певица Людмила Сенчина. Кстати, именно Сенчина посоветовала сменить медучреждение, столько времени прошло, а улучшений незаметно. Неделю назад Хиль оказался в клинике Поленова. Его обследовали на новейшем оборудовании, сделали томографию мозга.
Врачи вселяли надежду, что положение поправимо, что Эдуард Анатольевич вернется домой и будет жить…
Родные говорили докучливым журналистам, что он в сознании, хотя и подключен к искусственной вентиляции легких. В похожем положении пару месяцев назад находился другой замечательный артист - Александр Пороховщиков.
Родные обещали, что через несколько дней подробно расскажут "КП" о том, как идут дела, как справляется организм Хиля с последствиями инсульта. Но трагическая новость, которая пришла вчера, увы, расставила точки над "i". Чуда не произошло.
Сейчас петербуржцы несут цветы к больнице и дому артиста, на улице звучат любимые песни в исполнении Хиля - "У леса на опушке...", "С чего начинается Родина", "На безымянной высоте", "А люди уходят в море", "Как провожают пароходы", "Человек из дома вышел", "Ходит песенка по кругу" и многие другие.
ПОСЛЕДНЕЕ ИНТЕРВЬЮ
Эдуард Хиль: "В 90-е годы я чуть умом не тронулся"...
Легендарный певец был частым гостем в редакции "КП". Никогда не отказывал ни в интервью, ни в комментариях. А если возникала какая-то интересная идея, подхватывал ее с энтузиазмом. Так и случилось два года назад, когда объявили конкурс на вокализ "Я так рад, что, наконец, возвращаюсь домой", который во всем мире называют просто "Трололо".
Сегодня мы публикуем фрагменты из его последнего интервью.
- Вы рады своему мировому успеху?
- За успехом стояли огромный труд, консерватория, репетиции, спевки, генеральные репетиции, концерты, спектакли, поездки. Это же работа артиста - донести до слушателей самое сокровенное. Твоя песня, твоя роль, твой танец, твоя картина, твой фильм. Вот в чем дело. Это сейчас р-р-раз - и через Интернет. И не надо больше ничего. Бери да поезжай в турне. Очень трудно к этому приспособиться.
- В Советском Союзе вы были очень востребованы. Наверное, по советским меркам считались богатым?
- Ну, наверное. Я получал и 300 рублей в месяц, и 400, и 500 мог заработать (при зарплате инженера 140 рэ. - Ред.).
- Психологически как перенесли девяностые годы?
- Чуть умом не тронулся (смеется).
- Это в то время вы уехали во Францию?
- Это не была эмиграция - я уезжал туда всего на пару месяцев, и так несколько раз. Здесь же совсем никаких концертов не было. Но больше чем на два месяца французы визу не давали. Выезжаешь, заработаешь - и назад.
- А как вам сейчас живется?
- Я живу так же, как живет весь наш народ. Переживаю за все, что происходит и с богатыми, и с бедными. Я не могу жаловаться. Мне сейчас повысили пенсию - стала 10 450 рублей (около 2500 грн.).
- Это у вас, у народного артиста?!
- А в прошлом году было шесть тысяч.
|
Фото из личного архива семьи Эдуарда Хиля.
МНЕНИЕ СПЕЦИАЛИСТА
"Думаю, врачи сделали все возможное..."
Аркадий ВЕРТКИН, руководитель Национального научно-практического общества скорой помощи, профессор МГМСУ:
- Инсульт - это болезнь со многими неизвестными. Он всегда находится как бы в "муфте" других недугов, особенно когда мы говорим о человеке в возрасте. Все зависит от локализации, обширности повреждения сосуда мозга, сроков болезни. Очень часто инсульт провоцирует декомпенсацию всех внутренних органов. Причем сопутствующие болезни (сердца, почек, например) могут проявиться на фоне этой сосудистой катастрофы.
Да, есть препараты для экстренного растворения тромбов, которые используют в первые минуты после инсульта. Однако и их применение имеет большое количество противопоказаний, особенно у пожилых. Но предсказать исход болезни достаточно трудно. Эдуарда Хиля в Питере знали и любили все, в том числе и врачи. И, думаю, сделали все возможное, чтобы его спасти. Но поймите, есть состояния, когда все зависит уже не от медицины, а от воли Всевышнего.
Записала Елена ИОНОВА.
ИЗ ПЕРВЫХ УСТ
Иосиф КОБЗОН: "Я бы помог спасти Хиля, но ко мне никто не обратился, к сожалению!"
- Я разговаривал с Эдиком в последний раз, когда мы выступали в совместном концерте на Дворцовой площади в Петербурге. Это было год назад.
Мы знали друг друга больше полувека, и где мы только вместе не выступали! Эдуард был не очень общительным, скорее одиночка. Больше любил уединение, жил по режиму в отличие от остальных его коллег. Его жена Зоя постоянно оберегала Эдика от "веселых компаний". Да и он сам был скромным и серьезным человеком, хотя и выглядел легким и простоватым. Нет, не подумайте, он не был ханжой, просто не очень любил компании и публичность. И он был очень, очень талантливым, композиторы его просто обожали. Знали, что Хилю можно доверить любой шедевр - он его не испортит. Его супруге и сыну надо было сразу бить в колокола, позвонить друзьям в Москву, чтобы организовать помощь. Мне, к сожалению, никто не позвонил, не сказал, а ведь у нас в Москве лучшие клиники неврологии. Когда инсульт случился с Борисом Моисеевым, его удалось спасти, потому что вовремя спохватились и определили его в институт неврологии. А Эдуард пролежал в районной (!) больнице. Я не хочу упрекать медиков, они, конечно, сделали все что могли в рамках своих возможностей...
Игорь КИРИЛЛОВ: "Эдуард был человеком не от мира сего"
- Помню забавный случай последних лет - здесь, в Москве, в одном из заводских клубов в Филях, я, Олег Анофриев и Эдуард Хиль рассказывали о "Голубых огоньках". Делились воспоминаниями, а в конце звезда советской эстрады вышел к микрофону, чтобы спеть из своих хорошо знакомых песен, горячо любимых зрителями. Звукорежиссер должен был дать фонограмму аккомпанемента. Но звукорежиссер, видимо, попался не очень опытный - он запустил фонограмму, да не ту. Эдуард с очаровательной улыбкой обращается к зрителям: "Мы сейчас еще раз попробуем". Второй раз запускают фонограмму - опять не то. Только на третий раз заиграла нужная мелодия. Певец пошутил и прекрасно исполнил песню. И в этот момент он мне напомнил того Хиля, в молодости, входящего в студию как солнышко, озаряя все вокруг. Наша жизнь в корне изменилась, и последние пятнадцать лет подросшее поколение воспитано совершенно на других ритмах, других критериях искусства. Поэтому совершенно естественно, что те мастера, которые были идеалами для эстрады, оказались забыты. Но Хиль принадлежал к тем людям, которые остро реагировали на перемены. Он до конца был в форме, но при этом всегда повторял: "А что делать? Другое поколение заступило на передовые позиции, оттеснив нас". Эдуард был человеком не от мира сего. Удивительная скромность не позволила ему просить о помощи, когда она ему действительно оказалась нужна.
