25 декабря
Загрузить еще

Пишем, что наблюдаем

Пишем, что наблюдаем
Фото: Такую картину можно увидеть в городке Усмани Липецкой области. Не поймешь, кто кого прогуливает - человек собаку или наоборот.
Кто чаще всего у нас на глазах? Конечно, собаки и кошки. С их повадок и начнём обзор ваших писем.

«Собаки быстро понимают, что им позволено, а что запретно, - пишет москвич Николай Георгиевич Тюркин. - У нас, зимовщиков на Земле Франца Иосифа, прижился брошенный с проходящего судна щенок. Был он так слаб, что решили мы: не жилец. Но при заботе пёсик быстро окреп, вырос умным и преданным с кличкой Платон. Его не баловали. Конура была местом его обитанья. Но однажды Платона мы обнаружили спавшим в комнате под кроватью. Сердито выпроводили. Но через пару дней он снова ночью оказался в жилом помещении. Как попадал? Это было загадкой - на пути у собаки были три двери. Как показало «расследованье», Платон, видимо, подсмотрев, как первую дверь открывали толчком ноги, проделывал то же самое лапой. Вторую мощную дверь с пружиной открывал он, вцепившись зубами в войлок обивки. Третья дверь была без запора, но предательски скрипела. Умный «философ» наш сверхосторожно просовывал нос в щель и чуть её расширял, потом проталкивал голову, тело, вытягивал хвост, чтобы дверь «не подала голос», и оказывался в тепле. Он был
полностью занят процедурой «вторженья» и не заметил однажды, как за ним наблюдает с кровати читающий книгу полярник... Существовавший порядок жизни мы сохранили, но уже легально пускали Платона погреться».

А вот случай, когда пёс добровольно поделился своим жилищем. И с кем? С кошкой! Об этом пишет из Луганской области Лидия Платоновна Рогозина. «Нашему доморощенному беспородному, бесконечно доброму Джеку было четыре года. Однажды возвращаюсь домой под осенним холодным дождем и вижу: Джек сидит мокрый, поскуливает, но в конуру почему-то не лезет. Заглянула, а там лежит кошка, прикрыв лапами и хвостом новорожденных слепых котяток. Джек меня за пальто тянет от будки - оберегает нежданную квартирантку. Конечно, мы сейчас же забрали котят вместе с кошкой в тепло, а к благородному Джеку любовь наша стала еще горячее».

«Они всё быстро и хорошо понимают, - пишет о собаках Иван Титов из Ростова. - Жил у нас лохматый смышленый Рябчик. У конуры его стояла алюминиевая сковородка для еды и питья. Жена, подоив корову, сразу из ведёрка наливала Рябчику молока. Эту еду пёс любил так, что, когда жена выходила на дойку, он бежал сзади со сковородкой в зубах, чтобы немедленно получить угощенье. Вылакав молоко, он сам относил сковородку на место».

ТЕПЕРЬ кое-что интересное о птицах. Начнем со всеми любимого воробья. «Воробьи приручаются плохо, - пишет Татьяна Михайловна Заборская из Днепропетровска. - Но муж одного к себе как-то расположил - воробей подлетал и брал еду у него с ладони. Но чаще всяких козявок и гусениц мы сажали на стену жилья, и воробей прилетал резво «собирать урожай». Но вот появились скворцы, и наш подопечный заподозрил в них конкурентов. Что сделал? Всех козявок сразу съесть он не мог, но клюнул каждую в голову, чтобы не двигались и сделались незаметными для скворцов».

А вот что может с воробьем приключиться и как реагируют на это его собратья. Об этом рассказывает Надежда Ильинична Егорова, живущая в Туле. «С тыльной стороны девятиэтажных домов я увидела чем-то взволнованную стайку воробьев. К моему удивлению, птицы не разлетелись, когда подошла к ним вплотную, и глядели на меня, как бы ожидая чего-то. В центре стайки лежал рыхлый клубок шерстяных ниток. Из него с одной стороны торчала голова с клювом, а с другой - хвост взрослого воробья. Каким образом и где ухитрился он так себя обмотать, было не ясно. Я взялась распутать клубок. Самое интересное было в том, что воробьям полагалось бы разлететься, а они сидели притихнув и наблюдали за моими руками. Попавший в беду воробьишка был вне себя от страха и не сразу взлетел. Я положила его на траву, и стая собратьев продолжала «дежурить» возле него, пока страдалец пришел в себя. Тут сразу все с характерным шумом крыльев «фр-р-р...» поднялись вслед спасённому».

Но бывают ситуации и другого порядка. «С начала каждой зимы кормлю птиц. Ставлю баночку с подсолнечными семечками, и возле неё вертятся до сорока едоков - синицы и осторожные, аккуратные воробьи. Ныряют в банку по очереди и, схватив зёрнышко, улетают. Однажды утром выглядываю: синиц и воробьев, как всегда, много, но к еде почему-то не подлетают. Оказалось, один воробей нарушил заведенный порядок: не улетел с зёрнышком, а сидит и пирует в банке. Синицы ничего с нахалом не могли сделать. Но тут прилетел дятел. С удивлением заглянул он в кормушку и, дотянувшись клювом, вышвырнул из неё взъерошенного нарушителя порядка. И всё сразу пошло, как и положено быть. А. И. Водолажский, г. Ставрополь».

Ну и обо всех других летунах понемногу. Москвич Олег Абросимов наблюдал, как ласточка не летала за грязью для строительства гнезда, а воровала её, не затвердевшую, с края соседних гнёзд. И преуспела в строительстве. Её жилище готово было раньше других.

«Наш петух - натура ответственная, - пишет из Молдавии Зинаида Продан. - Однажды в сумерках, когда куры должны уже быть на насесте, наблюдаю во дворе чем-то встревоженного Петра. Оказалось, одна хохлатка припозднилась по какой-то причине. Умел ли петух считать либо помнил всех кур по внешности, но он заметил отсутствие одной особы и успокоился, когда она наконец вернулась в курятник».

Куры тоже пекутся о своем предводителе. «Мы живем в двухэтажном доме за городом, - пишет Татьяна Тарасова из Ленинградской области. - Одна из кур нашей соседки стала приходить к нам наверх что-нибудь поклевать. Мы к этим визитам привыкли и оставляли у двери плошку с едой. Но однажды услышали куриную перекличку. Выглянули: знакомая наша пришла в «столовую» с петухом. Как она могла объяснить ему нахождение злачного места, остается загадкой».

Сорокам с котом не справиться. Но они знают случаи, когда можно досадить мышеловам и птицеловам. Об этом пишет в «Окно» Валентина (фамилия неразборчива) из Кишинева. «Два кота, подравшись на земле, вскочили на дерево и там, угрожая друг другу воплями, продолжали сраженье. Это заметили две сороки и немедля атаковали котов, не способных сопротивляться на ветках. Одна села сидевшему на тонкой ветке коту на спину и стала клювом долбить затылок. Так птицы мстили котам за то, что те заглядывают иногда в сорочьи гнёзда».

И, НАКОНЕЦ, о главных героях видимого нам птичьего мира - о воронах. Мы писали уже о том, как московские вороны научились кататься, как с горок, с золоченых куполов кремлевских соборов. Сусальное золото острыми коготками они повреждали. Непросто было найти управу на эти игрища. А вот еще очень забавный случай. В недавно отстроенном Гостином дворе кто-то злостно разбил застеклённую крышу. Следствие показало: вороны! Мастера и градоначальники сами могли убедиться в этом деянии. Одна из ворон (среди животных есть свои гении!) прилетала в сопровождении жаждущей зрелища стаи с камнем то в клюве, то в лапах и прицельно, «под аплодисменты» подруг кидала ношу на застеклённую крышу. Пришлось поломать голову, чтобы отвадить птиц от приятного им развлеченья.

То, что вороны в Москве убивают ослабленных голубей, известно давно. Но вот случай особый. Пишет о нем Лидия Павловна Кондратенкова. «Спешу на работу утром, и вдруг сверху прямо к ногам падает... котёнок. Я не успела поднять голову, как на меня, задев лапами шапку, спикировала ворона. Я побежала, а ворона, непрерывно меня атакуя, летела следом до самой двери нашей конторы. Маленькое расследование показало: ворона выследила кошачий выводок на чердаке соседнего кинотеатра, и одного котёнка удалось ей украсть. Ноша была великовата, и ворона её уронила... Любопытно, что эта птица меня запомнила и с карканьем преследовала всякий раз, когда я шла на работу».

Вороны, как и все другие живые существа, включая человека, могут быть альбиносами. Явление это вызвано недостатком или отсутствием в организме меланина (избыток его влечет потемнение перьев, шерсти и кожи. Пример: чернобурая лисица является обычной лисицей, но меланисткой). Николай Васильевич Луначарский, живущий в Иванове, наблюдал альбиноса-ворону. «На фоне снега она была желтовато-пепельной. Держалась, как все вороны, не сознавая, какой она внешности, но сородичи только наполовину признавали её своей. Они не нападали на «белую ворону», но было видно, что не хотели терпеть её в своем обществе. Птица была изгоем».

Тут и поставим точку. Ждём ваших писем с новыми наблюдениями не только вблизи дома, во дворе, в огороде, в саду, но и в дикой природе.