«Думали, что летит манекен, а потом увидели - губы шевелятся!»
Петр Чистяков и Виктор Сербин - почетные радисты СССР, заслуженные испытатели космической техники. Оба закончили высшие инженерно-авиационные училища: один в Риге, другой - в Киеве; оба начали заниматься космосом с 1957 года. Сегодня два друга, кители которых увешаны десятками орденов и медалей, живут в Евпатории.
Первый «Восток» летает где-то в Солнечной системе
- Я руководил работой радиолокационной системы «Бинокль», мы проводили траекторные измерения дальности полета кораблей, угла места и азимута, - рассказывает Петр Чистяков. - Перед полетом человека в космос, с 15 мая 1960-го по 25 марта 1961 года, мы отработали семь запусков космического корабля «Восток». Четыре из них прошли неудачно. Например, во время самого первого запуска корабля нам сообщили исходные данные, зону видимости, координаты. Мы выставили антенны, настроили аппаратуру: появляется сигнал, захватили его и ведем. Сначала объект приближался, вели его нормально, потом он стал удаляться. На расстоянии 960 км сигнал пропал. Позже выяснилось: это был испытательный полет с собакой Лайкой на борту. Третья ступень не отделилась, и объект ушел в Солнечную систему. Официально о первом полете никто не рапортовал, записав его как «пробный запуск для научных целей»...
- Особенным был четвертый запуск «Востока» в декабре 1960-го, - дополняет Виктор Сербин. - Тогда третья ступень корабля до расчетной орбиты не дотянула, от ракеты был отстрелян «шарик» (т. н. спускаемый аппарат), который упал где-то в тайге. Королев создал срочную специальную поисковую группу. Через службы гражданской авиации нашли место падения. Аппарат стал черным, полностью обгорелым. Кто-то из экспедиции додумался постучать по корпусу - а ведь там была система самоуничтожения, которая при аварии почему-то не взорвалась. Через люки опытные спасатели аккуратно отключили разъемы от взрывателей. Тогда же и нашли живыми двух собачек - Чернушку и Стрелку...
Это был уже восьмой запуск
- Помните, что происходило 12 апреля?
- Мы догадывались, что должен лететь человек, хотя говорить об этом вслух в то время строго запрещалось, - вспоминает Петр Петрович. - 11 апреля к нам на пункт прибыли из Москвы, тщательно проверили нашу готовность к завтрашнему дню. И вот 12 апреля. Около девяти утра ракета полетела с Байконура. Минут через десять после отделения третьей ступени мы поймали сигнал и в течение 7-8 минут сопровождали его по трассе полета. Я выскочил к телеаппаратуре (благодаря ей мы всегда видели тех, кого запускают в космос: собачек, «лица» манекенов и т.д.), посмотрел на экран, потом на коллег, собравшихся тут же. Все улыбаются, говорят: «Смотри внимательней! Кого сегодня запускают? Опять манекен?» Я гляжу, а там шлем с надписью «СССР», лицо двигается и губы шевелятся! И я все понял... Уже через три часа, когда объявили о первом полете, все прыгали и кричали от радости. А я, несмотря на запреты, сохранил на память полметра пленки с телестанции...
- А я в то время руководил всеми средствами НИП-15 под Уссурийском, который обеспечивал полет Гагарина, - говорит Виктор Мефодьевич. - Мы тоже знали, что вот-вот в космос должен полететь человек, но в какой день это произойдет, скрывалось за семью печатями. Полет Гагарина стал восьмым запуском «Востока». 12 апреля мы встречали корабль по сигналу, сопровождали его над Дальним Востоком в отведенное нам время. Но о том, что на борту был человек, все узнали только из сообщения ТАСС. Мы гордимся тем, что были причастны к этому чуду!
Фото из личных архивов Сербина и Чистякова.
