Потерянный рай
Корреспондент «КП» с группой украинских паломников посетила непризнанную республику
Другие фотографии из смотрите здесь>>
Сегодня в непризанной Абхазии не ходят поезда, не работают почта и телефон, зато пляжи пусты, рынки завалены дешевыми фруктами, а местные жители делятся с гостями последним.
Ночлег на руинах
Мы въехали в Новый Афон около 12 часов ночи. Нас должны были встретить и расселить в Новоафонском мужском монастыре, но выяснилось: принять группу не могут. Уставшие, измученные, голодные и грязные (трое суток пути в «Икарусе»), мы поняли, что и четвертую ночь придется провести в лучшем случае на лавочке в местном парке.
И тут рядом с нашим автобусом притормозила разбитая «копейка» (внутри машины даже обивки не было). Из нее вылез местный житель и спросил, что приключилось. Выслушал нас и сказал: «Поезжайте следом, поспите эту ночь в моем доме». Затем позвонил жене: «Марина, я не один, везу гостей. Сколько их? 46 человек».
Сказать, что мы удивились, - значит ничего не сказать. Да вы сами смогли бы привезти домой полный автобус незнакомых людей и оставить их на ночь абсолютно бесплатно?
Правда, расположиться нам пришлось в разбомбленном здании, прямо на полу. Поместились с трудом, даже хозяевам не нашлось места, и наш спаситель - Руслан - остался в машине. А его жена Марина с двумя детьми - Лориден и Асланом - ушла к соседям.
И такое отношение к гостям, как мы позднее поняли, норма для абхазцев.
После сражений
Вот уже 14 лет в Абхазии не стреляют. О том, что это была самая настоящая, тяжелая и кровопролитная война, мы поняли, только поездив по стране. Там нет ни одного уцелевшего дома: зияющие глазницы окон, провалившиеся крыши, обгоревшие стены, израненные осколками. Кругом вывороченные пальмы, покинутые здания, заросшие кладбища…
Все это по-настоящему больно и страшно. В Сухуми, на Аллее славы, высечены имена 2000 погибших. Большинству из них от 15 до 30 лет.
…Сухуми, Пицунда, Гагры, Новый Афон, Гудаута - эти названия хорошо помнят те, кто родился в СССР. Но потом наступило 14 августа 1992 года - разгар пляжного сезона. Средь бела дня в центре курортных городов появились танки. Отдыхающие бросили вещи и в чем были с детьми на руках бежали из страны.
Прошло 14 лет. Не свистят пули, не рвутся снаряды, но миф о том, что в Абхазии опасно, крепко засел в сознании людей. Давно выросло поколение мальчишек, которые знают о войне лишь по рассказам своих пап. Но до сих пор стоят разрушенные девятиэтажки, в разбитых окнах болтаются занавески, истлевшие от времени, а в городе только отдыхающие ходят в ярких одеждах. Абхазцы же практически никогда не снимают черного: траур по погибшим длится круглый год. Семьи ведь большие, вот и город весь черный.
Люди 15 лет не платят за коммунальные услуги, в домах нет даже счетчиков на электроэнергию. В многоэтажках на кухнях держат привозные баллоны с газом, а воду мужчины сами проводят из горных источников прямо на какой-нибудь девятый этаж.
Полностью опустели и села. Во дворах тут и там виднеются вросшие в землю автомобили. Дворы заросли фруктовыми деревьями и кустами: виноград, яблони, гранаты, мушмула, инжир, миндаль, финики. Кажется, сама природа поспешила залечить раны изорванной гранатами земли.
- Кто же снимает урожай? - спросили мы у Руслана, который стал нашим гидом.
- Осенью выезжаем в горные села, селимся там на неделю и собираем. Эти фрукты не раз спасали нас от голода.
Кстати, в стране я впервые в жизни увидела, как растут бананы. Оказывается, они - огромный цветок, а внутри большого пестика - гроздь плодов. Правда, дозреть бананы не успевают, зато есть масса других фруктов. В Абхазии солнечных дней 220. Отдыхать можно с апреля по ноябрь. Особенно хорошо осенью, когда поспевают мандарины, апельсины, лимоны (они здесь оранжевые, как апельсины), финики, инжир, гранаты, миндаль.
Осенью абхазцы собирают урожай, зимой делают чачу - виноградную водку. Потом на два месяца наступает мертвый сезон, а весной снова приходит курортный.
Тюрьма с компьютерами
В лесах Абхазии до сих пор полным-полно мин. Как-то мы отправились в знаменитую местность Каман. Там высоко в горах располагается монастырь святого Иоанна Златоуста. Именно там 33 года покоились его нетленные мощи. До сих пор сохранился каменный гроб, в котором почивал преподобный. Сегодня в обители подвизаются всего двое монахов, поскольку добраться туда очень сложно.
Мы поехали в горы на «ПАЗе», потом перешли вброд речку и еще километров пять брели к монастырю. По дороге нам то и дело попадались ООНовские машины саперов. Вот уже 8 лет местные добровольцы, финансируемые гуманитарной организацией по разминированию Halotrust, шаг за шагом обследуют в горных лесах нашпигованную смертельным железом землю.
Нас предупредили: идти строго за проводником и ни в коем случае не выходить за красные колышки - там могут быть мины. Раз в неделю к ребятам-саперам спускается вертолет и доставляет провизию. Людей здесь практически не видно, поэтому минеры с явным удовольствием провели нас к месту третьего обретения главы Иоанна Златоуста. По пути мой 12-летний сын нашел гильзу от снаряда. Сильно удивился, а наши проводники только рассмеялись: дескать, тут их - как семечек.
А еще мы побывали в одной из абхазских тюрем - в Драндах. Поначалу даже подумали, что это просто заброшенное хозяйственное здание на территории разрушенного мужского монастыря. Но потом разглядели руки, протянутые сквозь дыры в металлических окнах, и прочитали надписи на стенах: «Стой, стреляют!». Оказалось, в бывших монастырских кельях содержат около 400 заключенных. Условия здесь весьма суровые. Тем не менее это единственная тюрьма, где имеется оборудованный компьютерный класс - четыре рабочих места с принтером, сканером и колонками. Правда, заведение, у которого каждая копейка на счету, за дорогое удовольствие не платило: оборудование установил международный центр гуманитарных программ.
«Приезжайте к нам обязательно»
Еще задолго до отъезда я ловила себя на мысли, что не хочется уезжать из Абхазии. Почему? - спрашивала я себя. Ведь такая разруха, такая нищета! Как может нас, уже узнавших комфорт, тянуть сюда? Или я увидела здесь настоящую жизнь, такую, как она есть? И в Пицунде, и в Гагре, и в Сухуми - повсюду начинающееся строительство: магазинчики, кафе, маленькие гостиницы. Видно, что дается восстановление с трудом. Людям работать негде. Народ то и дело вспоминает о другой, ушедшей жизни: тысячах туристов, сотнях автобусов…
Пока это в прошлом для абхазцев. Но они и не сетуют. Это мы, имея намного больше и перенеся намного меньше, вечно всем недовольны. Наш хозяин Руслан ни разу не пожаловался ни на жизнь, ни на безденежье, ни на погоду, ни на соседей. Только твердил: «Приезжайте к нам обязательно. В следующем году будет еще лучше». И все 46 человек старательно записали его адрес и телефон. Видно, их тоже тянет сюда, в эту необычную, свободную страну.
Фото автора.
