Последние слова 15-летнего Виталия Бучковского оказались пророческими: «Я не проживу здесь больше пятнадцати дней»
Родители убитого в камере подростка, обвиненного в изнасиловании 4-летней девочки, уверены, что их сына подставили.
Родителям до сих пор тяжело заходить в комнату сына. Каждая вещь напоминает о нем: синтезатор, компьютер, фото в черной рамке, перед которым все еще ставят по обычаю накрытую ломтиком хлеба рюмку. Сюда в последний раз внесли исхудавшего и наголо остриженного Виталика. Батюшка отпевал усопшего, со стены с плаката смотрел Виктор Цой.
Проклятый киоск
- Вот он, этот проклятый киоск… - Виктор Бучковский останавливается возле старого заброшенного ларька.
Торговая точка в селе Фрунзе Сакского района (Крым) находится рядом с многоэтажкой, в которой живут Бучковские. Тут же - скамейка, «пост номер один», где бабушки постоянно обсуждают самые свежие новости. Неподалеку - остановка междугородних маршруток. Не глухое место, оживленное...
- 18 июля 2006 года участковый сообщил, что моего сына Виталия обвиняют в изнасиловании 4-летней девочки. Якобы он еще в начале июня средь бела дня вместе с 13-летним другом надругался над ней в этом киоске, - рассказывает Виктор Бучковский. - По данным милиции, они втащили девочку сюда насильно и по очереди изнасиловали. Я не поверил. Кстати, лично, вместе с сыном, еще в мае заколотил дверь в этот ларек, чтобы туда дети не лазили курить (это подтвердили и соседи. - Прим. авт.). А с начала лета Виталий работал на стадионе. Так что у него и времени гулять особо не было.
Новость повергла отца в шок. Он прекрасно знал и 13-летнего приятеля сына - Вову, и девочку Аллу, и ее 9-летнего брата Сережу Каретниковых (имена и фамилия изменены) - все они жили по соседству. Отец стал расспрашивать сына. Тот свою вину отрицал. Признался лишь, что в мае действительно забирался в ларек - покурить тайком. Подтверждал, что заходили туда Вова, Алла и Сережа. Но «ничего такого» не было.
Виталий свою вину так и не признал
О детях Каретниковых во время следствия выяснились неприятные подробности. Вроде бы старший брат, 9-летний Сережа, сам предлагал местным подросткам секс со своей сестрой за деньги. Вроде бы все отказывались, даже по шее ему надавали. Может, отказались не все? Может, кто-то и решился на чудовищный эксперимент над ребенком? Виктор Бучковский убежден, что этот «кто-то» - точно не его сын.
Проведенная экспертиза показала, что девственность у девочки не нарушена, но попытки близости (или воздействия каким-либо предметом) были. Однако время возникновения этих небольших ссадин никак не совпадало с заявлением родителей девочки - они утверждали, что их дочь изнасиловали в начале июня. Эксперты называли другой период времени - конец июня - начало июля. Виталий в изнасиловании Аллы тоже так и не признался. Уверял, что ничего с девочкой не делал.
Доказательств, кроме заявления родителей и слов 4-летней малышки, не было. В подобных случаях ребенка часто направляют на психологическую экспертизу. Опытный специалист может разобраться, где заученные со слов взрослых фразы, где фантазия, а где рассказ о реальных событиях. Вполне возможно, что Виталия суд бы оправдал. Но следователь решила экспертизу не проводить и до суда держать ребенка под стражей.
Может быть, свою лепту в это решение внесла резко отрицательная школьная характеристика, написанная после того, как весть об обвинении разнеслась по селу. Виталий действительно был не лучшим учеником, нередко конфликтовал с учителями. Сельсовет охарактеризовал семью как «социально проблемную». И это тоже странно - жили Бучковские вчетвером. Папа - бывший профессиональный футболист, а сейчас строитель, мама - предприниматель, старшая сестра - музыкант, все непьющие, не наркоманы…
«Ваш сын в морге»
В камере Виталия постоянно били. Отец, увидев его в суде, когда решался вопрос о мере пресечения, заметил, что сын хромает. Тогда Виктор Бучковский еще не знал, что у сына несколько пальцев на ногах обожжены до кости. Это так развлекались сокамерники, устроившие подростку «велосипед»: воткнули между пальцами горящие бумажки и держали, чтобы Виталий не мог от них избавиться. Той же ночью подростка пытались изнасиловать.
- Я его глаза не могу забыть, когда его уводили назад, в камеру, - вздыхает отец. - Он очень просил судью разобраться во всем и сказал: «Я тут не проживу больше пятнадцати дней, меня убьют!»
Ровно через пятнадцать дней Виктору Бучковскому позвонили из ИВС: «Мы просим вас приехать».
- У меня оборвалось сердце, - вспоминает отец. - Нам ничего не объяснили, мы всей семьей втиснулись в машину и помчались туда. Я сразу к дежурному: кто звонил, что случилось? Ко мне вышел исполняющий обязанности начальника, начал что-то объяснять, я его перебил: где мой ребенок? И слышу: «В морге». Я не помню, как вышел оттуда… Через дорогу, у машины, стоят жена, дочь, сестра моя - а я им кричу: «Виталика больше нет!»
Позже выяснилось, что Виталик получил смертельную травму головы еще три дня назад - сокамерник столкнул его с верхнего яруса нар. Три дня он умирал в больнице, но родным об этом не сообщили.
- Я никому не позволил притронуться к телу своего ребенка, я сам на руках вынес его из морга. За две недели в ИВС он похудел на 20 килограммов, стал совсем легким. Сам отвез его в Симферополь, чтобы судмедэкспертизу проводили там. Попросил нашего врача, которая Виталика наблюдала в детстве, присутствовать на вскрытии. Она рассказала, что у него пищевод был абсолютно пустым - он ни крошки еды не получал все эти дни. Видимо, сокамерники все отбирали. У сына оказалось двустороннее воспаление легких - он ночевал прямо на бетонном полу. Многочисленные синяки и ссадины, как выяснилось, - результаты побоев в предыдущие дни.
Уголовное дело об изнасиловании девочки прекратили «в связи со смертью подозреваемого». Но отец погибшего подростка добился, чтобы его возобновили снова: пусть суд все же ответит на вопрос, виновен ли его сын. Он уверен - имя Виталия будет реабилитировано. А потом Виктор Бучковский намерен искать правды дальше - пусть за смерть сына ответят люди, которые отправили его в камеру.
