Усыновив еврейского ребенка, полтавчанка стала "Праведником мира"
Фото: Спасенный Григорий с женой и ребенком. Фото из архива Натальи Шарай
Избежать этой участи удалось очень немногим, история каждого из них - повесть о настоящем чуде.
- Мама, мамочка, я скоро умру. Уже не могу ходить. Посмотри на мои ножки. Правда, ты нас больше не бросишь?! - кинулся 3-летний киевлянин Гриша Смоленский на шею незнакомой сельской женщине.
Избежав расстрела в Бабьем яру, он со старшим братом дошел из Киева до Белоцерковки Полтавской области. И бездетная колхозница Оксана Семергей на свой страх и риск приютила малыша.
1941 год. Еврей Лидма Смоленский ушел на фронт. А беременная жена с двумя сыновьями и дочкой осталась в оккупированном Киеве. Приказ немцев собраться всем евреям на старом кладбище первым услышал 12-летний Миша, когда был на базаре.
- Ходили слухи, что нас будут вывозить, - писал Михаил Смоленский в своих воспоминаниях. – А потом мама сказала мне: "Бери Гришу и убегайте. Нас ведут убивать..." и вытолкала нас из толпы. Сестра расплакалась и не пошла с нами, не хотела бросать маму. Тогда мы последний раз видели их.
Братьев сразу же поймали полицаи, избили и бросили обратно в толпу. Но перед колючей проволокой им снова удалось выскользнуть. Больше месяца дети слонялись по глухим селам и лесам. Когда у младшего Гриши на сандалях протерлись подошвы, ребята рискнули попроситься на ночлег. Они добрели до хутора Круча (сейчас село Белоцерковка Полтавской области) и постучались в первый попавшийся дом. Услышав историю ребят, хозяйка дома разрешила им остаться: "Ночуйте, но завтра вам обязательно надо уйти".
А на следующий день маленькие странники пришли к ее соседке, 33-летней Оксане Семергей. Старший Миша стал просить приютить младшего брата. Вероятно, он и подговорил Гришу кинуться ей на шею, как к родной матери.
Это не могло не растрогать колхозницу, у которой своих детей не было. Оксана решила оставить ребенка, но односельчане донесли на женщину в комендатуру. Ее раненого мужа Никиту арестовали, а саму Оксану заставили собрать 50 подписей односельчан, которые подтвердят, что пацан – не еврей.
|
- Всю ночь ходила от дома к дому, обливаясь слезами, - пересказывает слова сестры 81-летняя Варвара Семергей. - Никто не отказал. Даже дети рисовали свои каракули.
Так Гришу удалось спасти. А когда после войны за ним приехал родной отец, мальчик не захотел к нему возвращаться. Никиту и Оксану Семергей называл родителями, так и остался в Белоцерковке. Здесь закончил школу, потом учился в Киеве на строителя. А после женился и переехал в Умань, но каждое лето навещал своих вторых родителей на Полтавщине.
Но однажды и Семергеям пришлосьь побывать в Умани - на похоронах Гриши. В 1985 году на стройке на него упала бетонная плита, а через месяц мужчина скончался от полученных травм.
- Какая немилосердная судьба - в войну уберегла, а в мирное время потеряла, - говорила Оксана Семергей.
До конца дней женщина переписывалась с Михаилом Смоленским, который переехал в США. А в 2000 году с его подачи 92-летняя баба Саня получила медаль "Праведника мира" и почетную грамоту со словами: "Кто спас хоть одну душу - спас весь мир". Имена Оксаны и Никиты Семергей высечены на стене почета Аллеи праведников Яд Ва-Шем.
- Когда Михаил узнал о смерти бабушки в 2001 году, очень расстроился. Передал 100 долларов на службу в церкви и поминальный обед, - рассказывает полтавчанка Наталья Шарай, внучатая племянница Оксаны Семергей. – После этого больше от Смоленского не было вестей. Если он еще жив, то ему уже 82 года…
Подписывайтесь на нас в соц. сетях
