Array ( [0] => 2829 [1] => 2836 [2] => 2850 [3] => 2860 [4] => 2871 [5] => 2883 [6] => 2890 [7] => 2898 [8] => 2921 ) 1
0
28 марта
Загрузить еще

Джордж Буш-младший: "Я выпил мартини перед ужином, пиво во время него и бренди после..."

Джордж Буш-младший:
Фото: Про любовь президента США к выпивке гуляла шутка: «Джордж, буш?» - «Конечно, буду!» Фото РЕЙТЕР.

На русском языке вышли мемуары 43-го президента США Джорджа Буша "Ключевые решения". По некоторым сведениям, он получил от издательства за свою книгу откровений 7 млн долларов. Буш-младший считается одним из самых непопулярных президентов за всю историю США, однако он возглавлял Америку два срока, с 2001 по 2009 год.

Публикуем отрывки из книги. 

"Я сказал Лоре: больше не напьюсь"

"Ты можешь вспомнить последний день, когда не выпивал?" - Лора спросила характерным ей тихим, успокаивающим голосом. Я прокрутил в памяти события последней недели. Я выпил несколько банок пива с друзьями в понедельник вечером. Во вторник я не отказал себе в моей любимой выпивке после ужина: употребил так называемый "Б и Б", ликер бенедиктин и бренди. В среду, после того, как уложил Барбару и Дженну в кровать, я выпил бурбон и "семерку". В четверг и пятницу у меня были пивные вечера. В субботу мы с Лорой поехали к друзьям. Я выпил мартини перед ужином, пиво во время него и "Б и Б" после. Похоже, эту неделю я провалил.

Я начал копаться в памяти, пытаясь найти хоть один "безалкогольный день" за последние несколько недель, потом за прошлый месяц, потом пошел еще дальше. Но так и не смог вспомнить.

Я вообще был склонен к плохим привычкам. Я курил сигареты 9 лет, начав с колледжа. Смог бросить только при помощи снюса (измельченный табак, который держат во рту. - Ред.). От снюса я избавился с помощью жевательного табака. В конце концов перешел на сигары.

Я не был запойным пьяницей. Я не пил в течение дня или на работе. Я был в хорошей форме, бегал на пробежку каждый вечер.

В 1986 году нам с Лорой исполнилось по 40 лет. Так же, как и нашим близким друзьям. Мы решили, что будем отмечать дни рождения вместе в курортном комплексе. У нас было огромное количество еды и множество бутылок вина "Серебряный дуб", которые стоили по 60 долларов. За столом было произнесено несчетное количество тостов: за наше здоровье, за детей, за нянек, которые остались с ними. Мы разговаривали все громче и громче, рассказывая одни и те же истории. В какой-то момент мы с Доном решили, что настолько крутые, что стали ходить от столика к столику и выпивать с незнакомыми людьми. Мы закончили празднование, оплатили чек на огромную сумму и пошли спать.

На следующее утро у меня было похмелье, я мало что мог вспомнить из событий предыдущей ночи. Я любил Лору и дочерей так сильно, что не мог позволить, чтобы это продолжалось. Я сказал Лоре, что больше никогда не напьюсь. Она посмотрела на меня, будто я еще пьяный. И ответила: "Это хорошо, Джордж". Я знаю, о чем она подумала. Я уже говорил о том, что завязываю, и раньше, но это ни к чему не приводило.

Когда похмелье стерлось из моей памяти, влечение к алкоголю начало усиливаться. Мое тело разрывалось от жажды к алкоголю. Я бегал все усерднее и дольше, это был способ дисциплинировать себя. Я также ел много шоколада. Мое тело требовало сладкого, и поедание шоколада было самым простым способом.

Лора меня поддерживала. Отказ от алкоголя был одним из самых тяжелых решений, которые я когда-либо принимал.

"Кто-то посмел атаковать Америку?!"

Во вторник 11 сентября 2001 года я проснулся в своих апартаментах в ­отеле. Я начал утро с прочтения Библии, а потом спустился на пробежку.

Вскоре мы отправились в начальную школу - обсудить идеи относительно образовательной реформы. Когда мы вышли из машины и направились к школьному кабинету, Карл Роув (старший советник Буша. - Ред.) сказал, что какой-то самолет врезался в здание Всемирного торгового центра. Я представил себе, как разбился столь ужасным образом небольшой пропеллерный самолет. Затем позвонила Конди (госсекретарь Кондолиза Райс. - Ред.). Она сообщила мне, что самолет, врезавшийся в здание Всемирного торгового центра, был коммерческим лайнером. Я был ошеломлен. Этим самолетом управлял, должно быть, самый худший пилот на свете. Как он мог врезаться в небоскреб посреди бела дня? Возможно, у него случился сердечный приступ.

Энди Кард (глава администрации президента. - Ред.) приблизился ко мне и прошептал на ухо: "Второй самолет врезался во второе здание. Америку атаковали". Моей первой реакцией было возмущение. Кто-то посмел атаковать Америку?! Они должны за это ответить.

Жена Лора (на переднем плане) верила в Буша, несмотря на все его выходки. И он сумел бросить. Фото nailingjello.worldpress.com

Я заметил репортеров в конце кабинета. Я понимал, что моя реакция будет записана и показана по всему миру. Нация будет шокирована, президент же не мог себе этого позволить. Если бы я поспешно вышел из кабинета, это могло напугать детей и посеять панику по всей стране. Пресс-секретарь Флейшер встал между мной и репортерами. Он стал показывать мне руками знаки, в которых читалось: "Ничего пока не говорите!" Я и не планировал.

Через несколько минут я отправился в выделенную нам комнату, в которую кто-то принес телевизор. Я быстро настрочил текст своего заявления.

Сотрудники Секретной службы хотели поместить меня на Борт №1 как можно быстрее. Я позвонил Конди по защищенной линии из лимузина. Она сказала, что врезался третий самолет, на этот раз в Пентагон. Я вжался в сиденье и попытался вникнуть в смысл ее слов. Мои мысли прояснились: первый самолет мог быть несчастным случаем. Второй был определенно нападением. Третий - по сути, уже объявление войны.

Моя кровь кипела. Мы собирались найти тех, кто совершил это, и надрать им задницы.

Одним из самых больших разочарований 11 сентября для меня стали жалкие коммуникационные технологии на Борту № 1. В самолете не было спутникового телевидения. Мы зависели от каждого местного сигнала, который только могли поймать. Но через несколько минут изображение исчезало с экрана.

Я посмотрел сверху на покинутый, перекрытый Вашингтон. Увидел столб дыма над Пентагоном. Символ нашей военной мощи тлел.

День, который я начал с пробежки, закончился тем, что я пробирался к бункеру, чтобы спастись от возможной атаки на Белый дом.

Когда я проснулся 12 сентября, Америка была уже совершенно другой.

Дух нации пошатнулся.