• Главная
• Общество

Фото: Фото: Соцсети

Дерганые и серые

На одном из центральных украинских каналов сейчас анонсируют "сериал года". Главный герой - мужчина, бескорыстно на своем микроавтобусе перевозивший людей через линию разграничения. Анонсы выглядят, как и положено "мылу", благостно и жизнеутверждающе. Не верьте. За десятки поездок ни разу не встречала перевозчика, которого можно было бы назвать позитивным. Наоборот. Портрет этих людей одинаков. Они всегда какие-то серые, небольшого роста, с бегающими глазами. Нервные и дерганые. Кстати, услуга у них не из дешевых. Между собой мы это называем "как в Польшу слетать". А еще в очередях на блокпостах все чаще стали умирать люди. Статистика последних дней. Пеший переход на Станице Луганской - две смерти в течении дня, Майорск (под Горловкой) - трое умерших. У стариков не выдерживает сердце. 

Когда мой дом перестал существовать 

Пока стоим в очереди в ожидании досмотра, вспоминаю, как все это начиналось. До войны в Донецке у меня был дом. Свой. Построенный перед Евро-2012. Рядом с аэропортом. Потом в него попал снаряд и дом превратился в руины. Мне без разницы, откуда он прилетел. С позиций ВСУ или со стороны их противников. Для меня главное - мой дом перестал существовать. До войны у меня была семья. Как-то вечером муж собрал рюкзак, сказал, что он не может оставаться в стороне, и ушел. Наверное, воевать. С тех пор я не знаю, где он, с кем он, жив ли он вообще. Но рядом со мной остались две дочери-школьницы. После первого обстрела аэропорта 26 мая я собрала вещи, дочерей в охапку - и на вокзал. Теперь наш дом - Киев. Половина моей зарплаты уходит на аренду квартиры, вторая половина кое-как покрывает бытовые потребности. Нет, я не жалуюсь. Так живут большинство "бывших донецких". Считаю, мне еще повезло. Главная проблема - это родители, оставшиеся там, в Донецке. Старенькие они, отец плохо видит, мать почти не ходит. Переезжать отказываются категорически. Объяснение привычное - здесь дача, соседи, кумовья, могилы родственников. Бросать нельзя. Еще и за нашу киевскую жизнь беспокоятся, мол, сложно там у вас! 

Чужая соль и "родное" шампанское 

Добрались! Запахи родительской квартиры - это что-то из детства и мира. Только сегодня этот букет перебивает запах валерьянки. Ничего не поделаешь. Наобнимавшись и наплакавшись с родными, бегу в магазин. Первое приключение случилось по дороге в супермаркет. Срезаю путь через дворы по знакомой с детства тропинке. Навстречу - двое мужчин. Разминулись, слышу за спиной: "Яка гарна дівчина!" Сказано специально громко, с вызовом. Долго пыталась понять, как они меня "рассекретили"? Вроде символики украинской на одежде нет, да и вообще  я же местная! Потом объяснит старая подруга - я им зря улыбнулась… Здесь давно уже не принято улыбаться прохожим. 

Вы где-то слышали - в Донецке проблема с продуктами и дефициты в магазинах? Не верьте. На прилавках есть все. От лобстеров до черной икры. И цены не так чтобы кусаются - приблизительно киевские. Конечно, нужно делать поправку на зарплаты, они здесь в разы меньше. Бывают и странные ажиотажные дефициты. В середине декабря раскупили всю муку. Она потом, конечно, опять появилась. Вот только уже не своя "еленовская", а привозная, российская. И стоит в два раза дороже. С другими продуктами та же история. Привычная соль из соседнего Соледара (100 км от Донецка) исчезла из продажи уже давно. Ее место заняли казахстанская и азербайджанская. А вот "Артемовское шампанское" - есть. Да, дороже, от 170 гривен. Но к нему настолько привыкли, что на более дешевое ростовское и белорусское не обращают внимания. Чего же действительно много и разного - это конфет. На любой вкус. Удивила цена на водку. Местного разлива и достаточно качественную можно купить всего за 40 гривен. Люди считают: не поднимают стоимость специально, как и коммуналку. Набрав два полных пакета еды, двигаюсь в сторону дома. Чек с бутылкой шампанского, двумя водки, колбасой, красной рыбой, коробкой конфет и мандаринами потянул меньше чем на 1000 гривен. 

Три копейки за шахтерский труд

Немного отдохнув, иду к соседу, в квартиру напротив. Мы его всегда называли дядя Дима. Он - авторитет в нашем подъезде. Энтузиаст. Крепкий, простой, но очень открытый и деятельный мужик. В мирные времена он был тем "моторчиком", благодаря которому у подъезда зимой всегда были почищены дороги, весной покрашены бордюры, а осенью убраны опавшие листья. Нет, он никогда не ходил по квартирам и не призывал всех вый­ти на субботник. Сам шел и делал. Остальные подтягивались.  

Дяде Диме немного за 50, и во дворе его уже называют "дедушкой". Ссутулился, глаза перестали гореть, и куда-то пропала свойственная ему жизнерадостность. Ну да, как и большинство из нас, он потерял точку опоры. Был на своем месте, всю жизнь проработал на знаменитой и самой опасной в Украине шахте им. Засядько. Забойщиком. Уже на пенсию собирался. А тут на тебе - война. Держался до последнего, даже когда прилетавшие снаряды обесточивали лаву и подъемники. Сутками приходилось под землей сидеть. Держался, потому что делать ничего другого не умел, кроме как уголек рубить. Не выдержал после того, как увидел "табульку" с суммой очередной зарплаты. Что-то около 3 тысяч гривен (при обычных 15-20. - Прим. авт.). Бухгалтер еще "успокоил": "Это сегодня хорошие деньги". Психанул - уволился тут же. Помаялся пару месяцев дома. Жена собрала детей и уехала к маме. Это только говорят: война укрепляет семью. Нет, не верьте. Куда чаще разрушает. Дядя Дима остался один. Совсем. Без работы. Без денег. Без семьи. 

Что мы предали? 

- Привет, предательница, - с порога ошарашил меня дядя Дима. И непонятно - сказано было это в шутку или всерьез. Не хочу ссориться, для начала достаю из пакета водку, принесенную к празднику. Мужчина расплылся в улыбке, тут же нашел в тумбочке два стакана, хлеб, сало, горчицу, квашеную капусту. Вот такой тебе "новогодний стол". Царский.  Первые по 150 выпиваем не чокаясь. Разговорились. Интересуюсь, что же я все-таки предала. Дядя Дима объясняет: к переселенцам сейчас в Донецке отношение особое. Те, кто живет в Украине, они просто "небратья", а мы (уехавшие) бросили дом, друзей, оставшихся под обстрелами. Вот и получается - стали хуже врагов. Справедливости ради собеседник оговаривается: так считают далеко не все. Ладно, проехали. Еще по 150 - и приступаю к теме, из-за которой я пришла.

- За стариков волнуюсь. Дядя Дима, вы заходите к ним почаще, сколько лет на одной площадке прожили, проведывайте, а я денег на всякий случай оставлю. 

- Забрала бы ты их отсюда лучше. Хоть уговором, хоть обманом, - мрачнеет мужчина. - Опасно у нас сейчас. Особенно старикам. Слишком легкая они добыча для бандитов… 

- Как? Смотрела отчет МВД "ДНР" за 2018 год. По статистике, с преступностью все хорошо, падает в разы. Убийств "всего" 30,  не то что в довоенное время. И раскрываемость - ого-го - 27 случаев.  

- Не верь, - выдавливает из себя дядя Дима. - Больше. Об этом не говорят. Понимаешь, цена человеческой жизни сейчас минимальна. Во-первых, даже 1000 гривен - сегодня для стремительно нищающего населения большие деньги. Во-вторых, больше стало людей, насмотревшихся в лицо смерти. Там, на фронте. Им ментально проще пойти на преступление.

Еще по 100 грамм. Время прощаться. 

- А знаешь, война скоро закончится, - с уверенностью говорит сосед. - Я считал. В нашей истории она самая долгая. Отечественная, Первая мировая, гражданская - все короче были. Значит, и у нас рано или поздно мир будет. Все устали. Возвращайся домой…