«А сказать нельзя? Сразу лопатой?!!»
Эта история случилась с моим другом Вовкой в городе Ростове-на-Дону.
Зима. Снег. Командир корабля у диспетчера - ждет «добро» на вылет.
Какой-то пассажир с поднятым воротником вылезает из холодного аэроплана и прямо перед кабиной собирается «облегчить душу» (каждый на аэродроме знает, что справлять малую нужду перед самолетом нельзя, только за хвостом).
Вовка, скребя лопатой бетон, замечает это дело: «Смотрю, мужик встал прям перед самолетом! Ах ты гад!!!» - и в праведном гневе несется в его сторону, чтобы успеть до момента Х. Успел. С размаху огрел его лопатой по спине - мужик плашмя в снег.
«...Гляжу, а штаны-то «полосатые», лампасы красные, прикинь?!.»
Стоит друг мой ни жив ни мертв. Встал тот генерал, отряхнулся и говорит обиженно: «А сказать нельзя? Сразу лопатой?!» На что Вован, еще не отойдя от обморока, молвил сквозь зубы: «Смотри у меня...»
Федор Флягин.
***
Эту байку, передаваемую из поколения в поколение, мне рассказали ребятки из старшего призыва.
Прибыло молодое пополнение, которое тут же бросили на обеспечение полетов. Один деревенский парнишка, про которого и будет рассказ, отличался явной заторможенностью, что и сослужило ему плохую службу. Стоял мороз градусов под 30. Каждый грелся как мог. Техники, чьи борта были в воздухе, забились в кабины разной вспомогательной техники по двое, а иногда и по трое, свободных мест не было. Бойцы срочной службы выходили из положения следующим образом: снимали валенок, надевали его на выхлопную трубу, нагревали и надевали обратно. Иные просто прислонялись задницей к выхлопной трубе, не мудрствуя лукаво. Естественно, ко всем машинам выстраивались очереди. Не было очереди только у одной - старого бензинового «Урала», ибо все знали, что у него в выхлопной трубе в темное время суток при работающем генераторе можно наблюдать сизое пламя сантиметров под 40 длиной. А днем, соответственно, его не видно. Наш парнишка, недолго думая, подошел к машине и прислонился задом к трубе... Раздавшийся затем дикий вой перекрыл все остальные шумы на стоянке. Поскольку штаны ватные, они качественно тлели, извергая невероятное количество дыма. А парень носился с воем по стоянке, оставляя за собой почти инверсионный след, пока все не могли сдвинуться с места, парализованные приступом хохота. Потом кто-то догадался снять огнетушитель и затушить горящую задницу несчастного парня. В результате бедолага не только получил ожог какой-то там степени, но и обморожение, огнетушитель-то углекислотный был... За сей подвиг его прозвали Гагариным, на полеты больше не брали, отправляя исключительно на кухню.
Александр Довгаленко.
