20-летний отец-одиночка Андрей Цукорник: "Чтобы дочку не забрали в интернат, я отказался от работы, друзей и дискотек"
"Подумаешь, мол, залетела подруга… Родила? И слава Богу! Оставила ребенка в больнице? Еще лучше. Авось люди хорошие усыновят. А мне еще гулять да гулять…" Этот, увы, привычный ход мыслей многих молодых парней для 20-летнего Андрея Цукорника из Черниговской области был дикостью. Он до грамма и сантиметра помнил вес и рост новорожденной дочки. Он дрожащей рукой забирал из загса свидетельство о рождении его Катюши. Ему она улыбалась. И как после этого отдать ее в интернат?
Безработный, зато счастливый
Нынче у Андрея тяжелый период - у 8-месячной Кати режутся зубы. Кроха капризничает, без конца требуя к себе внимания.
- Зато научилась говорить слово "да!" - с нежностью, чаще присущей матерям, хвастается достижением дочки Андрей. - А еще Катюха умеет управлять ходунками вперед и назад, держит руками бутылочку. Не нарадоваться.
Наш телефонный разговор прерывает то искренний детский смех, то надрывный плач. В обоих случаях молодой папа бросает все и бежит смотреть, все ли хорошо с его Катей.
Она - плод его любви к девушке Маше, уроженке Туркменистана, приехавшей в Украину погостить к родственникам. Чувства зашкалили - влюбленные собирались расписаться и жить в согласии. Но идиллию разрушила беременность Маши.
- Жить нам по сути негде было. В моем сельском доме - одна комнатушка с печным отоплением, без канализации. Он вот-вот рассыплется, - вздыхает Андрей. - В итоге мне удалось поместить Машу в социальный Центр матери и ребенка. Девушки могут там жить от седьмого месяца беременности до тех пор, пока малышу не исполнится полтора года. Я снял комнату поблизости, надеялся быть со своими девочками.
Маша думала иначе. Однажды девушка просто сбежала из центра, прихватив с собой дочь. Андрею беглянка не сказала ни слова. Ее нашли в селе под Киевом (якобы там девушка нашла новую любовь), вернули в Чернигов. Но оставаться там Маша, видимо, не планировала. Снова сбежала, но уже без Кати.
- Эти выходки стоили дочке здоровья - она заболела бронхитом, - вспоминает Андрей. - Я сказал Маше, чтобы шла куда хочет, и забрал Катю. Мне предложили отдать ее на полгода в интернат, но я отказался от всего - друзей, дискотек. Пришлось даже с работы уйти. Только чтобы рядом с дочкой быть.
Самое трудное - это памперсы
Андрей бросился за помощью к руководству Черниговского социального центра матери и ребенка. Попросил дать ему шанс жить с дочкой. Вопреки логике (центр ведь открывали для молодых мам, попавших в трудные обстоятельства) юному папе дали шанс… в качестве эксперимента. И, судя по всему, не ошиблись.
- Кроме меня с Катей здесь шесть девушек с детками, - говорит Андрей. - Может быть, поначалу им не очень нравилось соседство со мной, но сейчас мы дружим. У нас с Катей отдельная комната. На всех - общая кухня, прачечная и игровая комната. Я оформил денежную помощь на дочку - покупаю ей на эти деньги питание, одежду. Вы не представляете, как много вещей надо Катеньке - она так быстро растет!
Андрей иронично вспоминает, как сложно ему поначалу удавалось справляться с одеванием памперсов и кормлением. Да и Катя скучала по материнскому теплу - рыдала, не спала, капризничала. Но со временем, видимо, стала понимать: самый близкий ей человек - это папа.
А он теперь может дать фору даже самой заботливой мамочке в центре.
- Сейчас занимаюсь на курсах веб-дизайна, - радуется Андрей. - Чтобы растить Катю, мне нужна хорошая работа с достойной зарплатой. В селе нам делать нечего - там ведь детсада может и не быть…
Увы, родная мама Кати за несколько месяцев особого интереса к дочке так и не проявила. Лишь однажды попросила у Андрея разрешения погулять с дочкой в парке. Он был не против. Но для себя твердо решил: постарается лишить непутевую мать родительских прав. Уж очень много боли она причинила ему и Кате.
P.S. Средства, собранные на благотворительной ярмарке в центре Киева "От Николая до Рождества", будут направлены в помощь таким же нуждающимся деткам, как Катя. Сходите на эту ярмарку!
