Благодатный огонь не сходит "за бесплатно"
ВХОД ТОЛЬКО ПО ПРОПУСКАМ
На схождение Благодатного огня в Иерусалим съезжаются тысячи паломников. И каждый мечтает первым прикоснуться к чуду.
- Огонь сходит в Храме Гроба Господня, - говорит моя новая знакомая Тамара, с которой летим одним рейсом из Киева. - Храм большой - вмещает почти 20 тысяч человек. Но практически все они - из официальных делегаций. Проходят по пропускам.
- Каким пропускам?
- Их выдают церквям и посольствам со всего мира. А простых смертных запускают уже перед самым схождением огня. Пройдет несколько тысяч - не больше. Потому важно стоять как можно ближе к храму, а еще лучше - остаться там на ночь.
- Так давай останемся…
- Шутишь? Перед закрытием полиция "зачищает" весь храм. Я в прошлом году пыталась спрятаться - нашли. Вывели наружу. Но потом выяснилось, что часть моей группы каким-то чудесным образом осталась в храме.
- Я вас умоляю, - вмешался в разговор еще один сосед по креслу. - Знающие люди уверяют, что весь Иерусалим зарабатывает на схождении огня: и евреи, и арабы, и священники. Как говорят в Израиле: проблема, которую можно решить за деньги, - это не проблема, это расходы. Так что если у вас есть деньги на "расходы", то считайте, что вы уже попали в храм.
- Но каким образом?
Мужчина скривил загадочную мину, дескать, это уже ваши проблемы. Что ж, для начала стоит оглядеться.
"ЗАЙЦЕВ" ПРЯЧУТ В АРАБСКИХ ЛАВКАХ
Итак, идем по Иерусалиму. Он делится на новый город и старый, где собственно находится храм. Старый город - это нечто! Окружен крепостными стенами времен крестоносцев. Делится на четыре квартала: арабский, армянский, еврейский и христианский. И везде по пути к храму торговые лавки. Арабы зазывают:
- Привет! Откуда приехал?
- Из Украины. На схождение огня, - отвечаю.
- Есть пропуск, - говорит. - Стоит 300 долларов.
- Триста? - размышляю.
- Не бери, - шепчет на ухо мужской голос. - Это обман. Пропуска фальшивые.
Оборачиваюсь - стоит парень. Представился Арменом. Говорит: местный житель, обитает в армянском квартале.
- С арабами не связывайся, - предупреждает. - Тебе в лавке еще не предлагали ночевать?
- Нет, - качаю головой. - А зачем там ночевать?
Оказывается, когда полицейские "зачищают" храм, народ бежит в старый город. Это логично: чем ты ближе от храма - тем раньше пустят внутрь на следующее утро. Но проблема в том, что скрыться в подворотне невозможно. Допустим, в армянский квартал, где обитает тысяча человек, ведет всего одна арка. Ее закрывает массивная дверь XVIII века.
|
- Ключи от нее весят три килограмма. И эти ключи у меня, - поясняет Армен. - Когда моя смена, пускаю только местных. Я знаю в лицо каждого. А после двенадцати ночи вообще никого не пускаю - такие правила. Если его нарушу - меня завтра же отправят обратно в Армению. Но ваши-то правил не знают. Они стучат-стучат, а вслед за ними бежит полиция. Полицейские лупят дубинками по стенам и кричат "Го! Го!". То есть "уходите, уходите".
- Но можно ведь скрыться и в другом квартале. Или все закрываются на ночь?
Оказывается, не все. Но в еврейском, допустим, закрывают улицы. И уж точно все подъезды. В любом случае ты обречен маячить на пустынном перекрестке - и не скрыться. Так что единственный вариант - укрыться в лавке у арабов. Они запускают внутрь "постояльца", закрывают свой магазинчик - и открывают его утром. Точнее, арабы обещают, что так будет.
- На самом деле нормальные торговцы не рискуют: за укрывательство штраф - 5 тысяч шекелей ("зайцев" не штрафуют - просто выгоняют. - Авт.), - поясняет Армен. - А аферисты "продают" свои лавки по несколько раз. Берут с тебя 100 долларов - заводят в лавку и звонят знакомому полицейскому. Он тебя "случайно" находит. Чуть позже араб заведет вторую жертву, потом третью. И всех постигнет та же участь. Реально на ночь никого не оставят. Во-первых, боятся за свой товар. Во-вторых, боятся визита "незнакомых" полицейских.
Что ж, раз все так сложно, возможно, повезет укрыться в самом храме.
|
МОНАХИ ИДУТ ВРУКОПАШНУЮ
В храме, судя по перезвону колоколов, уже началась служба. Перед схождением огня она длится до двух ночи. Народу внутри - масса! Сам храм поражает. Он старинный, огромный, невероятно странный. Его архитектура лишена всякой логики. Внутри множество отдельных церквей.
- И в этом храме нет главного, - подслушиваю монолог одного из экскурсоводов. - Каждый из приделов - собственность одного из патриархатов. Те церкви, что в центре, - принадлежат грекам, слева - армянам. Чуть выше - коптам (египетские христиане, их легко распознать - все поголовно закутаны в километры белой марли. - Авт.). Там, дальше, - храмы католиков из ордена францисканцев. Священники не ладят друг с другом, периодически идут врукопашную.
Братья-францисканцы весьма уверены в себе - сразу понимаешь, что с такими шутки плохи. Армяне тоже перестраховались. Приняли в свои ряды нескольких чемпионов по рукопашному бою. Этих ребят легко распознать - игру мышц не скроет сутана. Греки всегда напряжены и готовы отразить атаку. Нет никого похожего на наших порой весьма упитанных и меланхоличных служителей церкви. Тут каждый борется за свою веру и за свой придел.
Службы во всех церквях идут одновременно. В храме царит настоящий сумбур. Впрочем, и этот хаос имеет свой порядок. Так, в полночь начался крестный ход под предводительством патриарха Иерусалимского Феофила. Он обходит все приделы. Впереди него спешат священники - они будят измученных паломников, которые распластались на плитах храма. Но чуть патриарх прошел, паломники снова роняют голову на грудь - их не может разбудить даже едкий, практически невыносимый запах ладана, что летит со всех приделов.
- Почему вы тут спите? Чего ждете? - подхожу к группе богомольцев.
Говорят, ждут закрытия храма - надеются остаться. Так наши обычно столь благоговейные бабульки как бы между прочим пытаются высадить двери подсобных помещений. И под предлогом поиска нужной иконы шарят взглядам по всем приделам. И чем ближе к закрытию, тем пытливей взгляд старушек. Впрочем, не только они сканируют храм, есть и другие люди - работники церкви: электрики, охранники приделов. Они ищут своих клиентов.
|
Пламя соткано из надежды
- Если хочешь ночевать здесь - дай мне 300 долларов, я отведу тебя в подсобку, - говорит молодой парень по имени Эллушка, что служит электриком в одном из приходов.
- Ты хочешь обмануть меня?
- Нет - могу показать, - парень тащит меня за руку к потаенной двери. Поднимаемся по ступенькам - и мы в его подсобке. Там уже сидят трое наших богомольцев.
- Как думаете, он нас потом не выдаст? - обращаюсь к одному из присутствующих в подсобке.
- Эти не выдают. Мы в прошлом году уже ночевали, - говорит мужчина. - Если сомневаешься - обратись к монахам. Лучше грекам или армянам. Правда, у них будет дороже.
О как! Но с другой стороны: попытка - не пытка. Армянские священники вроде как без дела то и дело снуют среди богомольцев. Похоже, предлагают свои услуги. Подхожу к одному из них: говорю, так, мол, и так.
- Хорошо, - кивает парень в рясе. - Но надо сделать пожертвования на храм - 500 долларов.
И все бы хорошо, но нет с собой таких денег. Раз нет - монах идет дальше и через несколько минут тихонько уводит группу людей в лабиринты келий. Так "случайно" испарилась примерно треть богомольцев. Остальных "попросила" полиция. Весьма жестко и уверенно нас гнали по улицам старого города. Россияне бежали быстро-быстро.
- Говорят, у них полиция как наш ОМОН, - на бегу поясняет один из "беглецов". - Дубинкой прикладывают без разговоров.
Однако инцидентов не было. Всех выпроводили подобру-поздорову. Часть паломников улеглись на клумбы прямо у ног полиции, которая защищает ворота в город. Тут мы решили дожидаться рассвета.
- Но, с другой стороны, зачем эта суета? Через день мы сможем взять этот огонь вполне свободно, - рассуждаю в окружении уже сонных богомольцев.
- Да, но, проходя через сотни рук, огонь частично теряет свою силу, - объясняет мне одна из паломниц. - И главное там другое: всплеск радости при появлении огня. Тысячи людей кричат и плачут. А ты находишься в эпицентре. Ты, словно губка, впитываешь чужую радость!
- Послушайте, а что если огонь не сойдет? - вдруг встрепенулся один из паломников.
- О! Он сойдет, - рассуждаю, вспоминая все те махинации, которые прокручивают жители Иерусалима "в ожидании чуда". - Слишком много людей молятся о том, чтобы наше православное чудо состоялось. Их молитвы от самого сердца - так же, как и наша вера. И потому Благодатный огонь столь силен - он изначально соткан из надежды.
В ТЕМУ
Монашки Иерусалима: "Куличи нам пекут мусульмане в старинных печах!"
Настоящий кулич на Святой земле - редкость. Его готовят тайно под покровом ночи.
На Пасху в Иерусалиме настоящий хаос. Толпы паломников и монахов. Город сотрясают крики арабских торговцев. У них есть все, кроме наших куличей. В Иерусалиме их не выпекают и не продают в магазинах. И как быть православному, который встречает праздник на Святой земле?
Навели справки в наших храмах. В Иерусалиме их всего пять. В четырех пожали плечами, а в пятом - все иначе.
|
- Выпекать в храме мы не можем - плита небольшая, - говорит сотрудник Александровского подворья Императорского Православного Палестинского Общества Александр Славин. - Но мы нашли выход.
- И какой?
- Приходите вечером - увидите.
Приходим, в глубине трапезной суетятся монашки. Или не монашки? Одеты как-то странно.
- Это сестры милосердия, - поясняют сотрудники подворья. - Они из Киевского сестричества святой Елизаветы. В Киеве помогают ухаживать за больными Центральной клинической больницы, а в Иерусалиме работают вахтами. Управляются по хозяйству на подворье.
И неплохо управляются. Ловко замесили тесто. Положили его на огромную доску. Мужчины подхватили ее на манер носилок - и вон из храма. Нырнули в закоулки старого города. Остановились у арабской лавки сладостей. Нас уже поджидает владелец магазинчика - араб по имени Айман.
- Его семья уже много лет владеет пекарней в старом городе, - говорит Александр Славин. - Мы с ним приятели, и Айман по дружбе выпекает нам куличи на Пасху.
Печь старинная - ей восемьсот лет. Сделана из соли - в те времена люди еще не знали огнеупорного камня. Чтобы растопить печь, Айману потребовалась неделя.
- Вы обратили его в православие? - интересуюсь у сестры милосердия Екатерины, что пришла с нами.
- Пытались - не вышло. Он мусульманин до корней волос. Говорит, что забрать у него веру - это все равно что выдернуть камень из фундамента его дома.
- Но почему же тогда он вам помогает?
- И не только на Пасху, - спешит добавить сестра. - Еще он отдает нам кресты. Тут ведь много сувенирных лавок, арабы торгуют крестами. И те, что сломаны, приносят Айману, мол, "на дровишки". Но Айман не сжигает - отдает в церковь.
- Так и есть, - кивает владелец лавки. - Это земля пророков - она принадлежит всем. И вам, и нам. Зачем нам воевать?
Действительно, незачем - лучше печь куличи. Отправили их в печь - и через 15 минут уже готовы. Под покровом ночи, в арабской лавке, в соляной печи. Это и называется "куличи по-иерусалимски".
Подхватив готовые пасхи, спешим обратно, смешавшись с крестным ходом, что извивается по улицам старого города, наполняя его молитвой.
