Как Довлатов уловил улыбку Создателя
Уже 21 год его книги живут самостоятельной жизнью, без патронажа своего создателя. Почти четверть века после ухода писателя - достаточное время, чтобы оценить урожайность посеянного им разумного, доброго и вечного и определить место автора в рейтинге мастеров российской словесности. Однако общественное мнение до сих пор не выписало Довлатову заслуженный им сертификат гениальности, дающий право занять место в верхней части отечественной литературной "турнирной таблицы". Где? Ну, наверное, все же ниже Пушкина, может быть, где-то в районе Чехова... Не суть важно.
В чем заминка? Возможно, дело в героях Довлатова. С Пушкиным все понятно: "Я лиру посвятил народу своему!" А кому посвятил лиру Довлатов? Его герои фарцовщики, уголовники, пьяницы, алкоголики и деградирующие представители богемы. Для большого писателя это уж больно сомнительный контингент. И, кажется, это дало повод отнести Довлатова к специалистам узкого профиля. Эдакий эксперт по изнанке жизни.
Однако в принципе после Христа, который проповедовал среди грешников и мытарей, никому не стоит быть слишком уж щепетильным в выборе окружения. Хождения в народ стали отличительной чертой российской литературной традиции. Граф Толстой, к примеру, нашел там апостола своей религии непротивления в лице крепостного крестьянина Платона Каратаева. Максим Горький воспевал босяков и так далее...
Другое дело, может, следуя библейскому завету, Довлатов в своих хождениях в народ зашел слишком далеко? Не он первый озаботился вопросом: почему люди, получившие пошаговую инструкцию по сборке и эксплуатации рая на Земле (см. Десять заповедей), уже две тысячи лет умудряются создавать ад. Но еще со времен Гоголя, который вывел на сцену Акакия Акакиевича с его шинелью, стало правилом хорошего тона возвышать свой голос в защиту маленького отверженного человека и обличать его обидчиков. Довлатов нарушил это табу. У него нет деления на жертв и хищников. Даже Акакий Акакиевич у него тот еще фрукт со своей фигой в кармане. И это, как ни странно, возвращает ему человеческое достоинство, отнятое Гоголем.
На извечный русский вопрос "Кто виноват?" Довлатов предлагает посмотреть в зеркало. Это вовсе не зеркало русской революции. В руках у Довлатова кривое зеркало. И, разглядывая в нем себя, невозможно удержаться от смеха. И, кажется, писателю даже удалось уловить улыбку самого Создателя, усмехнувшегося над собственной неуклюжестью при создании племени Адама. И это дает нам шанс и надежду. Поскольку, как заметил Григорий Горин устами барона Мюнхгаузена, все глупости на Земле делаются с умным выражением на лице. Но если мы еще способны смеяться над собой - не все еще потеряно.
