«Хочу, чтобы папу посадили в тюрьму на сто лет!»
Отчим два года издевался над пасынком на глазах у всей деревни
Одна из сводок прокуратуры: «Задержан Николай Вольф, 30-летний житель деревни Осиповка Омской области: жестоко избивал своего 8-летнего пасынка, посыпал раны солью и тушил в них окурки, обливал одеколоном и поджигал».
Попадало малышу за все: тронул без спроса пульт от телевизора, украл кусок сала... Ребенок ходил с обожженными ушами, весь в кровоподтеках и синяках. Деревенским соседям не было никакого дела. Молчала и родная мать...
В прокуратуре об этом узнали совершенно случайно.
«Колю жалко...»
- Хочу, чтобы папу посадили в тюрьму на сто лет! - серьезно заявил Сашка на суде (имя изменено. - Авт.). Мамаша Ирина, казалось, весь процесс дремала. Даже дикие подробности всего, что делал с ее сыном супруг, ее не разбудили. На расспросы судьи тупо повторяла, что не знает, почему с лета 2005-го по весну 2007-го на теле сына не заживали обожженные раны.
Потом, уже в разговоре со мной, Ирина обронила:
- Мужа жалко, 10 лет тюрьмы...
Она обнимала Сашку, которого на суд привезли из специального реабилитационного центра. Коротко стриженный пацаненок жался к маме и повторял: «А ты меня скоро заберешь домой?»
Я поразился, как Саша безотчетно и трогательно называет Вольфа отцом. Как тянет ручонки к горе-мамаше. Вспомнились слова знакомого психолога: «Ребенок все равно будет любить даже самых жестоких родителей. Просто потому, что это его семья».
Жизнь как заслуженный отдых
Николая Вольфа судили в райцентре Горьковский, городишке в полутора часах езды от Омска. Еще столько же нужно проехать по разбитой дороге до деревни Осиповка.
Два десятка одноэтажных хибар на окраине леса. Первый попавшийся мужичок пьяно и бестолково объясняет, где живут Вольфы.
На избе ржавая табличка «Двор культурного содержания». У заляпанного помоями забора, покачиваясь, курят двое. Тот, что постарше, двигает острым кадыком над воротом засаленной байковой рубахи:
- Да, я Генрих Вольф.
- Откуда же у сына вашего Николая такая жестокость? - спрашиваю.
- А хрен его знает. Он у нас родился того... с головой проблемы. Остальные - нормальные. У меня их всего девять.
Второй оказался братом Николая Андреем. Почесывая грязно-рыжую щетину, он расплывается в бессмысленной улыбке:
- Говорил я ему, не связывайся с этой шалавой...
По рассказу Вольфа-старшего, четверо его детей уже в Германии. В этом году и его заберут. Им как этническим немцам «зеленый свет» на эмиграцию.
- И кем там будете работать?
- Че-о-о?! - протянул Генрих. И хохотнул: - Да отдыхать буду!
В Омской области есть целый национальный район, в котором живут потомки немцев, высланных сюда еще в ХVII веке, настоящая маленькая Германия в центре России: с игрушечными домиками, добротными дорогами и аккуратными жителями. Осиповка, как вы поняли, находится не в этом районе. А в самих Вольфах из немецкого осталась только фамилия. Все остальное испарилось с пьяным перегаром.
«Виновата мать!»
Осиповские жители особо не утруждаются. Все, кто не спился, уехали в город. Единицы рубят березу на пилораме. Бабульки держат хозяйство. Николай Вольф с женой Ириной (она - инвалид III группы по слуху) жили на пенсии и Сашкино пособие: около 5 тысяч все вместе. По местным меркам неплохие деньги.
Я шлепал по грязи и думал: «Ну неужели в местных не осталось ничего человеческого? Как же было не защитить пацаненка? Ведь в деревне все на виду!»
Подхожу к приземистой избе, которую до ареста занимали Николай с Ириной и Сашей.
- Во всем Ирка виновата, - авторитетно заявляет нынешний хозяин Алексей. - У нее такое было расписание: проснулась в 12 - и к телевизору. Индийские фильмы очень любила.
- А кто есть готовил, за Сашкой смотрел?
- Да никто! Николай от отца придет, яиц сварит или картошки... Ругался он на Ирку сильно. Но не бил никогда.
- Зато Саше доставалось...
- А я ему говорил: что ты делаешь? - грозит Алексей корявым пальцем. - А он: не лезь, это наши дела...
Жаловаться некому
С соседями все понятно. Но ведь Сашка ходил в школу!
Директор начальной школы и классная учительница в одном лице Ирина Войтова больше не работает. Уволена после истории с Вольфом.
- Мы сообщали кураторам в райцентр. Те так и не приехали, - выгораживает педагога медсестра местного медпункта Надежда Оленюк. Сашка приходил к ней чуть ли не ежедневно перевязывать ожоги. Медсестра пыталась выспросить у мальчишки, откуда раны. Тот по-детски врал: мол, упал. И медик также по-детски верила, что можно упасть на оба уха одновременно, случайно сесть в таз с кипятком... Как может женщина за 50 с серьезным жизненным и профессиональным опытом не заметить, что у Саши кровоточат колотые и обожженные раны?!
- Да все в деревне знают, что у Вольфов были нелады в семье, - сдалась медсестра. И безнадежно всплеснула руками: - Ну что мне, по-вашему, оставалось делать?! Сколько здесь живу - участкового ни разу в глаза не видела. А самой везти... «Скорая» уже третий месяц как сломана.
Здорово все валить на чисто русскую бесшабашность и запущенность. Ну не на Луне же Осиповка! Есть мобильник, есть почта в конце концов. Да нормальный человек должен был бы завалить прокуроров сообщениями. Ребенка медленно убивают!
Но для этого НУЖНО БЫЛО ЗАХОТЕТЬ спасти мальчика.
Прокуратура узнала о беде Сашки случайно - со слов местного педиатра, 8 февраля. Вольфа забрали только через месяц, 6 марта.
Где же была система защиты детей - педагоги, инспектора?
- Сотрудники ОПДН (отдел по делам несовершеннолетних. - Авт.) с 94-го года ни разу не бывали в Осиповке, - листает уголовное дело судья Сергей Матвеев. - Хотя обязаны ежеквартально сверять медкарты на детей, выявлять травмы криминального характера.
- В ОПДН только два молодых сотрудника на весь район, - защищает коллег-милиционеров зампрокурора Горьковского района Марат Шукенов. - У них нет возможности ездить по деревням даже раз в полгода. Тем более никаких сообщений о том, что малолетнего истязает отчим, официально не зафиксировано.
Останки духовности
...Недавно в Москве в запертой квартире нашли привязанного к кровати изможденного подростка. Чокнутая мать продержала его в плену несколько лет. Морила голодом, ночью насиловала. А когда все выяснилось, соседка, старшая по подъезду, позировала телерепортерам: «Он каждую ночь выл, спать не давал...» Ни одна живая душа не сообщила в милицию! На письма директора школы ОПДН, не стесняясь, отвечал: пока никого не убили, вмешиваться не будем...
Вот золотые слова психиатра и члена Общественной палаты Олега Зыкова:
- Основные нарушители прав детей - это те органы, которые эти права обязаны защищать! Орган опеки не может состоять из толстых теток, которые только перебирают бумажки. Это должен быть штаб, реально решающий проблему конкретного ребенка и конкретной семьи.
А пока из трех тысяч органов опеки и попечительства (ООП) в половине работает лишь по одному специалисту. Двести ООП числятся только по бумагам, реально там нет ни одного живого человека. Это данные Минобрнауки РФ за прошлый год.
Но даже если опеку и приведут в порядок, все равно останется одна проблема. Получится конвейер: спивающаяся деревня и спальные районы будут исправно рожать, а тетеньки из опеки с такой же периодичностью изымать малышей.
Маргиналы типа Вольфа сами собой не исчезнут. Мало того, они стабильно размножаются. На днях в Новосибирске осудили 19-летнего маньяка, который охотился за маленькими девочками. «Меня в детстве отчим насиловал, потом в детдоме насиловали. Это моя месть», - объяснил он. И таких вот, искалеченных детством, сотни тысяч.
А начинается все вот в таких Осиповках, что в 100 километрах от областного центра или на столичной окраине. Они есть везде. Начинается с подлого равнодушия...
«Почему не заступились, не помогли?» - «А связи нет!.. И машина сломана!..»
А совесть, сердце?!
