Темновская исправительная колония №100 находится в 30 км от Харькова. На вид – настоящая крепость, раскинувшаяся возле хвойного леса: огромная территория, очень высокие стены, башни-вышки, несколько рядов колючей проволоки, стражники, для пущей схожести не хватает разве что рвов вокруг, как во всех средневековых крепостях. Тут отбывают свое наказание те, кто на зоне не впервые, а также те, чьи преступления суд признал особо тяжкими, назначив максимально возможное в Украине наказание – пожизненное заключение. Первое, что замечаешь, попадая во внутренний дворик – абсолютная тишина. После многолюдных улиц суетливого города такая перемена пугает. Если бы не единичные силуэты охранников на постах, можно было бы подумать, что попал в какой-то постапокалиптический триллер, по сценарию которого все человечество уже погибло. Пока рассматриваем решетки на окнах, шипы на стенах, жизнь в этих неприметных зданиях бьет ключом – сотни рук в этот момент что-то складывают, клеят или строчат на швейной машинке. Для местных обитателей – привычный распорядок дня.
Но для некоторых заключенных-"пожизненников", отбывающих свой срок здесь, настал день особый: после многолетнего содержания в небольшой двухместной камере (по местным меркам – настоящих счастливчиков), переводят в десятиместную (!), зато с улучшенными условиями содержания. Человеку с улицы сложно оценить всю торжественность и важность момента, но сами "переселенцы" этому событию радуются, как дети.
Начальник Северо-Восточного межрегионального управления по вопросам исполнения уголовных наказаний и пробации Министерства юстиции Украины Александр Крикушенко объясняет: права осужденных к пожизненному заключению предусматривают своего рода либерализацию условий их содержания, правда, реализовывать это право в Украине начали пока что только здесь, в Темновской колонии.
|
- В апреле 2014 года были внесены изменения в уголовно-исполнительный кодекс, согласно которым пожизненно осужденные после отбытия наказания в маломестных камерах на протяжении 5 лет, имеют право на перевод в многоместную. Мы решили модернизировать помещение, чтобы построить такую камеру, получили разрешение на введение ее в эксплуатацию, месяц назад переселили первых четырех человек, теперь доселяем еще пятерых, - рассказывает Крикушенко. - Согласно законодательству после пребывания в такой камере через 5 лет эти осужденные могут перевестись в обычные помещения для заключенных казарменного типа.
Камера-общежитие находится отдельно от сектора максимального уровня безопасности, где и содержатся осужденные на пожизненное. Над ее созданием колдовали полтора месяца: красили стены, клали плитку, собирали и устанавливали кровати, кухню, обустраивали душевые, обставляли комнаты для работы. На то, что раньше это здание было административным, теперь ничего не указывает – сотрудники колонии своей работой очень гордятся.
- Все обсуждалось с руководством: здесь красим так, здесь – так, - говорит персонал.
Первое что приходит на ум при входе в эту камеру – типичная комната самого рядового детского лагеря: светлые стены, стоящие в ряд кровати, тумбочки для вещей, полка с книгами, стол. Правда, диссонанс вносят массивные двери с решеткой, видеокамера, прибитая к полу мебель, а также таблички с именами, номерами и фотографиями заключенных на кроватях.
- Я беседовал с переселенными, они мне говорят, что после маломестной камеры, такое чувство, что на свободе оказались, - делится Александр Крикушенко. - Этот шанс дан законодательством, а мы показываем, что он реально есть.
Владимир из тех везунчиков, которые уже перебрались и освоились в новых условиях. Его мы застаем за работой – мужчина придает листам с изображением елочных игрушек форму пакетов для новогодних подарков. На свое положение и шансы выйти смотрит здраво. После сухих цифр статей, за которые был осужден, рассказывает свою историю как на духу, говорит, в свое время сам сдался полиции – как раз на годовщину свадьбы с женой.
|
- Я бывший работник милиции, родом из Дебальцево, был уволен по инвалидности. Потом в силу жизненных обстоятельств стал бандитом. Осужден в 2001 году. Был участником банды в разбойном нападении. Подъехал валютчик с охранником, когда пригрозили валютчику, он убежал. Я залез в салон автомобиля, там был охранник, я был с пистолетом с глушителем, напарник был на мотоцикле. Я начал кричать: "Бросай сумку, беги, дурак". Он не бросил – выполнял свою работу, началась драка, я выстрелил, он убежал, я схватил сумку, сели на мотоцикл и уехали. По дорогу в больницу охранник умер, - опускает глаза заключенный.
О прошлом Владимир говорит уверенным голосом, без тени жалости к себе:
- В то время жил бездумно, безразлично, сейчас жалею. Я ходил на преступления, как на работу – сдвинулись мозги не в ту фазу. Когда осознал, сдался – сам позвонил, сказал, я здесь, приходите. Дал показания, получил пожизненное заслужено.
Охотно рассказывает о теперешней жизни.
- Стал верующим. Мне администрация доверяет. Прежде всего изменения человека внутри начинается с покаяния – это фундамент, если его нет, то это притворство, игра. Эти изменения нельзя не заметить даже в мелочах. Если ты живешь годами, притворство становится заметным. Нам дают шанс, вот переселили в лучшие условия, но, к сожалению, выход из этих стен не реален. Теоретически после 20 лет у нас есть возможность написать прошение президенту, но последние годы есть люди, которые отсидели больше 20 лет – 60 из них обращались, но никто не был помилован. Мне неважно где жить, мне важно, как жить, - с горькой улыбкой отмечает Владимир.
Каждый из мужчин, прописывающихся в новой камере, убийцы, расправившиеся со своими жертвами с особой жестокостью. Виталий забрал жизни двоих человек и сидит уже 15 лет, в колонии он шьет хозяйственные сумки. Мужчина признается, живя в стесненных условиях, научился ценить пространство и общение.
|
- Бытует мнение, что мы все убийцы, можем не разговаривать, лишь махать топором, ножом… Это не так. Может и были какие-то помутнения, но сейчас каждый задумывается над тем, что совершил, - признается Виталий, оторвавшись от швейной машинки.
Процесс перевода заключенных из маломестной камеры выглядит так: человека выводят из прежней обители, рассказывают ему о новых условиях содержания, переводят в новый корпус. С собой у заключенного нехитрое добро, сложенное в сумку, пошитую здесь же: резиновые сланцы, полотенце, белье, шампунь, зубная паста, щетка и кусок мыла. В новом корпусе в крохотном прогулочном дворике, где теперь каждый день "переселенцы" будут гулять один час, все вещи рьяно досматриваются, только потом зэка знакомят со спальным местом и обустройством комнаты. Всего про все – минут 30-40 времени на переезд одного заключенного.
- Только решетки на окнах, напоминают, что мы находимся в тюрьме, - говорит Владимир, клея подарочный пакет. - Когда за долгое время общаешься с одним-двумя людьми, мы все узнаем о друг друге, приедается. Когда людей будет больше, будет больше и интересов. Играем в шашки, шахматы, больше людей – больше соперников.
Общение и пространство – не единственные "плюшки" переведенных: теперь им разрешено принимать участие в культурной и спортивной жизни колонии, те, кто остался в маломестных камерах, такого права лишены. Сотрудники колонии на вопрос, все ли осужденные на пожизненное, хотели бы жить в многоместной камере, лишь улыбаются – все в сердцах хотят на свободу.
- Они все хотят освободиться, например, через помилование. Каждый верит, что когда-то выйдет, - пожимает плечами Олег Найденов, начальник колонии. - Условно-досрочно мы их выпустить не можем, по закону, можем поменять лишь условия содержания и только лицам, которые добросовестным поведением и отношением к труду, становятся на путь исправления.
Вся жизнь девятерых "счастливчиков", жестко нагрешивших в прошлом, походит в одном помещении: через спальню на кухню, рядом санузел, по коридору – рабочая зона, по другому – прогулочный двор, из-за высоких стен которого видно лишь небольшой кусочек неба.
Владимир, который только-только прошел процедуру перевода, тут за убийство, совершенное с особой жестокостью, мотает срок уже 12 лет. Все процедуры по переводу мужчина переносит стойко, но видно – он весь на иголках, очень волнуется.
|
- Честно сказать, как в первый класс. Помню, как в детстве в первый класс шел, так и сейчас. Очень нравится комната, это не передать словами, - старается собраться с мыслями заключенный. - Здесь все лучше – новое место хорошее. Знакомится с соседями не страшно.
Владимир говорит, когда его вызвали на беседу и сказали, что есть возможность переехать, он очень обрадовался. О своем пребывании в колонии рассказывает с интересом.
– Я заочно учусь в библейской школе, читаю книги, очень люблю исторические романы. У нас здесь большая библиотека – ты выписываешь книгу, ее тебе приносят. Я уже много прочитал, - хвастается заключенный.
Говорит, единственное, что помогает жить, зная, что на свободу уже никогда не выйдешь, это надежда. Владимир и многие его собратья по содеянному именно в местах лишения свободы обретают Бога – вера хоть как-то помогает наполнить загубленную жизнь смыслом и по-настоящему покаяться.
- Надеешься на что-то лучшее, и раз – вот и лучшее. Знаете, когда меня осудили на пожизненный срок, я думал, что это все, дальше ничего не будет. А сейчас я в большой камере, мне разрешили длительные свидания. Ну как этому не радоваться? - вопрос человека с нашивкой на темно-синей униформе явно риторический.
По словам Александра Крикушенко, система исполнения уголовных наказаний постепенно меняется, в том числе и в направлении гуманизации.
- Человека можно быстрее вырвать из преступного круга, если относится к нему по-человечески. Почему мы ставили цель создать такие условия для осужденных? Если он с одной грязи попал в другую грязь, то рассказывать ему о каких-то высших материях, что надо меняться, не будет иметь смысла, он скажет, мол, подождите, а вы меняетесь? Мы и идем по пути того, что меняемся. Вы не увидели угрюмых лиц, это и есть гуманизация. Ни для одного человека нет окончательно потерянного шанса, - уверен Крикушенко.
Сейчас в Темновской колонии 53 осужденных к пожизненному заключению, которых теоретически в свое время тоже можно будет перевести в многоместную камеру. В планах ведомства создавать камеры такого типа и дальше, а то и построить целое общежитие для пожизненников.
Страсти вокруг Нели Штепы не утихают. Один из ее адвокатов заявил, что она в штрафном изоляторе. А сама заключенная утверждает, что на День независимости один из сотрудников СИЗО применил к ней физическую силу. Штепа не выдержала, и написала открытое письмо министру юстиции Украины с жалобами на условия содержания.