Представляем 15-й том. Джером К. Джером: «Трое в лодке, не считая собаки»
Если бы меня с детства называли забавным двойным именем Вадим-Вадим или, к примеру, Прокоп-Прокоп, да еще и добавили бы в середине какое-нибудь экзотическое Бобби, получилось бы вообще прикольно. И наверняка вся жизнь сложилась бы как-то несерьезно. Как у английского мальчика, которому папашка к двойному Джером Джером воткнул еще и Клапка в часть какого-то венгерского генерала.
Замечательные события у Джерома начались, только когда ему исполнилось 28 лет. До этого ему сильно не везло в жизни: отец разорился и умер, когда Клапке не было и двенадцати, в четырнадцать ему пришлось бросить школу, где, впрочем, он не очень-то и напрягался. Еще через год скончалась мать. Джером с сестрами оказались круглыми сиротами. Сначала он был клерком в железнодорожной компании, потом подручным стряпчего, репортером, актером и даже школьным учителем.
Но к 1888 году Джером Клапка Джером вырвался из нищеты. И, как принято было выражаться в те романтические времена, он встретил женщину, которую полюбил настолько сильно, что решил даже жениться на ней. Молодые переехали в Челси (уже тогда это был фешенебельный район Лондона). Начинающий писатель сразу же занял для своего кабинета круглую комнату с видом на Темзу.
Судя по всему, в конце XIX века Темза была еще чиста и прекрасна, как молодая жена Джерома. Потому что именно ей - Темзе - посвящалась серия исторически сентиментальных очерков «Рассказ о Темзе», ныне известных под названием «Трое в лодке, не считая собаки».
Этот литературный труд, между прочим, был задуман как очень серьезное и даже философское произведение о реке, ее истории, живописных пейзажах, прибрежных холмах и достопримечательных сооружениях, украшающих их. И только для оживления сюжета автор включил несколько забавных историй из собственной жизни. Так в эту лодку влез славный пес по кличке Монморанси. Тот самый, который притащил дохлую крысу к ужину и научил все прогрессивное человечество рецепту приготовления рагу по-ирландски. Джордж и Гаррис (Жеконя и Игорек по-нашему) на правах близких друзей автора составили компанию жуликоватому кобельку.
Злобный редактор конца XIX века прочитал рукопись, выбросил к чертовой матери почти всю исторически тоскливую лирику и попросил Джерома добавить что-нибудь из жизненного опыта трех увальней.
Так на свет появился дядюшка Поджер, который на радость всей родне к полуночи очень криво и ненадежно повесил картину, «и стена на много ярдов вокруг выглядела так, словно по ней прошлись граблями». Гаррис припомнил, как в роли проводника пять часов выводил женщин и детей из Хэмптон-Кортского лабиринта с помощью плана, который ему посоветовали пустить на папильотки. И гипсовая форель, которую лет сто спустя Андрей Миронов, как известно, поймал под мухой и нечаянно разбил в одноименной экранизации.
Кстати, об экранизации. Мне искренне жаль тех, кто знаком с Джеромом К. Джеромом только по киношке, снятой на закате эпохи развитого социализма. Экранизация, мягко говоря, не удалась, несмотря на звездный состав наших любимых актеров - Миронов-Ширвиндт-Державин.
Да бог с ней, с экранизацией. Мне почему-то кажется, что есть еще в нашей стране люди, которые совершенно случайно, по какому-то роковому стечению обстоятельств, то ли по молодости лет, то ли по глупости и недоразумению не знают, как же готовится настоящее рагу по-ирландски. Вот им-то можно позавидовать!
Только, пожалуйста, никаких экранизацией, комиксов, пересказов и аудиокниг в пробках и метро. Обязательно печатная версия. Один на один с книгой. И перелистывать глубоко за полночь с наслаждением, и засыпать с улыбкой на лице.
